тот воспрянет!
И ненависти, раб, не бойся и не прячь!
Расти из кошки тигр! И из шута — палач!
(Приподымается.)
А если бы еще он слышал, как я дерзок, —
Он, не могущий встать!
(Снова наклоняется над мешком.)
Ты слышишь? Ты мне мерзок!
Иди на дно реки, кончай младые дни.
Быть может, приплывешь в аббатство Сен-Дени!
Прощай, король Франциск!
(Берет мешок за один конец и тащит к воде.)
В тот момент, когда мешок уже на парапете, дверь дома открывается, и выходит Магелона. Она беспокойно оглядывается, делает рукой движение, показывающее, что она ничего не видит, входит обратно в дом и сейчас же выходит с королем, показывая ему знаками, что никого нет и что он может спокойно идти. Затем возвращается к себе, а король проходит в глубине сцены по направлению, указанному ему Магелоной. Трибуле собирается столкнуть мешок в Сену.
Трибуле
(держа мешок в руках)
Плыви!
Король
(поет в глубине сцены)
Красотки лицемерят,
Безумен, кто им верит!
Трибуле
(вздрогнув)
Что слышу я?
Иль смутный гул ночной так обманул меня?
(Оборачивается в страхе, прислушивается.)
Король уже ушел, но слышно, как он поет.
Голос короля
Красотки лицемерят,
Безумен, кто им верит!
Трибуле
Проклятье! Горе мне! В моем мешке — не он!
Он спасся и бежал! Он кем-то подменен!
Ах, черт! Обманут я!
(Подбегает к дому. Там открыто только верхнее оконце.)
Бандит!
(Измеряет на глаз высоту, обдумывая, нельзя ли взобраться.)
Окно высоко!
(Возвращается к мешку; в ужасе)
Кого же он взамен сюда впихнул жестоко?
Кто жертва бедная?
(Ощупывает мешок.)
Да, здесь лежит мертвец!
(Распарывает мешок кинжалом и тревожно вглядывается.)
Не вижу! Ночь темна, и небо — как свинец.
(Растерянно озирается.)
Нет света! Весь Париж — как кладбище ночное.
(В отчаянии склоняется над телом.)
Дождемся молнии.
(Несколько секунд пристально смотрит на мешок, из которого наполовину вытащил тело Бланш.)
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Трибуле; Бланш.
Внезапная вспышка молнии. Трибуле вскакивает и отступает с неистовым воплем.
Трибуле
Дитя мое родное!
Дочь! Небо и земля! Здесь дочь моя! Она!
(Щупает свою руку.)
О боже! Вся рука в крови обагрена!
Я гибну! Дочь моя! Нет, это призрак ложный!
Нет, это все обман! Нет, это невозможно!
Она спешит в Эврё. Она уже в пути.
(Падает на колени перед телом, и устремляет глаза к небу.)
О боже, это сон! Ты мог ее спасти!
Крылами осени ее головку, боже!
Нет, это не она!..
Молния снова озаряет бескровное лицо и закрытые глаза Бланш.
Она! В гнилой рогоже!
(С рыданием бросается на ее тело.)
Она! Дитя мое! Ответь мне только, дочь!
Тебя убили? Да? Ответь! Сегодня в ночь?
И никого вокруг! На всей земле мы двое!
Дочь! Говори, ответь! Дитя мое живое!
Бланш
(как бы воскрешенная криками отца, приоткрывает глаза; слабым голосом)
Кто звал меня?
Трибуле
(как безумный)
Жива, вздохнула, поднялась!
И сердце вновь стучит! И не закрыла глаз!
Бланш
(приподымается; она в рубашке, залитой кровью, ее волосы распущены, ноги в мешке)
Где я?
Трибуле
(поддерживает ее)
Дитя мое! Любовь моя! Бедняжка!
Узнала? Слышишь ли? Ответь!
Бланш
Отец! Мне тяжко...
Трибуле
Вот дьявольская тьма... Что сделали с тобой?
Мне страшно, что тебе я причиняю боль...
Не видно ничего! Ты ранена, родная?
Приподымись же!
Бланш
(прерывающимся голосом)
Нож задел — я это знаю —
Мне сердце...
Трибуле
Кто удар нанес из-за угла?
Бланш
Я гибну... я сама... тогда вам солгала —
Любила слишком... вот... и умираю...
Трибуле
Кара,
Придуманная мной! От моего удара...
Но как же?.. Где они могли тебя найти?
Бланш
(голосом умирающей)
Не заставляй меня рассказывать!
Трибуле
(осыпая ее поцелуями)
Прости!
Как! Потерять тебя, не зная... Ты слабеешь?
Бланш
(стараясь повернуться)
Мне душно... Кончено...
Трибуле
(приподнимая ее, с тоской в голосе)
Бланш! Ты еще не смеешь.
Живи!
(В отчаянии оборачивается.)
Эй, кто-нибудь! На помощь!.. Ни души!
Так и оставят нас, чтоб умерла в глуши?
Ага! Там на стене есть колокол тревожный!
(К Бланш)
Дождешься ты меня? На миг уйти мне можно?
Я принесу воды, тревогу подыму.
Бланш знаком показывает, что это бесполезно.
Так лучше было бы... Не хочешь? Почему?
(Не оставляя ее, зовет на помощь.)
Эй, кто-нибудь!
Полная тишина. Дом погружен в темноту.
Их дом — жилище погребенных!
Бланш в агонии.
Не умирай, постой, голубка, мой ребенок!
Бланш, если нет тебя, я буду нищ и гол.
Не умирай, постой!
Бланш
О!
Трибуле
Локоть мой тяжел?
Тебе мешает он? Переменю я руку.
Так лучше? Легче так? Сейчас утихнет мука.
Дыши! Сейчас придут, помогут и дадут
Тебе воды... Никто не подошел и тут!
Бланш
(с усилием, глухо)
Прости его, отец... Прощай...
Голова ее откидывается.
Трибуле
Она не дышит!
(Подбегает к колоколу и бешено звонит.)
Убийство! Караул! Огня!
(Возвращается к Бланш.)
Дай мне услышать
Хотя бы голос твой! Скажи мне! Пожалей!
(Пытается приподнять ее.)
Зачем же никнешь ты все ниже, тяжелей?
В шестнадцать лет! О нет! Не может быть разлуки!
Бланш своего отца не бросит в этой муке!
О боже мой, за что? Зачем мертвы уста?
Появляются люди, сбежавшиеся с факелами на звон колокола.
Иль бог безжалостен? Иль эта твердь пуста?
Уж лучше не рождать, не жить совсем на свете,
Чем красоту твою мне созерцать в расцвете!
Уж лучше не держать и на руках дитя!
Уж лучше бы совсем малюткой, залетя
В наш мир, ты унеслась, как птицы улетают!
Уж лучше, девочка...
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
