Я внезапно чувствую, как какого-то черта к глазам подступают слезы, а потом неожиданно проливаются бурным потоком по лицу.
— Отстань! — всхлипываю я, и, резко развернувшись, открываю дверь туалета клиники и захлопываю ее, оказавшись внутри. Закрыв ее на замок, я медленно сажусь на корточки и даю волю чертовым слезам.
Да что со мной такое?
Лия
Лия
****
Сморкаясь в двадцатый раз и умывая прохладной водой опухшее от слез лицо, я пытаюсь понять, что, черт побери, происходит с моим настроением. В принципе, поводов рыдать у меня не было, но какая-то смутная мысль, внутренний взрыв, и тон Эмира меня просто вывел...
Чертовы гормоны.
Ладно, Эмиру это будет только на пользу. Не все же время только ему вводить меня в ступор своим поведением.
Я выключаю воду, вытерев руки, и забираю с тумбочки длинную ленту фоток. Размотав парочку из них, рассматриваю первые фотки ребенка, чувствуя, как замирает сердце и наползает на лицо улыбка, когда начинаю узнавать в странных черно-белых пятнах очертания маленького человека.
Она миленькая. Пару фотографий я смогу отправить родителям.... Когда найду смелость рассказать им о беременности. Остальные просто сложу и запихну в альбом, а парочку заламинирую, чтобы не выцвели со временем.
Окончательно успокоившись, я запихиваю кипу фоток под мышку, и, открыв дверь туалета, неожиданно натыкаюсь на Даниила с Ариной.
— А... — вырывается у меня недоуменное, когда мы пересекаемся взглядами. Даниил изгибает бровь.
— Что случилось?
— А Эмир?... — я недоуменно обвожу взглядом коридор. Арина, тем временем, пытается отодрать плакат с витаминами на стене клиники, под пристальным взглядом какой-то беременной девушки.
— Эмир пошел разбираться с твоей врачихой. — пожимает легко плечом Даниил. — Ты же плакала. Так что там произошло?
— Мне просто захотелось поплакать. — медленно произношу я, пытаясь все еще осознать, что происходит. — Накатило что-то. Подожди, ты серьезно? Он пошел к Насте? У меня все в порядке, и у ребенка тоже.
— Поздно. Он посчитал, что нет. — лаконично отвечает парень, и машет рукой почему-то бледной девушке, бегущей к нам со связкой ключей. — Все хорошо, она сама вышла.
Вот блин!
Я молча обхожу Даниила, по дороге скинув шаловливые руки Арины с несчастного плаката, уголок которого она уже отковыряла, и без стука открываю дверь в Настин кабинет.
— Боже... — произносит уныло Настя, когда я захожу внутрь и вижу ее, сидящую на стуле и подпирающую устало голову рукой. Эмир стоит возле нее. Он поворачивает голову ко мне и окидывает взглядом с ног до головы. — Забудь все, что я тебе говорила, Лия. Он не душка. Не выходи за него.
— Слушайте, я...
— Посмотри. — Настя, игнорируя мои попытки оправдаться, тычет в меня раскрытой ладонью. — Нормальное у нее настроение. Я же говорила, что это гормоны. Беременные - чисто сумасшедшие, рыдают по любому поводу и без. Увидит тебя в белой рубашке вместо бежевой - и все, слезы. И с ребенком все отлично, могу тебе выписать каждую норму по пунктам, сравнишь дома.
— Не надо. — бросает коротко Эмир, и, приблизившись ко мне, берет меня за локоть. Он старательно держит лицо, но я отлично вижу, что он бесится. Поэтому мне хочется закатить глаза. — Пойдем.
— Я ей ничего не говорила плохого. — доносится нам вслед Настин голос. — Так что не вздумай закрывать эту клинику.
— Без тебя разберусь.
— Эмир! — возмущаюсь шепотом я, когда он выводит меня за дверь. — Ты, блин, перегибаешь! Я всего лишь немного сорвалась и ушла в туалет умыться.
Он вообще начисто игнорирует мои оправдания. Вместо этого он смотрит на Даниила, который все так же ждет нас недалеко от двери и кидает ему ключи. Тот легко ловит их одной рукой.
— В три часа жду тебя на месте. — произносит Эмир. — Мне нужно отъехать.
— Угу. Буду.
— Эй, Эмир. — возмущенно окликаю его я. Это что за тотальный игнор?
В ответ Эмир поворачивается ко мне, и его взгляд останавливается на рулоне фоток у меня в руках. Он без слов протягивает руки, сгибает пополам бумагу и одним движением отрывает себе ровненько одну фотографию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Спасибо. — бросает он мне, показав зажатую между пальцами фотку и уходит, оставив меня стоять с изогнутой недоуменно бровью. Это “Спасибо” по тону было больше похоже на “иди ты к черту”.
Я чувствую, как Даниил становится рядом со мной, глядя вслед уходящему Эмиру.
— Не надо больше так. — слышу я его голос, и пожимаю плечом.
— Я не понимаю, что я сделала. Просто закрылась в туалете и поплакала. Он сам иногда делает вещи, которые вводят меня в ступор.
— Но не плачет же в туалете без объяснений и пояснений после УЗИ. Ладно, поехали домой. К Арине должна прийти няня на испытательный день, посмотришь на нее.
— Пф. — вырывается у меня смешок. Эмир, плачущий в туалете. Если бы я такое увидела - впала бы в состояние недоумения до самой смерти. После до меня доходят последние слова Даниила и я недоуменно оглядываюсь на него. — Погоди, няня? Серьезно, Эмир нашел нормальную няню?
— Ага. Отрекомендовали знакомые. Приличная тетенька, на которую точно можно положиться.
Я медленно киваю. Отлично. Значит, Арина вскоре будет под хорошим присмотром, и я хоть немного успокоюсь.
Я слышу внезапно протяжный звук рвущейся бумаги и тихий, протяжный “ахх!” какой-то девушки, и мы с Даниилом тут же оборачиваемся.
Арина стоит на стуле с половиной оторванного плаката в руках, и быстро, пока ее не поймали, пытается облизать нарисованные витамины-мишки на бумаге.
Лия
Лия
— Приве-ет. — тянет ласково седая, худенькая старушка, наклоняясь к хмурой Арине в коридоре квартиры Эмира. — Какая ты хорошенькая, маленькая. Меня зовут Антонина Вячеславовна. Я буду твоей няней. А тебя как зовут?
Я чувствую ,как у меня наползает на лицо улыбка. Не знаю, какие знакомые ее Эмиру посоветовали, но на меня эта женщина уже производит хорошее впечатление. Ей явно много лет, значит, и опыта много, а еще ее глаза явно говорят о том, что она любит детей. Она напоминает мне добрую воспитательницу из детского сада, которую я помню даже спустя много-много лет.
Но в следующий момент моя улыбка просто слетает с лица.
— Отвали. — лаконично отвечает Арина и, развернувшись, убегает в свою комнату. Я ахаю.
— Арина! Ты... — в ответ раздается хлопок двери, и я, устало потерев лоб пальцами, поворачиваюсь к няне, которая медленно выпрямляется. — Эм... простите ,пожалуйста, она отличный ребенок, просто ее воспитывали... не совсем правильно до этого. Иногда она очень грубая, и ей привили плохие привычки. Но...
— Все в порядке. — мягко улыбается няня, снимая пальто и вешая его в гардеробную. — Ребенку просто нужно привыкнуть ко мне. У каждого свой темперамент, поэтому одни стесняются и отказываются говорить или плачут, а другие могут и нагрубить.
— Простите. — еще раз выдыхаю я.
Она трогает меня за плечо.
— Все хорошо. Не волнуйтесь. Устройте мне, пожалуйста, экскурсию, чтобы я ориентировалась в этом доме.
Спустя полчаса Арина меняет гнев на равнодушие, когда няня заканчивает знакомство с квартирой Эмира в ее комнате. Девочка демонстративно запихивает все игрушки под кровать, словно пытаясь спрятать от глаз няни, а та поворачивается ко мне с улыбкой:
— Есть ли в доме фортепиано или скрипка?
— Э-э... — вырывается у меня. — Вряд ли. Не видела. А что?
— Я умею играть на этих музыкальных инструментах и могу преподавать детям музыку. Это помогает непоседливым и непослушным детям.
— Наверное, тогда стоит купить... Я спрошу у Эмира. — бормочу я, наблюдая, как следом за игрушками Арина принимается запихивать еще и одежду из ящиков. — Что-нибудь еще?
