Тяжёлый вздох перерос в протяжный стон и ругань. Лия вымещала злость на подушке. Глухие удары чётко раздавались в тишине, как и угрожающее шипение.
— Почему мужики бывают такими придурками? Бедная сестрёнка, опять наступила на те же грабли, а я не смогла её уберечь, — скрипнула кровать, когда девушка легла на неё. — Он будет дураком, если отпустит её.
Плохое предчувствие больно кольнуло, но Рубинский быстро взял себя в руки. Этот маленький спектакль он воспринял, как очередную попытку себя достать, поразился женской изворотливости и тихо скрылся в своей комнате.
На две недели в жизни Рубинского Максима воцарилась тишь и благодать. Лия сохраняла нейтралитет, мало общалась с мужчиной и становилась грустнее день ото дня. Это совершенно не беспокоило владельца квартиры, ведь тот всё списывал на неудовлетворенность женского честолюбия. Макс свободно дышал четырнадцать дней, пока не заметил отсутствие звонков от Софи.
Впервые за несколько лет он не получил от несносной девчонки даже банального сообщения «Как дела?». Не звонил ему и коварный подросток. По обыкновению повелось, что Паша обращался за советами к Рубинскому, как самому близкому взрослому мужчине. Одновременно с этим мальчишка частенько брал у Макса денег в долг.
Наступившее затишье начинало беспокоить. Действия мужчины, продиктованные логикой, не противоречили выстроенным отношениям. Максим сам позвонил Софи.
— Привет.
— Алло, — в трубке послышался грохот и ругань. Мать отсчитывала детей за проказы. — Рубинский, ты не вовремя.
— Я лишь хотел поговорить о твоей сестре, — на несколько секунд повисла напряжённая тишина, потом раздался звон посуды. — Не могу сейчас обсуждать твои проблемы с девушками. Как только освобожусь, перезвоню сама.
— Эй, подож… — договорить он так и не успел.
Ледяной тон подруги подействовал как ушат холодной воды. Макс впервые задумался о будущем без семьи Софии. Замаячившая свобода отозвалась в груди лишь острым чувством одиночества. Попытка выяснить что-либо через Павла провалилась — подросток так же сослался на занятость и ускользнул от расспросов.
Хватило пары дней, чтобы Рубинский потерял терпение. Вернулся домой раньше обычного и вновь позвонил Софи. Девушка не стала слушать его и повесила трубку, грубо отправив его самому решать свои проблемы.
— Ты говорил с сестрой? — наблюдательность Лии подкинуло поленьев в разгорающееся пламя гнева. — Только не горячись, — она попыталась вразумить мужчину. — Вам нужно спокойно обсудить ваше будущее.
— Что значит «ваше»?!
— Максим, смирись уже со своими чувствами.
Грозный взгляд заставил Лию прикусить язык. Ей показалось, что ещё одно слово может разрушить последние кирпичики самообладания. Девушка лихорадочно соображала, как заставить двух упрямцев пойти навстречу друг другу.
— Поехали, — слегка дрожащими руками Лия сжала грубую мужскую ладонь. — Пора поставить точку. Вы бессмысленно мучаете друг друга. Хотите сжечь мосты? Я готова подать вам канистру бензина.
— Не хочу, — сквозь зубы прорычал Макс. — Слишком зол, чтобы нормально говорить.
— Если не сейчас, то Софи просто сбежит, — отчаянно добавила она. — Прошу. Рубинский, ну хоть ты будь честен. Ведь любишь её?
— Конечно, люблю! Это не ставится под сомнение. Я их всех люблю.
Вместо одобрения Максим получил знатную оплеуху. От неожиданности испарился гнев, но мужчина не знал как реагировал на недовольство беременной обидчицы.
— Дурак! Признайся! — Лия требовала ответа, готовясь силой вытягивать из упрямца правду.
Чувствуя себя жуком, приколотым булавкой в столу, Максим попятился, но не успел увернуться от новой затрещины.
— Лучше быть другом, чем потерять её навсегда.
— С чего такие мысли? — недоумение скрывать Лия не стала, надеясь на продолжения откровений.
— Кто я ей? Друг покойного мужа? Как буду смотреть в глаза родителей Андрея? Чувствую, что предаю их всех.
В повисшей тишине Лия переваривала добытые откровения, многое ещё оставалось неясным, но требовать ответов ей непозволительно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не передо мной тебе нужно выворачивать душу, — девушка решительно потянула Макса к входной двери. — Мы немедленно едим к сестре. Я заставлю вас поговорить, иначе наступит конец света. Для нашей семьи уж точно.
Дорога казалась бесконечно долгой, молчание тяготило и смущало. Лия чувствовала себя предательницей, ведь нарушала все обещания, данные сестре. Максим дрожал от страха перед глобальными переменами в своей жизни. Сегодня он либо всё потеряет, либо обретёт ещё больше.
Дом встретил их шумом и беспорядком. У мусорных контейнеров во дворе громоздились тучные мешки. Из приоткрытого окна доносились игривый визг детей и нравоучения Софии. Из парадной двери стремительно вышла представительная дама, пыхтя, переполненная негодованием, протопала по дорожке к автомобилю. По её виду можно подумать лишь о закипающем чайнике.
Лия подтолкнула Рубинского к двери, а сама попыталась поговорить с неизвестной дамой.
— Добрый вечер.
Начало разговора девушка выбрала не совсем удачно, потому как после этих слов женщина таки закипела.
— С чего это он добрый?! — зло огрызнулась она.
— Всё ещё впереди, — попытка исправить свою оплошность так же не удалась. — Вы риелтор?
— Да, тоже хотите продать недвижимость втридорога?
— Нет. Хочу попросить сделать вид, что занимаетесь продажей дома, но не более.
Взметнувшиеся от удивления брови скрылись в крашенной чёлке риелтора.
— Предлагаете обмануть клиента? Я ведь теряю комиссионные…
— Сколько?
Проснувшаяся алчность заставила женщину задуматься и мысленно взвесить непосильные труды. Пока дородная дама доставала блокнот, чтобы записать желаемую сумму и номер счета для перевода, Лия отвлеклась на чёрный внедорожник. Тонированный автомобиль медленно притормозил у ворот, но не спешил заглушить двигатель.
Привыкшая к спокойной жизни, девушка замерла в ужасе. Кровь заледенела от предчувствия беды. Сквозь тонированное стекло невозможно было разглядеть человека, но Лия ощущала пристальный взгляд и угрозу. Не удостоив риелтора вежливым прощанием, она забрала листок с нужной информацией и бегло сообщила, что перечислит деньги сегодня же.
Прежде, чем девушка успела скрыться за спасительной дверью, из машины вышел Шульман.
Лия прислонилась спиной к косяку, будто это остановит злодея и не позволит попасть в дом. Тело колотила нервная дрожь, не давая совладать с молнией куртки. Девушка лихорадочно просчитывала все варианты развития событий.
Макс и Софи отчаянно ругались по середине холла, но Лия не обращала на них внимание.
— Сестра, — тихий голосок был настолько безжизненным, что нагнал жути на взбешённую пару.
— Что с тобой? — Рубинский подскочил к Лие и помог удержаться на ногах.
— Софи, раздевайся! — приказной тон заставил всех замолчать. — Не тормози! Нам нужно обменяться одеждой.
Сестра не стала спорить, по лицу можно было сказать, что это не шутка. В самом быстром темпе для беременных женщин, они обменялись куртками, шапками и штанами. София посмотрела на себя в зеркало и спрятала волосы, прежде чем раздался дверной звонок.
— Действуй по ситуации, — одними губами прошептала Лия и спряталась в соседней комнате.
Не тратя времени, София распахнула дверь и совершенно искренне была шокирована.
— Здравствуй, — мужчина тепло улыбнулся, а у его собеседников мурашки пробежали по телу.
— Что вам здесь нужно?! — с напором бросилась в атаку девушка, Макс тут же схватил её за руку, притягивая к себе.
— Вспомнила? Не быть мне богатым, — попытки шутить выглядели ещё опаснее, чем улыбка. — Я, может, просто мимо проезжал и решил зайти?
— В жизни не поверю, — зло выплюнула Софи, осторожно отступая назад. — Шли бы своей дорогой, а нас не тревожили.
— Мы ведь столько лет не виделись, — шаг за шагом Шульман, как опытный хищник, завладевал чужой территорией и просачивался в дом. — Хотел увидеть, как поживает милая девочка. Смотрю, ты готовишься вновь стать мамой.
