Ситуация разрешилась крайне неожиданно чуть больше недели назад. При убийстве на арене очередного Пса он сильно ранил Монаха, решившего показать свою силу и укрепить пошатнувшийся авторитет. Пса быстро добили, а на едва дышащего Монаха ни у кого рука не поднялась. По молчаливому согласию его оставили на полу арены. Все, даже его немногочисленные “доверенные” лица, оставили своего лидера. Что случилось в пустом холле кинотеатра, никто не знал, но спустя полчаса из кинотеатра вырвался огромный монстр. Разорвав первого попавшего бандита, прямо на его растерзанном теле, игнорируя множество изготовленных к бою кольев и дубин, монстр обратился с Монаха. На его груди бросил красные блики кристалл нечистой души. В краткой речи оборотень поставил ультиматум – полное подчинение и вера в него, взамен пообещав новую жизнь. Условием этого было уничтожение его бывшего окружения. Чудо превращения полумертвого лидера в полного сил оборотня не заставило людей долго думать – четыре бывших сподвижника Монаха были растерзаны воодушевленной и испуганной толпой.
С тех пор Монах изменился. Он стал максимально соответствовать своему прозвищу: одел длинный плащ, стал читать проповеди и проводить ритуалы. Создаваемая Монахом религия призывала к тотальному уничтожению монстров и созданию людей нового вида, способных жить и выживать в пустом мире. Новый мессия призывал ожидать всемирного чуда, которое позволит всем людям жить без еды, как он сам. Но не просто ждать, а помогать по мере сил в его приближении. Для этого сплотившаяся единой целью банда стала проводить ритуалы. На жертвенном алтаре приносилась жертва, под проповеди Монаха толпа забрасывала труп мусором и призывала беса, после чего наиболее отличившиеся добровольцы пытались похитить его нечистую душу. Неудачники шли на шашлык, а те, кому удавалось осуществить задуманное, глотали кристалл и позволяли монстру проявиться внутри себя, превращаясь в оборотней.
Сейчас в банде было около девяноста человек и семь свинов -гвардейцев Монаха: свинообразных монстров, полученных в ходе ритуала по скрещиванию людей и бесов. Трепло стал восьмым, а мой пленник, назвавшийся Мамутом, собирался присоединиться к гвардии сегодня. В гвардейцы рвались многие, но для этого надо было пройти суровое испытание на арене, убивая Псов одного за другим до повышения уровня у воскресшего Пса. У некоторых доходило до десятка боев, Мамуту повезло и Пес переродился после третьего убийства.
На мой вопрос, почему бы не собраться и не набить у монстров нечистых душ для всех, Мамут пояснил, что из пропаганды Монаха следует, что душа, пригодная для рождения оборотня, может вырасти только в теле принесенной на алтаре жертвы. Нестыковка, связанная с оборотничеством самого Монаха, тоже нашла объяснение – он, типа, сам явился жертвой людской вероломности и, брошенный умирать, смог добраться до кристалла и вложить его себе в грудь. В общем-то, логично, вот только зачем так было делать умирающему, не совсем понятно. Ну да ладно, его проблемы.
Рассказанные Мамутом во всех подробностях обстоятельства формирования секты ужасали и заставляли задуматься. Каннибализм, человеческие жертвоприношения, превращения людей в свинопотамов, рабство и насилие, религия эта кровавая. Что еще придумает извращенный мозг Монаха? Или уже придумал? Мамут обмолвился, что в некоторые помещения кинотеатра доступ был закрыт, на страже дверей стояли тупые и сильные, но верные Монаху свины.
В общем, без разведки внутри все равно не обойтись. Мамут мне был уже не нужен. Он и сам это понял и залепетал:
- Слышь, слышь, не убивай, а? Я тебе пригожусь, точно, точно. Давай так: ты меня отпустишь, а я тебе все что хочешь... Информацию там, значит, чё еще надо... А может, давай я ща, вооще, обернусь в свина и, вооще, твоим гвардейцем стану... Слышь, братух...
Нет, такая мразь, готовая не задумываясь предать даже не секту, а идею, ради которой он убил человека, не заслуживает чести жить. Я взмахнул ножом, Мамут только тихонько взвизгнул.
С тяжелым грузом на сердце я направился к кинотеатру. Знаю, знаю, что неправильно, но... не смог. За моей спиной, привязанный к дереву за руки и ноги, мычал Мамут с собственными штанами во рту. Странное, наверно, ощущение, когда с тебя сами по себе слетают брюки и, после хорошего удара в лоб, лезут в пасть.
Подкравшись к стене, заглянул в окно. Темно, так же как и в следующем, и еще в двух подряд. Заглянув в очередное окно, отпрянул: прямо на меня уставилась бородатая рожа, выпучившая глаза и открывшая рот в безмолвном крике. Я отскочил от окна и только тут вспомнил о своей маскировке. От черт, напугал. Зевавший наблюдатель устроился поудобнее, еще раз помотал челюстью и продолжил свое высматривание потенциальных врагов. А о том, что один из них стоит прямо перед ним, даже не подозревает.
Наконец, нашел, что искал. В хорошую майскую погоду даже людоедам нужен свежий воздух, вот и открытое широкое окно об этом свидетельствует. Подозвал Тони, активировал режим разведки и с трудом подсадил ее на уровень подоконника, отправив в кинотеатр. Черепашка окуталась зыбким маревом и спустя несколько секунда стала полностью невидимой, после чего скользнула вниз. Присев и прислонившись к стене, я закрыл глаза.
Очутился я как будто в черно-белом телевизоре. Все градации серого плавно сменяли друг друга, картинка мерно покачивалась. Небольшой узкий коридор выходил в центральный холл кинотеатра. С десяток человек расположились сидя и лежа по широкому неправильной формы овалу, очерченному металлической сеткой высотой в пару метров. Похоже, это и была арена. Ее диаметр занимал почти весь холл, внутри было грязно, сырые пятна выделились темным цветом. Окружавшие арену бандиты ждали, похоже, появления монстра. Ты смотри, сколько желающих на перерождение. Черепаха скользнула мимо, в помещение бывшего ресторана. Освещение, похоже, в кинотеатре давали только факелы и несколько свечей, причем относительно светло было только в местах, где были люди. Зал ресторана был темен, попади туда я сам, не видел бы ничего, а так, глазами Тони, все виделось как через прибор ночного видения – слегка зеленым, но приемлемым. Посреди зала стоял грубо сколоченный из подручного материала (доски, двери, столешницы) огромный стол, стульев не было. В глубине зала посветлело и черепашка направилась на проблески открытого огня. В большой самодельной печи ярко пылали доски, за плитой с несколькими большими чанами суетились несколько мужчин. Дым и пар вытягивались по трубе, уходящей в стену. Столовая, не иначе. Вот только у стола стоит ведро, из которого пальцами вверх торчит человеческая рука. Твою ж налево... Выжигать надо это гнездо каннибалов, вы-жи-гать.
Отправил черепашку дальше, сил смотреть на процесс приготовления так называемой пищи не было. Обследовали еще несколько подсобных помещений, большая часть которых была занята деревянными нарами и кроватями, дверей нигде не было. В одной из комнат прямо на полу сидели три обнаженных женщины, привязанные веревками к трубам и батареям отопления. Видны были следы избиений, у одной была замотана тряпкой культя на месте отсутствовавшей кисти. Судя по валявшимся рядом матрасам – это была комната для сексуальных утех сектантов.
В двух кинозалах было пусто, секта вытащила из них почти все кресла, на каждом спуске была разложены матрасы и тряпки навалом. Никого в залах не было, наверно, Монах устроил очередную проповедь. У единственного помещения, имевшего дверь, стоял свин. Здоровенная туша была одета в какую-то хламиду из черной ткани, в лапах мутант держал двутавровый металлический отрезок длиной больше метра. Обошли его по широкому кругу на всякий случай.
Направил черепашку на второй этаж, надо найти, где они тут проводят свои заседания. Интересно Тони передвигается по лестнице, картинка резко прыгает вверх, чуть качается и плавно опускается, показывая следующую ступеньку.
Непонятно, что отвлекло мое внимание, но я открыл глаза. Свет вокруг внезапно будто потускнел, как это бывает при перепадах напряжения в электросети, когда лампочка с гулом тускнеет и начинает моргать. Тени от домов поплыли в стороны, голова внезапно взорвалась резкой болью. Солнце погасло. Мир исчез, такое чувство, что отключились все органы чувств. Я не видел, не слышал, не ощущал никакой температуры или даже шевеления воздуха. Недвижимость, беспомощность, только на краю создания я осознавал себя, что я еще есть, что я личность. Страха не было, как и никакого из других чувств. Единственно, что я понимал – я есть. Сколько это продолжалось, я не знаю, время утратило смысл, моему разуму не за что было зацепиться для получения ориентира.
Также, как и исчезли, солнце и весь мир вновь возникли вокруг меня в одно мгновение. Все по-прежнему... Вот только Тони не передает картинку и Скроша рядом нет, все мои параметры обнулились, как это бывало после смерти. Что это было? Сбой в программе, происки вируса? Теперь пришел и страх. Я отчетливо помнил ту беспомощность, которая настигла меня в темноте безвременья. Больше никогда, вообще никогда так не хочу. Надо с ИИ пообщаться, может он сможет разъяснить случившееся.
