Поэтому я старался откладывать как можно больше денег. Затем я начал искать возможности для инвестирования. Двое культуристов, которые бежали из Чехословакии и обосновались в Калифорнии незадолго до меня, сложили свои сбережения и купили маленький дом, чтобы в нем жить. Это было замечательно, но им нужно было выплачивать сумму по закладной. Я хотел вложить свой капитал так, чтобы он приносил прибыль, и тогда я смог бы выплачивать по закладной из денег, полученных за аренду, а не платить их сам. Большинство людей покупало дом для себя; мало кому приходило в голову покупать недвижимость, чтобы сдавать ее внаем.
Мне пришлась по душе мысль приобрести жилой дом. Я представлял себе, как начинаю с маленького здания, выбирая себе лучшую квартиру, а все расходы оплачиваю из средств, полученных за аренду остальных квартир. Это дало бы мне возможность освоить дело, а по мере того как инвестиции приносили бы доход, я бы расширял свой бизнес.
На протяжении следующих двух или трех лет я проводил тщательные исследования. Каждый день я просматривал в газете раздел недвижимости, сравнивая цены, прочитывая статьи, анализируя объявления. В конце концов я знал как свои пять пальцев каждый квартал Санта-Моники. Я знал, как выросла цена недвижимости в районах к югу от Олимпийского бульвара по сравнению с районами к северу от бульвара Уилшир и к северу от бульвара Сансет. Я разбирался в том, какое значение имеет близость школ, ресторанов и моря.
Меня взяла под свое крыло замечательная риэлтор Ольга Асат. Возможно, она была египтянкой; определенно она приехала откуда-то с Ближнего Востока. Ольга была старше меня, невысокая и плотная, с курчавыми волосами, и неизменно носила все черное, так как считала, что этот цвет делает ее стройнее. Глядя на такую женщину, можно было подумать: «И зачем я с ней связался?» Однако меня тянуло к ней как к человеку, за ее доброе сердце, материнскую любовь: увидев во мне собрата-иностранца, Ольга решила помочь мне добиться успеха. Вот таким живчиком она была.
Мы с ней проработали вместе несколько лет. Со временем при помощи Ольги я знал все здания в городе. Я знал обо всех сделках: кто продавец, какая цена, насколько собственность подорожала с тех пор, как в последний раз меняла владельца, как выглядит лицевой счет, во что обходится годовое содержание, какова процентная ставка по кредиту. Я встречался с владельцами недвижимости и банкирами. Ольга обладала потрясающей работоспособностью. Не жалея сил, она ходила от одного здания к другому, до тех пор пока мы не находили то, что нам нужно.
Математика недвижимости была мне близка. Я обходил здание, спрашивая о том, какова его площадь, насколько оно заселено, какова стоимость обслуживания одного квадратного фута, и при этом мысленно прикидывал, какую общую сумму я могу предложить, сохранив возможность делать выплаты. Когда я приводил свои выкладки агенту, тот как-то странно смотрел на меня и спрашивал: «Когда вы успели все просчитать?»
Но это просто было у меня в крови. Я доставал карандаш и говорил: «Я не могу предложить больше чем десять процентов от общей стоимости, поскольку средняя стоимость обслуживания такого здания равна пяти процентам. Так что нужно всегда иметь под рукой эти пять процентов. А ставка по кредитам сейчас 6,1 процента годовых, поэтому кредит обойдется во столько-то и столько-то». Все это я записывал и показывал агенту.
Тогда он начинал возражать: «Ну, тут вы правы, но не забывайте, что стоимость недвижимости должна вырасти. Так что, возможно, вам придется выложить и кое-какие свои деньги. В конечном счете вы внакладе не останетесь».
«Я все понимаю, – отвечал я, – но я никогда не плачу больше десяти процентов от общей стоимости. Если в будущем цена пойдет вверх, это будет моя прибыль.
Интересные сделки начались после того, как в 1973 году арабы наложили эмбарго на поставки нефти, что привело к экономическому спаду. Ольга звонила и говорила: «У этого продавца серьезные финансовые затруднения» или «Они уже дошли до предела, нужно скорее делать им предложение». В начале 1974 года она нашла шестиквартирное здание на Девятнадцатой улице, чуть севернее бульвара Уилшир, – лучшее место в районе. Владельцы купили другое здание и хотели как можно быстрее продать этот дом. Что лучше всего, их новая сделка оказалась крайне выгодной, и они были готовы сбросить цену.
Здание обошлось мне в 215 000 долларов. На выплату первого взноса ушли все мои сбережения до цента, 27 000 долларов, плюс еще 10 000 долларов, одолженных у Джо Уайдера. Здание было – смотреть не на что: неказистое двухэтажное строение начала пятидесятых из дерева и кирпича. Но я был бесконечно счастлив. Мы с Барбарой тотчас же переехали в него. Район был прекрасный, а квартиры в здании – просторные и ухоженные. Я выбрал себе самую большую квартиру площадью две тысячи четыреста квадратных футов, с балконом по фасаду, гаражом на две машины внизу и маленьким двориком за домом. Были тут и другие преимущества: остальные квартиры я сдал в аренду работникам сферы развлечений. Актеры, которых я встречал в тренажерном зале, постоянно искали себе жилье, так что через какое-то время в моем доме жило уже четыре актера. Это был верный способ обзавестись связями в том мире, куда я хотел попасть. Что самое главное, я съехал со съемной квартиры, где мне приходилось платить 1300 долларов в месяц, в дом, который окупался сам с самого первого дня, на что я и рассчитывал.
Увидев, как я провернул сделку стоимостью 215 000 долларов, мой старый друг Арти Зеллер был потрясен. После этого он еще несколько дней спрашивал, как у меня хватило духа на такое. Арти никак не мог это понять, потому что сам в жизни никогда не рисковал.
– Как ты можешь выдерживать постоянное давление? Тебе же нужно думать о том, как сдать остальные пять квартир. Нужно собирать арендную плату. А что, если что-нибудь пойдет не так?
Арти мог видеть одни только проблемы. Все будет ужасно. Жильцы поднимут шум. А что если кто-нибудь придет домой пьяным? Что, если кто-нибудь поскользнется и упадет, а потом подаст на меня в суд? Знаю ли я, что такое судиться в Америке? И так далее, и в том же духе.
Я поймал себя на том, что слушаю его.
– Арти, ты едва не вселил в меня страх божий. – Я рассмеялся. – Больше ничего не говори. Я хочу и впредь бродить как щенок. Я впутываюсь в какую-либо проблему, а затем решаю, что она собой представляет в действительности. Не пугай меня раньше времени.
Часто бывает проще принять решение, не владея всей полнотой информации, так как в этом случае не приходится ломать голову над несущественными мелочами. Если же информации чересчур много, это может парализовать волю. Вся сделка будет казаться одним сплошным минным полем.
