– Но как распознать верный путь, – спросил купец, – после того, как эта стена преодолена?
– Чем дальше мы продвигаемся по верному пути, – ответил Вэй-цзы, – тем более знакомым он нам кажется и тем больший отклик в нашем сердце находит окружающий ландшафт. Ведь чем ближе мы находимся к отчему дому, тем больше видим знакомых примет вокруг.
Удобнее всего нам у себя дома. Зная расположение комнат и обстановку в каждой из них, мы чувствуем себя легко и комфортно. Как основные, так и сиюминутные свои потребности нам легче удовлетворить дома, чем за его пределами. Точно так же, пребывая вне своего духовного дома, мы сталкиваемся с неудобствами. Если удовлетворение наших истинных нужд оказывается невозможным, мы стремимся заполнить образовавшуюся пустоту суррогатными потребностями, формируемыми на основе ложных представлений о себе. Вот почему множество людей постоянно испытывают смутное чувство неудовлетворенности – пустоту вместо полноты.
В каждый момент времени мы ведем себя так, как позволяет уровень нашего духовного развития. Мы не в силах совершать поступки выше своего теперешнего духовного уровня, но можем поднять сам этот уровень. Более того, стремление к самосовершенствованию отвечает природе человека. Очистив сознание от всевозможных наслоений и осознав, что поступки каждого определяются его природой, мы обретаем возможность взглянуть на них по-новому и увидеть, какими они должны быть. Именно с этой точки зрения наш путь домой просматривается лучше всего.
Одна из трудностей в поисках истинного пути и продвижении по нему связана с ошибочными суждениями о лежащей на нас ответственности. Парадокс состоит в том, что чем добросовестнее мы выполняем свои обязанности, тем менее склонны искать внутренние источники мудрости. Стремление соответствовать образцу, сформированному под влиянием внушенных представлений, отнимает столько сил, что на поиски истинного пути их уже не остается. В результате мы скатываемся в наезженную колею стандартного мышления, обрекающего нас на серое существование в узком кругу житейских мелочей.
Позднее мы спросим себя: «Зачем было потрачено так много времени на дела, лишенные смысла, но казавшиеся столь важными»? Этот вопрос может быть сформулирован и в другой форме: «Что помешало нам быть самими собой?» Внезапно мы обнаружим, что привычные оправдания, связанные с занятостью и нехваткой времени, уже не кажутся убедительными. В действительности, отказ от своего призвания не имеет и не может иметь оправданий, и прискорбно, если понимание этого приходит слишком поздно.
Чтобы жить по-новому, необходимо вести себя иначе, чем прежде, то есть совершать нехарактерные для вас в прошлом поступки. Нередко мы пропускаем мимо ушей даже самые разумные призывы изменить свое поведение, если они исходят от посторонних. Призыв, обращенный к самому себе, часто оказывается несравненно более мощным стимулом. Увы, мы прибегаем к нему лишь после того, как пережили серию болезненных неудач. К счастью, для того, чтобы проявилась истинная природа человека, вовсе не требуются лишения и страдания. Единственное условие – уверенность в том, что каждое из действий совершается особым, присущим только нам способом, возможно отличающимся от общепринятого.
Следование истинному пути требует решимости и упорства, в выработке которых призваны помочь следующие три ключевых принципа: непринужденный нонконформизм, добровольная ответственность и поддержание внутреннего равновесия.
Непринужденный нонконформизм
Император захворал. Несмотря на усилия придворных лекарей, больному становилось все хуже. Когда все средства, казалось, были исчерпаны, шут предложил позвать мудреца, о котором ходила слава целителя. Услыхав предложение шута, лекари рассмеялись:
– Можем ли мы вверить драгоценное здоровье императора заботам столь сомнительной личности? Поистине, лишь шуту могла прийти в голову подобная мысль!
Император, однако, все более отчаивался, поэтому был готов испробовать любое средство. К неудовольствию лекарей, он распорядился вызвать мудреца во дворец. Однако возвратившийся посыльный доложил, что мудрец-целитель наотрез отказался подчиняться высочайшему повелению. Тогда негодующий император приказал немедленно доставить наглеца под стражей. Вскоре приказание было исполнено, и император посулил мудрецу награду за исцеление.
– Если же твое целительское искусство не даст результатов, – добавил он, – в наказание за шарлатанство и неповиновение ты будешь предан смерти.
– Я берусь вас немедленно вылечить, – ответил мудрец, – но мне мешает присутствие посторонних.
Император велел придворным лекарям и стражникам удалиться. Отвечая на уничижительные взгляды лекарей безмятежной улыбкой, мудрец дождался, пока за последним из них не захлопнулась дверь. После этого, придав своему лицу свирепое выражение, он выхватил нож: и бросился к императору со словами:
– Сейчас ты поплатишься за то, что вздумал присылать ко мне стражников и чинить насилие!
Испуганный император, забыв о своем параличе, вскочил с постели и бросился бежать, спасаясь от обезумевшего мудреца. Услыхав отчаянные крики, придворные ворвались в покои. Мудреца схватили, а императора попытались уложить в постель. Император вырывался и, побагровев от гнева, выкрикивал:
– Этот подлец хотел меня убить!
Шут же, наблюдавший за всей этой суматохой, воскликнул:
– Ах, как приятно видеть вас вновь на ногах! Вы исцелены!
Всякий вознамерившийся быть самим собой обязан исповедовать инакомыслие. Все преуспевающие лидеры, руководители и изобретатели резко выделяются из окружения нонконформизмом и оригинальным мышлением. Кажется, что они готовы усомниться во всем, кроме необходимости следовать собственным идеалам. Общество, однако, ждет от нас не проявлений спонтанного нонконформизма, но поступков, основанных на общепринятых нормах и правилах. Желая соответствовать этим ожиданиям, мы платим дорогую цену: каждый поступок, противоречащий природе человека, размывает уникальные черты его характера и лишает индивидуальности.
Осознавая, что конформизм не может служить средством достижения долговременного успеха, мы, тем не менее, бездумно следуем общераспространенным мнениям и безропотно признаем авторитет большинства. Слепая вера в абсолютную непогрешимость большинства – одно из наиболее глубоко укоренившихся заблуждений. Очень ярко проявляется оно в сфере деловых отношений: многие бизнесмены покорно плетутся на поводу у стадного инстинкта, хотя и знают наверняка, что наиболее успешные предприятия всегда являются воплощением нестандартных идей.
Конформистами не рождаются – ими становятся. В соответствии со стереотипами, в плен которых мы попадаем в самом начале жизни, бунтарский дух принято считать прерогативой юношеской незрелости. Нас увещевают: «Лишь проторенный путь может привести к успеху». Оправдывая чаяния воспитателей, мы с детства приучаемся имитировать манеры и совершать поступки, отвечающие стандартным представлениям об успехе. Между тем, перестав стараться выглядеть как все, мы могли бы достичь результатов, многократно превосходящих ожидания.
Проявляя нонконформизм в его естественной, спонтанной форме, мы движемся к цели кратчайшим путем. Спонтанность не следует путать с импульсивностью. Если первое понятие относится к поступкам, совершаемым по наитию и не зависящим от обстоятельств, то второе является выражением склонности к необдуманным действиям под влиянием случайных внешних условий. Независимость в мыслях и поступках – непременная предпосылка развития заложенных в нас природой находчивости и изобретательности.
Искусственно навязанные запреты очень затрудняют проведение грани между тем, что согласуется с истинной природой, и тем, что противоречит ей. Страх вызвать непонимание окружающих или навлечь на себя их неудовольствие – одно из главнейших препятствий, мешающих отстаивать свою индивидуальность. Но преодолеть этот страх необходимо: признав за собой право руководствоваться личными мотивами и иметь собственное мнение, не придется искать оправданий своему стремлению следовать собственным путем.
Нередко человек готов отказаться от любой, даже самой блестящей идеи только по той причине, что она противоречит устоявшимся представлениям. Откуда же берутся эти представления? Они были сформулированы великими нонконформистами минувших дней, которые в прошлом решились противостоять злословию и неприятию окружающих. Теперь они отошли в мир иной и не возмущают общественного спокойствия, но в свое время их идеи воспринимались современниками как открытый вызов устоявшимся представлениям. В конце концов общество признало их правоту. Лидеры современного делового мира, в котором столь многое зависит от информационных и иных стремительно развивающихся технологий, должны быть большими нонконформистами, чем их предшественники.
