деревенская быль)» было напечатано не в альманахе «Первая зелень», а во всесоюзной газете «Беднота». Демьяну Бедному стихотворение понравилось, и он послал автору письмо, в котором среди прочего писал: «Очень хороший сюжет, да еще касается моего завета». Оканчивалось письмо словами: «С высылкой гонорара редакцию потороплю. Какого пока секрет, но достаточного, чтобы купить хорошую корову. Назовите ее Демьянихой. Пусть Ваши ребятишки, если они есть у Вас, вспоминают меня парным молоком»40.
И это не все о 1920-х и 1930-х в Яранске. Еще раскулачивали, обвиняли в шпионаже, вредительстве, антисоветской пропаганде, в том, что скрыли кулацкое происхождение, крестьян-единоличников, колхозников, рабочих, красноармейцев, домохозяек, священников, ссылали на спецпоселение в Архангельскую область, расстреливали и отправляли в лагеря. Среди расстрелянных в 1937 году по приговорам троек был яранский епископ Нектарий (Нестор Трезвинский), который уже в лагере, на допросе, сказал: «Для меня лестно и горжусь тем, что меня командование лагеря не считает расположенным к советской власти, ибо для меня было бы хуже смерти, если бы представители НКВД считали: Епископ Нектарий Трезвинский теперь уже наш человек»41.
Настой золы в кипятке
Потом была война, потом делали для фронта лыжи, сани, лодки, болванки автоматных прикладов, шили белье, меховые рукавицы, тачали сапоги, варили мыло, выпускали помазки для бритья, сапожные щетки, деревянные гребешки, брючные крючки и петли к ним, собирали теплые вещи, продукты, приютили детский дом из Ленинградской области, Кировский педагогический институт, сотни семей, эвакуированных из оккупированных областей42, открыли интернат для инвалидов войны. На фронт отправляли продуктовые посылки с мукой, сливочным маслом, мясом, сдобными сухарями, свиным салом, птицей, медом и луком. Землю пахали на быках. Лошади от бескормицы к весне худели так, что в стойлах висели на веревках, и, чтобы они не падали во время пахоты, по бокам к оглоблям ставили пристяжными женщин и подростков. У крестьян работа в колхозе начиналась в четыре утра и заканчивалась не раньше девяти вечера. Только после этого можно было работать на своих участках. Из невыбранной осенью картошки вымывали крахмал, который отстаивали, сушили и добавляли во все блюда. Какие там были блюда… съедобные ростки полевого хвоща, щавель, лебеда, сжатая по обочинам дорог, лесная малина, клеверные кашки, молодые побеги сосен и елок. Дети ловили решетом пескарей. Мыло было для фронта, а сами мылись настоем золы в кипятке в лучшем случае раз в месяц. Школе дали гектар земли, учителя и ученики его засеяли ячменем, собранный ячмень смололи и полученную муку заваривали кипятком. Этим и питались. Школьники писали домашние задания в старых книгах между строк чернилами, сделанными из сажи или свеклы. В начале каждого года в деревни приходили налоговые агенты и подписывали всех на государственный заем. Денег не было почти ни у кого. Кто-то уходил из дому на это время, кто-то прятался, а кто-то продавал выращенное на своем участке и этими деньгами расплачивался. Начиная с 1943-го засевали дополнительные поля для оказания помощи освобожденным районам.
Позолоченный век
Потом война кончилась. Построили кинотеатр «Россия», проложили асфальтовую дорогу в Йошкар-Олу, потом, уже в 1970-м, туда же железную, наконец электрифицировали район, построили мясокомбинат, комбинат хлебопродуктов, один из самых крупных элеваторов в России, ликеро-водочный завод выпускал абрикосовую, рябиновую на коньяке, черничную, клюквенную… полтора десятка самых разных настоек, наливок и водок, которые теперь можно найти только в витрине яранского краеведческого музея, птицефабрика…
Кстати, о птицефабрике. В 1966 году птичница местной птицефабрики Валентина Ивановна Шалагина смогла получить от своих кур по две сотни яиц в год. За это достижение ей присвоили звание Героя Социалистического Труда. Еще бы не присвоить, если у всех остальных куры в те времена давали около восьмидесяти яиц в год. Теперь-то даже самая обычная курица дает по три сотни яиц в год, а куры некоторых пород – по три с половиной сотни яиц, а то и больше. Яранская птицефабрика до сих пор существует. У тамошних птичниц бегает по двору более полумиллиона кур. Средняя яйценоскость, как написано на сайте птицефабрики, – 80,4 яйца в год. Может, там темпоральная дыра или омут, как любят выражаться фантасты, и в этом омуте до сих пор живут и несутся советские куры.
…с местного аэродрома самолетом можно было долететь в Киров, яранский народный театр ставил новые спектакли, построили школу искусств, швейная фабрика шила рабочую одежду, телогрейки, рукавицы, в 1960-х годах энтузиасты организовали в городе народный университет, в котором местные и приглашенные лекторы читали лекции на самые разные темы – экономические, международные, о музыке, о живописи и о…
Кстати, об университете. Среди лекционных тем были, конечно, и необходимые, вроде «О красоте коммунистической морали», и прочие в том же духе, но более всего заинтересовала меня лекция на тему «Как и о чем мечтать». Теперь таких лекций не услышишь. Нынешней власти наплевать, как и о чем мы мечтаем, а тогда партия и правительство в неустанной заботе о советских людях доходили даже до таких, можно сказать, нематериальных тонкостей нашей жизни.
…механический завод ремонтировал тракторные двигатели, выпускал зерноочистительные машины, молокозавод выпускал творог, йогурты, сладкосливочное масло, кефир обычный и кефир «Снежок»… Как хотите, но 1960-е, 1970-е и 1980-е были если и не золотым веком Яранска, то уж по крайней мере серебряным, а может быть, даже позолоченным.
Потом, в 1990-х, позолота стала облезать, и под ней оказались не серебро и не бронза, а ржавое железо. Стали яранские предприятия одно за другим чахнуть. Зарплату не платили месяцами и даже годами. Механический завод освоил производство водогрейных котлов, ремонт легковых машин и даже ритуальных чугунных комплектов, состоящих из крестов, тумб, оградок и цветочниц… Не помогло.
В довершение ко всем бедам уже в нынешнем веке объявился в городе один кировский бизнесмен – выпускник высшей школы КГБ и юрист-правовед, в самом начале карьеры работавший в Германии. Выпускник школы КГБ, работавший в Германии, – это, понятное дело, совсем не то, что выпускник пединститута, всю жизнь проработавший в Йошкар-Оле. Скупил он задешево и яранский комбинат хлебопродуктов, и спиртоводочный завод, и молокозавод и… буквально за пару лет разорил их подчистую. Набрал больше ста миллионов кредитных денег, якобы на развитие производства, перевел их на какие-то левые счета… Еще и украл тридцать автоцистерн спирта почти на семьдесят миллионов. Удивительно, конечно, не то, что разорил предприятия и оставил людей без работы, а то, что получил за все свои художества девять лет колонии общего режима. Оштрафовали его всего на миллион, а не на ту сумму, что он украл,
