Хотелось немедленно прополоскать рот, но в яме было сухо, а сверху, источая тяжелый кладбищенский запах разлагающейся органики и вытягивая из тела остатки тепла, сыпались лишь новые порции земли.
«А, как Перуна, почтить меня железной крышкой не судьба?» — из последних сил сохраняя самообладание, поинтересовался Михаил.
«Почтить, скажешь тоже, — явно запыхавшись, отозвался Скипер. — Я и его прикопать сначала хотел, только он из земли выбирался куда проворнее и ловчее тебя. Все-таки сын Неба, а не просто мимоидущий колдун. Поэтому и пришлось изобретать срочно железную дверь с крепкими засовами и камнями сверху заваливать».
Поделившись с пленником опытом душегубства, Скипер опрокинул в яму еще одну кучу. Михаилу от отчаяния захотелось, пока рот не забит землей, завыть, посыпая голову пеплом и за неимением одежды, которую в подобных ситуациях полагалось рвать, выдергивая волосы. Он и в самом деле поднес руки к волосам, вытряхивая землю, которая иначе засыпала глаза, и вдруг разглядел среди черных комочков пару знакомых золотых чешуек. Вероятно, они застряли в волосах во время вечернего умывания, а он и не заметил.
Если он правильно понял намеки Таисии, они принадлежали ее мужу, Великому Полозу. Но что с ними делать? И как этого хозяина золота позвать? В это время Скипер, вероятно, прочитав его мысли и занервничав, скинул вниз такую гигантскую груду, что Михаил оказался полностью погребен.
К счастью, его опять накрыло не очень сильно, как во время одного из обстрелов в горах, когда их с Артемом Соколовым быстро откопали оказавшиеся рядом бойцы Бергена Хотоева. Сейчас в яме он находился один, но все же, кое-как преодолев панический ужас, сумел задержать дыхание и, неимоверным усилием выпростав руки, освободить голову, понимая, что из-под следующей груды выбраться ему не успеть. Но ее не последовало. Там наверху что-то происходило. А кайму неба, которую Михаил, кое-как протерев перепачканными пальцами слезящиеся глаза, увидел над краями ямы, окружало огненное кольцо.
«Так нечестно! Почему ты не сказал, что в друзьях у тебя сам Великий Полоз?!» — обиженно проревел Скипер.
Дальнейших мыслей его Михаил уловить не мог. Похоже, зверь вступил в схватку и на пленника уже внимания не обращал. Михаил прикидывал, как бы на этот раз выбраться, но тут в яму свесился какой-то длинный и гибкий предмет, похожий на кожаный ремень, но только покрытый отливающей золотом колючей чешуей.
«Да это ж хвост Великого Полоза!» — удивленно подумал Михаил, хватаясь за неожиданную живую лиану.
«Он самый! — проникла в мозг дружелюбная мысль нового существа. — Поэтому держись крепче».
Михаилу не пришлось повторять дважды. Попросив прощения за возможные неудобства, он двумя руками схватился за свисающий конец, не обращая внимания на острые чешуйки, мигом впившиеся в ладони, и только ощущая, как под пальцами перекатываются мышцы. Когда Полоз в один могучий рывок освободил его из земляного плена, Михаил перехватил хвост-лиану поудобнее, обхватив еще и ногами, как канат. И, как оказалось, не зря, поскольку во время подъема его мотало из стороны в сторону как при сильной болтанке. Михаил, конечно, не собирался на это пенять. Без этой своевременной и, прямо сказать, чудесной помощи он бы точно пропал.
Оказавшись наверху, он сумел разглядеть и самого спасителя. Великий Полоз отдаленно напоминал своих земных сородичей, но выглядел существом вещим и волшебным. Его змеиная морда с необычно яркими и живыми сапфирового цвета глазами источала мудрость и спокойную уверенность. Чешуя отливала золотом всех рек Сибири, где он когда-то гулял, указывая людям на спрятанные в недрах подземные богатства. А огромное мускулистое тело невольно вызывало восхищение своей гибкой, текучей плавностью, которая ощущалась в каждом движении.
Несмотря на принадлежность к древнему народу Ящеров и родство с Бессмертным, Великий Полоз не замарал себя скверной Нави. От него не исходило гнилого трупного запаха, а золотая, похожая на пластинчатый доспех византийских басилевсов, чешуя отталкивала разбрызгиваемую Скипером черную липкую слизь.
Окружив поляну огненными кольцами, Великий Полоз, наседал на Скипера. Но тот не собирался сдаваться и пытался поддеть противника рогами или растоптать копытами, точно обыкновенную змею. Поскольку и рога, и шкура у него были не золотыми, притянуть его к себе и подчинить Полоз не мог. Поэтому, словно фехтовальщик в манеже, уклонялся и снова атаковал, то свиваясь кольцами, закручивая тугую, наполненную энергией пружину, то распрямляясь в стремительном броске.
Хотя движения Великого Полоза завораживали, точно священная пляска кобры, а отсутствие клобука компенсировала полыхавшая над поляной связка огненных колец, Михаил видел, что одному его заступнику не справиться. Он, конечно, чувствовал слабость во всем теле, а руки и ноги мало того что кровоточили, но дрожали так, словно у него вдруг обнаружилась болезнь Паркинсона. Но поддаться сейчас слабости значило погибнуть и подвести Полоза, из благодарности за спасение дочери вступившего в эту неравную схватку.
Поэтому, едва оказавшись наверху, как был перепачканный в земле и нагишом, Михаил кинулся мимо смертоносных рогов через поляну к границе лагеря, где во время обращения оставил куму с прочей одеждой. Подобрал дудочку, которая действительно лежала нетронутой, кое-как отдышался и, отплюнув землю, чтобы не забивала вдувные отверстия, завел наигрыш, призывая духов.
«Ну, наконец-то, давно пора», — донеслось ворчливое послание, и Михаил понял, что с ним обмениваются мыслями не только Великий Полоз и Скипер, но и его духи-помощники.
«А вы разве умеете говорить?» — подумал он невпопад, тут же извинившись за бестактность.
«Конечно же, и всегда умели, — усмехнулся в ответ Семаргл. — Мы же духи».
«А почему я вас раньше не слышал?» — не понял Михаил.
«Так ты нас ни о чем и не спрашивал», — фыркнул в ответ эхеле.
Пройдя невредимым через кольца великого Полоза и хорошо разогнавшись, он атаковал Скипера, и когда они сшиблись, сцепившись бивнями и рогами, ручей вышел из берегов, а лес содрогнулся, в ужасе стряхивая с ветвей золотую листву. Покрытый бурой шерстью, огромный и могучий, мамонт и сам напоминал лесистую гору и размером монстру Нави ничуть не уступал. Хотя, пожалуй, и не превосходил. Михаил прикинул, что древний ужас, ломившийся в Первопрестольную из лаза под Черторыем, против Скипера выходил пожиже.
«Да он слабак был! Чего его только боялись? Нормальных духов, что ли, позвать на помощь не могли? А в ручей ведьма вообще каких-то задохликов запустила. Я даже разойтись толком не успел, а они все уже прахом рассыпались», — воинственно подтвердил эхеле.
«Жаль, я не мог прийти туда разобраться», — вздохнул Великий Полоз, для которого владения близ Молочной реки, видимо, были заказаны.
Или он не мог противостоять ворожбе своей старшей дочери Елены?
«Да какая
