Графическая метафора рефлексивных рангов включает три уровня рефлексивного отражения, где:
– x 1 символизирует субъекта, каков он есть в действительности;
– x 2 – образ себя, каким видит себя субъект;
– прямоугольник символизирует модель себя (идеал).
Рассмотрим, как работает модель Лефевра в случае возникновения препятствия на пути к достижению цели. Субъект может осуществлять рефлексию на различных уровнях отражения:
– на нулевом уровне рефлексии субъект наблюдает за своей деятельностью, осознает препятствие как ограничение действия (деятельности);
– на первом уровне рефлексии субъект осознает ограничение своей деятельности в качестве границы «Я» и рефлексирует на образ «Я-ограниченное», несвободное;
– второй уровень рефлексии включает в процесс отражения идеал – модель себя, в которой «Я» представляется деятельным и безграничным по своим возможностям: на этом уровне рефлексии происходит встреча «Я-ограниченного» и «Я-безгранично-го» – человек переживает диалектическое противоречие, которое при условии утверждения себя как «Я-безграничное» разрешается преодолением препятствия в деятельности или изменением отношения к препятствию.
Функция переживания в ситуации ограничения, помимо сигнальной, заключается и в том, что, осознавая и переживая себя ограниченным в ходе рефлексии противоречия «Я-ограниченное» – «Я-безграничное», человек осуществляет поиск смысла. Происходит то, о чем пишет В. Франкл: обладая личной позицией, человек как духовное существо, поднимается над ситуацией, преодолевает свою единичность, изменяет отношение к ситуации в результате обнаружения смысла. Очевидно, в процессе построения нового отношения к границе, человек по-иному начинает относиться не только к ситуации, но и к себе. Первоначально возникшее противоречие между «Я-ограниченным» и «Я-безграничным» по мере его осознания и переживания развивается, подвергается трансформации. Возможны два варианта трансформации:
1) в большей степени корректируется компонент противоречия «Я-безграничное», превращаясь в итоге в «Я-небезгранично» – противоречие исчерпывает себя, человек смиряется с ситуацией;
2) в большей степени корректируется компонент противоречия «Я-ограниченное» – человек «взбрыкивает», открывает компенсаторные, новые возможности, значимую для себя виртуальную реальность, в которой он не воспринимает себя ограниченным.
Эти виртуальные миры, открывающиеся человеку в процессе поиска смысла, – творчество, свобода мысли, реализация таких общечеловеческих ценностей, как добро, любовь, честь, защита своего личного достоинства, следование истине и т. п.
Переживание, возникающее в ситуации ограничения значимой для него деятельности, понимается как специфическая деятельность по построению смысла, которая:
– интенсифицирует рефлексию на «Я-концепцию»;
– углубляет и наполняет энергией осознание противоречия «Я-ограничено» и «Я-безгранично» до его разрешения;
– актуализирует смысловые структуры деятельности, включает их в общее поле противоречия, центром которого выступает «Я»;
– замыкает в кольце рефлексии «Я» на деятельность, на необходимость действовать.
При этом «Я» выступает одновременно источником напряжения и объектом интенсивно осуществляющейся рефлексии. При осознании и переживании противоречия возникает особый режим рефлексии, когда все завязано на «Я» – любая мысль соотносится с «Я-концепцией», проходит проверку, коррекцию. Поиск смысла, очевидно, осуществляется методом перебора множества ценностей по максимуму (каждая из ценностей соотносится с «Я» и конкретной ситуацией, переживается в этом соотношении) и завершается выбором одной из них. Обнаруживая свое «Я» в связи с этой ценностью, человек вырабатывает новое отношение к себе и ситуации, в которой уже нет когнитивного диссонанса: «Я-мотивосообразное» и «Я-целенаправленное» совпадают; в результате человек разрешает противоречие, находит конструктивный выход из фрустрирующей ситуации.
С позиции рефлексивно-деятельностного подхода содержание процесса целеполагания определяется результатами рефлексии мотивационно-потребностной сферы: знание о своем мотиве приводит к построению цели. Рефлексия способствует осознанию противоречий, высвечивает их на одном или различных уровнях деятельности. Фокус направленности рефлексии на «Я-концепцию» и компоненты структуры деятельности определяется мотивационно-потребностной сферой личности, опосредованной культурой общества. По мнению Фихте, никакой рефлексии не может быть, если нет стремления; без рефлексии «нет побуждения, нет ограничения и ограничивающего» [176, т. 1, 298]. Без рефлексии и преодоления противоречий не может быть и движения, развития личности. Что касается целереализации, то она возможна тогда, когда у человека сформированы все компоненты структуры и уровни деятельности. Рефлексия на процессы и компоненты деятельности еще более усложняется из-за необходимости фиксации результатов деятельности и их соотношения с прогнозируемой целью, содержанием «образа Я», самооценкой и другими элементами «Я-концепции».
Каждый из уровней рефлексии, функционирующей как системы, характеризуется особенным, т. е. присущим только данному уровню отражения содержанием осознания, переживания и изменения границ пространства возможностей. При рефлексии границ возможностей, фиксации разницы между границами актуальных и виртуальных возможностей человек сталкивается с противоречием, которое в процессе специально организованной деятельности перерастает в стремление достичь поставленной цели.
В рефлексивно-деятельностном подходе к изучению свободы используется разработанная С. Л. Рубинштейном (1922; 1940), А. Н. Леонтьевым (1975) и развитая в трудах их последователей теория деятельности. Деятельность понимается как внешняя и внутренняя активность, направленная на достижение значимых целей.
Ее динамический аспект в ситуации столкновения с препятствием обнаруживается при определении границ возможностей, причин и следствий выхода человека за границы своего «единичного Я» во всеобщее, преодолении противоречий в деятельности.
Структурно-функциональный аспект рассмотрения деятельности, основанный на принципе анализа по единицам (Л. С. Выготский), позволяет учитывать место отражения границ возможностей в структуре деятельности, уровни рефлексии, задействованные в отражении противоречия и особенности регуляции деятельности.
Генетический аспект рассмотрения деятельности выступает значимым для сравнительного анализа особенностей определения, переживания и достижения свободы в различном возрасте.
Рефлексивно-деятельностный анализ феномена свободы проводится на выделенных в психологии уровнях деятельности: целеполагании, мотивационно-потребностном, целереализации, оценке, – в своей совокупности представляющих структуру и динамические аспекты деятельности. Содержание и компоненты деятельности на каждом из ее уровней потенциально могут быть осознаны и отрефлексированы субъектом. В реальной деятельности некоторые ее компоненты и процессы могут осознаваться на различную глубину. Однако в целях формального анализа и получения нередуцированной картины деятельности, в которой субъект достигает и осознает свободу, принимается допущение о максимальной степени рефлексии (множестве ее рангов) на максимально «развернутую» деятельность – представленную во всем богатстве своего содержания на каждом из ее уровней. Такая деятельность аналогична и вбирает в себя характеристики:
– субъектной, предметной, творческой, самостоятельной (С. Л. Рубинштейн);
– «сформированной» учебной, поэтапно управляемой деятельности учащихся» (П. Я. Гальперин);
– «деятельности достижения» (Х. Хекхаузен);
– «полноты действия» (М. Мамардашвили);
– деятельности в ее духовном, культурном контексте (М. М. Бахтин).
Рассматривая деятельность в широком культурно-историческом плане (подобно Л. С. Выготскому), российский философ, психолог М. М. Бахтин считал, что психология призвана исследовать жизнь как деятельность, причем, не столько физическую, сколько духовную. Поступок определяется им как результат ответственно воспринятого, а не навязанного извне долженствования. По его мнению, общезначимая ценность становится действительно значимой только в индивидуальном контексте.
Человек, в силу того, что он включен в культуру, основанную на творчестве, признается способным к самодетерминации, ответственности за свои поступки. Несомненно, при таком понимании деятельности и человека как феномена культуры открываются богатые возможности использования феноменологического подхода к изучению свободы.
