глаза неожиданно простым и искренним взглядом.
— Да. — Язык прилипал к нёбу, пить ему давно хотелось.
Дора достала небольшую стеклянную бутыль с водой и откупорив пробку протянула Гавриилу.
— Я и поесть взяла, хотите?
Лодыжка её ныла неприятной пульсирующей болью. Бледное лицо то и дело подёргивалось страдальческой гримасой, под глазами выступили синяки. Гавриил видящий всё это уже составлял новый план действий.
«Как её только из дома выпустили в таком состояние? Возможно с утра, после сна, она выглядела лучше». — Думал он про себя.
Как бы оно там не было, передвигаться с такой спутницей и бесчувственным Сильвестром представлялось невероятным. Поэтому Гавриил сказал в слух:
— Я думаю, нам двоим не помешает немного отдохнуть и перекусить. Далеко до вашего домика?
— Достаточно далеко, мы вряд ли успели бы прийти туда к полудню если бы шли налегке… и лодыжка моя конечно. — Она запнулась.
— Сейчас нам надо отдохнуть, пока мы рядом с Канатом ему ничто не угрожает, а идти в таком состояние было бы безрассудно.
Дора печально улыбнулась прекрасно, осознавая свою вину. Но нога болела даже без нагрузки, и одна только мысль о необходимости продолжать движение приводила в ужас. Оглядевшись вокруг она сказала:
— Скоро по дороге пойдут люди, нам лучше бы сменить место.
— Немного передохнём здесь. — Отрезал Гавриил, а про себя подумал: «Пусть будет, что будет, а тащить её в таком состояние даже на небольшое расстояние опасно, равно, как и бросать Каната без присмотра даже не на долго».
Они устроились под вязом в тени кустов, скрывавших их от взглядов гипотетических прохожих. В сумке у Доры оказалось всего достаточно для неплохого обеда. Гавриил удивлялся про себя: «как она все это дотащила, да еще и с больной лодыжкой?»
— В нашем хозяйстве делают прекрасную колбасу, вот попробуйте! — Она протянула ему кусок с ломтём хлеба.
— Извините, я не ем мяса. — Ему было обидно говорить ей это и даже стыдно. Она сильно старалась, когда несла больная всю эту пищу.
— Как, а почему? Она вкусная попробуйте!
— Я не могу. Когда-то давно я дал обет не вкушать мяса до конца жизни.
— Обет? Это что-то вроде поста, воздержание? — Слово было почти знакомо, но в Новгороде его не применяли. Такие слова попадались в старых книгах.
— Обет это когда даешь обещание и принимаешь на себя, в связи с этим, некоторые обязанности.
— А кому Вы дали обещание? — Не унималась любопытная Дора.
— Я дал такое обещание, когда вступил в орден «Обращающегося меча». Но это очень давняя история.
— Может Вы мне её расскажите? Хотя бы коротко!
— Как ни будь в другой раз обязательно. Сейчас мне нужно заняться Вашей ногой всерьёз. Дайте её сюда.
Он запихнул остававшийся у него в руках хлеб в рот, и принялся усердно жевать, когда Дора, недолго думая, протянула ему больную ногу. Он аккуратно снял ботинок и наложенные вчера бинты. Щиколотка была синяя и опухшая. Он ещё раз осмотрел её на предмет перелома. Убедился в его отсутствие. Положил одну руку ей на лоб, другую на больную ногу. Через короткое время Дора спала сладким сном, а Гавриил восстанавливал силы другим менее понятным способом. Он сидя на коленях опустив голову на землю, согнутые в локтях руки вытянул вперёд параллельно туловищу.
Когда Дора очнулась после непродолжительного сна, вернувшего ей силы, она не помнила почему заснула. Поэтому, какое-то время провела не вставая, пыталась понять, что произошло. После того как вспомнила ей стало немного стыдно. Она решила, что потеряла сознание из-за упадка сил, запереживала, нашла взглядом Гавриила. Он находился в слишком странной позе, для того что бы его положение можно было воспринять, как естественное. Вся, её одежда, кроме одного ботинка, была на своих местах. Не много успокоившись она села. Нога почти не болела и тело набралось сил. Гавриил, услышав её движение выпрямился и некоторое время смотрел на неё молча. Тишину по уже сложившейся традиции нарушила Дора.
— Я заснула? От меня одни проблемы!
— Нет, нет, всё в порядке. — Он опять замолчал, уставившись куда-то в даль.
Дора с характерным щелчком откупорила бутылку с водой, пить хотелось ужасно, да и поесть толком она не успела, поэтому начала рыться в сумке в поисках припасов. Гавриил почти ничего не съел. Она думала, что сумка будет полупустой, но оказалось, он постеснялся без неё обедать.
— Вы почти ничего не съели? — Сказала Дора и вопросительно посмотрела на спутника.
— Мне достаточно, спасибо!
Доротея, недолго думая, принялась за еду. После отдыха аппетит разыгрался и стеснятся из-за какого-то аскета она не собиралась. Немного погодя и он присоединился к трапезе.
По мере насыщения у Доры пропадал аппетит к приключениям. Своя жизнь и здоровье, теперь, ей казались гораздо более ценными чем утром, перед выходом из дома. Она молча ела и поглядывала на Гавриила. Тот немного перекусив размотал из складок своего плаща небольшой топорик и направился с ним к ближайшему орешнику. Срубив достаточно большую рогатину вернулся назад.
— Доротея встаньте пожалуйста! — Попросил Гавриил.
Она не спорила, этот человек как-то с самого начала вызывал у неё доверие. Он примерил вырубленную палку к её подмышке и отрубил лишнее, так что получился отличный костыль. Для удобства намотал кусок материи от своего плаща на разветвление веток что бы не тёрло подмышку.
— Вы умеете ходить с костылём?
— Думаю да. Мне приходилось видеть как это делают.
— Тогда отлично, нам нельзя терять много времени по дороге я расскажу Вам почему мы так спешим и с чем связано моё молчание всё это время. Думаю, Вы меня поймёте и согласитесь с выбранным мной планом действий.
Услышав о том, что завеса тайны, окутывающая незнакомца, скоро приоткроется Дора оживилась и начала собираться в дорогу.
— Если лодыжка все равно будет болеть мы сделаем шину из палки, но она, возможно, будет натирать кожу на ноге, поэтому, пока, нам лучше воздержаться от таких мер. — Сообщил Гавриил Доре стараясь одновременно приободрить её и уберечь от необходимости молча терпеть боль.
С горем пополам они двинулись в путь. Гавриил нес не плечах Сильвестра. Доротея опустевшую дорожную сумку и опиралась на костыль. Медленно эта одиозная экспедиция двигалась вдоль дороги к лесу сквозь который вела едва заметная тропинка.
Гавриил сам начал разговор, Доре было не до этого. Передвижение с костылем занимало большинство её внимания.
— Я должен признаться. В вашем городе я оказался скрываясь от погони. Люди, которые меня преследуют чрезвычайно опасны. Сейчас у меня практически нет сомнений, в том, что я от них оторвался, но они много раз
