жизни такая на понтах, но сделать с собой ничего не мог. Вижу выебоны – ставлю на место.
Но таким, как Кира, можно и повыёбываться. Заслужили. Жизнь задолжала всем, кого в чём-то жестко нагнула. А вот тем, кому дано с лихвой, и они себя так ведут… Короче всем, кто понтит из-за самой идеи понта, нужно ломать ебала. Но сначала нужно, конечно, железобетонно убедиться в том, что они действительно дешевые понторезы, а не делают это для маскировки своего разбитого состояния или страха. А то если их нагнула жизнь, а потом ты по ошибке сломал им ебало, то, получается, ты такой же злодей, как и их жизнь.
Я и Кира некоторое время привыкали друг к другу, постигали азы работы в паре, и вскоре Алька сказала, что мы готовы.
Мы с Кирой так и не решили, будем ли скучать по занятиям с Понкой в мастерской. Наверное, да. С другой стороны – это Алька Понка и скучать по ней будет только мазохист. С третьей стороны, мы с Кирой как раз-таки ими и являлись. С четвёртой, пора нам двигать дальше.
Система, пускай кат-сцену!
Глава 21. Траблы Киры
Кат-сцена:
Два года назад.
Я залипаю на одной из первых съемных хат (однушка в бабушкинском стиле) в обнимку с рыжей девой. Я полночи пытался изгнать из неё демона своим священным посохом, но демон оказался сильнее. Тем не менее, мы оба подзаебались.
Раздаётся звонок. На том конце – взволнованная Кира.
– Что стряслось? – спросил я с подозрением.
Кира часто бывала на нервах. Учитывая характер свой природы, она обладала полным спектром эмоций и умела жить в каждой из них. Но грустная усталость, преобладающая в её голосе сейчас, была для меня в новинку.
– Сможешь подъехать в «Лютик»?
Это одна из кафешек, в которых мы наиболее часто встречались. Из списка наших любимых заведений «Лютик» был единственным местом, которое работало до шести утра и было малолюдным. Учитывая три часа ночи (или утра, кому как удобно) и желание встретиться без наличия кучи глаз, дело попахивало серьёзностью с легкой ноткой неотложности.
– Смогу. Через пятнадцать минут буду.
Я убирал с себя руку рыжей демоницы и в то же время тянулся за джинсами. Я вставал с кровати и натягивал их так же одновременно. Демонесса заворочалась и еле-еле выдавила своим сонным убитым голосом:
– Ты куда?
– По делам, – коротко ответил я. – Ты спи.
Я надел куртку с капюшоном на голое тело и отправился на поиски портмоне и сигарет. Первое было найдено быстро, вторые еле откопались в ворохе женского нижнего белья на полу.
Я бросил несколько купюр на низкий стеклянный столик.
– Слышь?.. – обратился я к рыжей бестии.
Я защёлкал пальцами в поисках нужного имени. Как её там звали? Что-то короткое такое было. Или она представилась сокращенно. Аня? Лена? Лера?
На столике оставалась пыль от кокоса, который мы с ней вечером выдолбили, чтобы зарядиться перед нашим марафоном. Я провёл пальцами по столику и втёр белую пыль в десна.
«Ксюша», слабо выдала Система тонким шрифтом.
– Ксюша! – крикнул я громко с пришедшим в голос озарением.
Демоница вздрогнула и подняла тяжелую голову с еле открывающимися шарами. Я снова поднял купюры и помахал ими.
– Если я до утра не вернусь – это тебе на завтрак и на такси. Дверь захлопнешь.
Она судорожно кивнула и рухнула обратно на подушки с сиреневыми наволочками.
***
В «Лютике» сидело всего несколько человек.
Заведение было оформлено под американский дайнер – вот эту забегаловку, где главные герои точат яичницу с беконом за столиками вдоль окон.
Я кивнул парню за стойкой, знающего меня как постоянного клиента. Он также знал, с кем я здесь обычно тусуюсь, и к кому я сейчас пришёл. Он сэкономил мне несколько секунд, которые я бы потратил на поиск нужного лица среди четырёх занятых столиков. Парень кивнул в правую сторону, куда я и направился. За самым крайним столом, закрытая большим растением в горшке от шальных взглядов с улицы, сидела Кира. На её лице были тёмные очки и медицинская маска.
– Чё за маскарад? – спросил я присаживаясь.
– И тебе привет, – сказала Кира.
Она подождала пока мне принесут мой кофе, и сняла очки с маской. Втертый в десна кокос рисовал мне тусклыми красками, как мужчина-левша бьёт ей дважды в лицо. Раз, и губа разбита, а голова Киры откидывается назад. Взбешенная Кира приходит в себя и лезет на него с ногтями наголо, пытаясь добраться до глаз. Он бьёт ещё раз, и добавляет ей теней под её правым глазом. В битве, кто первый доберётся до очей соперника побеждает более здоровый и длиннорукий – мужик.
– Кто? – предугадывая ответ, спрашиваю я умиротворенным голосом.
Но сам уже закипаю. Мы с Кирой бывали в самых разных ситуациях. В еле теплых и очень горячих. Ей до этого не раз прилетало в рыло. Был случай, что даже в ногу с травмата стреляли. Разные кадры попадались.
Мы с ней никогда не пытались опрокинуть порядочных людей, насколько много бы лишних бабок у них не было. У нас было не так много принципов, но тех, что у нас присутствовали, мы придерживались крепко.
Олька выводила нас на человека, и мы вместе решали, стоит ли его нахлобучивать. Чаще всего ответ был – да, стоит. Олька сама тщательно отбирала цель, прежде чем предложить её нам. Грунь была справедливым человеком, несмотря на всю её коррупционность и службу системе. Насколько могла, по крайней мере.
После того, как мы делали вывод, что падлу можно раскручивать, мы прибегали к разным схемам. Чаще всего Кира была наживкой, а я крючком, и мы заканчивали дело вместе в роли удочек.
Вот, например, популярный мелкий развод. Она цепляла его в кафе, очаровывала и везла домой. На хату врывался ваш покорный слуга с дикими глазами и стволом, играя
