Время за разглядыванием подземного притона текло неторопливо, но его было достаточно, чтобы вернуть себе частичный контроль над конечностями. Вставать я еще не пыталась, а занималась тем, что с трудом закинув руку на стол, пыталась сжать и разжать кулак. Вся радость от спасения улетучилась, когда воспоминания о моей болезни нахлынули на меня лавиной. Однако, эксперимент Кречета принес свои плоды: я действительно много вспомнила. Например то, как уже сидела в подобном положении и пыталась разрабатывать руку. В кабинете физиотерапии. Медсестра зевала и смотрела на часы — ее рабочий день подходил к концу, сменщица где-то задерживалась, а больная с БАС[1] никуда сама не денется. Даже если захочет. Да, больная БАС — это я. Я в реале. Память услужливо подсказала, что мне чуть больше двадцати пяти, а склероз уже разыгрался, как теннисист во втором сете. Не хотела бы я повторить судьбу Хокинга — да и не повторю, если уж на то пошло. Я гораздо глупее его, беднее и моложе, и так долго, как великий физик, не протяну. Нейроны даже сейчас в реальном мире постепенно отмирают, а я все больше теряю контроль над собственным телом. Скверная штука… Кха-ах! Какая же скверная штука!.. Я сглотнула возникший ком в горле. Из-за болезни хотела стать великим нейробиологом и найти лекарство, а когда не срослось переключилась на психиатрию, чтобы хоть как-то принять собственное безвыходное положение. Но и тут провалилась, когда сбежала в виртуал при первой же возможности. Не похоже, что я приняла ситуацию, правда? Но здесь я хотя бы могу ходить, там — уже нет.
Рядом скрипнули ножки стула, отвлекая от гнетущих мыслей, и с другой стороны стола уселись Делвин и Бриньольф, с интересом разглядывая «находку».
— Говорить теперь можешь?
Я поводила челюстью, шмыгнула носом и кое-как прошепелявила:
— В…вуоде…
— И кто тебя так? Кому перешла дорогу? — вкрадчивым голосом поинтересовался Делвин.
— Быв…быв. ые подейники…
— Бывшие подельники? — перевел Бриньольф.
Я кивнула.
— Чем ты им так насолила?
Из груди вырвался усталый вздох. Я откинулась на спинку стула, непослушными ладонями растерла лицо, скрывая боль от нахлынувших воспоминаний:
— До…л… Дол-гая история… Расскажу, когда язык пере…станет запьетаться…
Воры переглянулись, Векс фыркнула и прислонилась к стене за ними, не сводя с меня пристального взгляда:
— Я же говорила, Бриньольф, от нее будут одни проблемы.
Я замотала головой и глухо произнесла из-под пальцев:
— Вообще-то я ваш бийет в счастъивую жизнь, — убрала руки от лица. Прикусила язык и, почувствовав, что онемение почти прошло, хрустнула затекшей шеей. — Меня зовут Питикака — да будет прокьят тот день, когда я выбирауа себе этот уо… логин. О чем это я… Я — Пит, и, так получилось, что мне известно всё о вашей гильдии. О ваших проблемах, виноватых и путях решения; о том, как выбраться из нищеты и вернуть воровской авторитет. Сечёте, кореша?
На меня уставились три пары немигающих глаз.
— Взамен мне будет нужна ваша помощь, — продолжила я, глазами поискав свой мешок — тот исчез в неизвестном направлении. Тяжело вздохнув, задрала ногу. Воры отшатнулись, а мне в лицо уткнулись несколько клинков. Ничего себе, как они синхронно сработали — все обитатели Фляги, включая трактирщика держали меня на лезвии кинжалов и мечей. Справа послышался звук натягиваемой тетивы — Нируин «взвел курок». Я выставила руки в примирительном жесте:
— Спокойно ребята, я просто хотела купить немного выпивки. Видит Хокинг, светлая ему память, мне сейчас это нужно…
Стараясь не порезаться о чужое оружие, я аккуратно стащила сапог с ноги и вытряхнула оттуда туго перевязанный кошель с деньгами. Делвин с Бриньольфом переглянулись, и рыжий вор первый убрал в ножны кинжал. Делвин усмехнулся:
— Теперь я вижу, что в ней действительно может быть толк.
Я кинула кошель на стойку трактирщику:
— Векел, там ровно пятьдесят септимов. Давай на все: налей мне и… этим славным ребятам, — я обвела рукой зал и натянула сапог обратно. — Вы как хотите, а я собираюсь как следует надраться… Эй, а у вас тут лютни есть? Я вспомнила, как играть. Щас выпью и спою. Обязательно спою.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
***
— Я же говорил «следить за ее безопасностью»? Говорил? Ничего нельзя доверить неписи!
— А еще ты говорил «не высовываться», — огрызнулся Бишоп и огляделся по сторонам, — проклятая крысиная нора, один камень — никаких зацепок.
— Тоже мне «следопыт». Мы заблудились, — ворчал Кречет, изображая пиратского попугая на плече у Бишопа.
— Тут нет направлений, следы не остаются на камне, а все запахи забиваются твоей вонью, курица. Мы обследовали уже каждый угол этих проклятых катакомб. Даже Карнвир сбит с толку.
Волк кругами бегал вокруг рейнджера, показывая то на один коридор, то на другой.
— Оправдывайся дальше, непись. Если Анна Абрамовна пострадает или погибнет, а я тут застряну, то обещаю испортить тебе жизнь. Из-под земли достану и…
— Нам туда… — Бишоп перебил Кречета и свернул в один из ничем не примечательных коридоров.
— Озарение нашло?
— Просто там еще нет твоего дерьма, курица. Завязывал бы ты с хлебными крошками. Не знаю, червей клюй?
Кречет нахохлился, но умолк: в последние часы он уже три раза спрыгивал с рейнджера и бегал за угол.
Троица углубилась в проход. По пути попались какие-то вооруженные бродяги, и Бишоп даже не стал тратить стрел: Карнвир опередил и прикончил обоих. Троица продолжила бродить по подземельям, наконец вышла к низкому залу, путь из которого перегородила дверь. Бишоп приложил палец к губам, давая знак всем молчать. Прокрался к двери и прислушался. За ней явно слышался голос Пит — девица протяжно выла. Было похоже, что ее действительно пытали, чего так боялся Кречет. Бишоп хрустнул шеей, готовясь к драке, повел плечами, поправляя лямки рюкзака, и вскинул лук. Вперед.
Дверь рейнджер снёс с одного удара, Карнвир прыгнул вперед, готовый рвать врагов, а Кречет яростно крыл матом, выступая на бэк вокале. Но на их эффектное появление никто не обратил внимания — Бишоп замер на месте, а Кречет умолк сам по себе.
На столе в центре гигантского зала стояла Пит и самозабвенно била по струнам лютни:
— «…Сейчас со всей мочи завою с тоски…”- Бам-бам-бам-бам! — «Никто не услы-ыши-ит! Ой-ё-о, ой-ё-о»…
Нестройный хор пьяных голосов начал старательно подпевать ей. Кто-то подливал еще пойла в кружки; два мужика в одинаковой броне обнялись и, прислонившись друг к другу лбами, клялись в вечной дружбе; пожилой бритый мужик смахнул выступившие слезы и захлопал:
— Хорошая песня… Будто про меня, да что там — про нас всех! Слышишь, Брин, хороша говорю!
— Не то слово-о… — за столом Пит сидел рыжий вор и осоловелым взглядом пялился снизу вверх на певицу, та как раз стояла к нему спиной. Бишоп мог поклясться, что два вора говорили о разных вещах.
Рыжего Бишоп узнал сразу и злобно сплюнул. Заместитель главы гильдии воров был одного с рейнджером роста, телосложения, и уступал лишь во владении луком, но, надо признать, был неплохим мечником. И это неимоверно бесило рейнджера: в последнюю их встречу, Бишопу так и не удалось поставить этого говнюка на место.
Рейнджер вернул лук на спину, а Карнвир вопросительно уставился на хозяина: грызть — не грызть? Бишоп раздраженно махнул рукой и направился в гущу гулянки. Его заметили: кто-то попытался вытащить оружие, кто-то просто проводил ленивым взглядом, Бриньольф удивленно вскинул брови и дал знак, не трогать пришельца.
— Бишоп? Бишоп из банды Торна? Во имя какого даэдра тебе тут надо?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Рейнджер бросил короткий взгляд на Пит, закончившую петь, и уже протянул руку, чтобы сдернуть девчонку со стола, но тут чье-то оружие защекотало шею, а в нос ударил крепкий алкогольный дух:
— Полегче, чужак. Руки прочь от нашего барда. Эй, Пит, ты его знаешь?
Рейнджер с нетерпением посмотрел на девицу.
