И тут она, споткнувшись, упала, и в тот же миг он оказался на ней. Она вскрикнула, притворяясь, что испугалась. И в этот момент сон превратился в какой-то кошмар. Словно дикий зверь, он разодрал на клочки ее корсаж и впился губами в одну из ее упругих грудей, которые так ему нравились.
Неожиданно она громко закричала от боли:
– Перестань! Ты не целуешь, а кусаешь меня. «Кусаю ее? Что за чертовщина?»
А дальше происходило нечто совсем уж невообразимое. Он принялся срывать с нее платье, пока не сорвал все до нитки. Ее лицо было до неузнаваемости искажено страхом и болью. Она свела ноги, но он грубо раздвинул их коленом. И просто обезумел от страсти при виде золотистого треугольника. Заржав, словно жеребец, он с яростью вошел в нее. Она еще громче закричала, но это лишь распаляло его. При этом он смеялся каким-то нечеловеческим смехом, приводившим в ужас даже его самого.
«Да я просто настоящее чудовище!»
А дальше произошло самое ужасное. Зверь, накинувшийся на Адди, оглянулся на него через плечо. На его дьявольском лице сверкали белые клыки.
Ужас громоздился на ужас. Это было не его лицо, а омерзительное в своей красоте лицо Джона Блэндингса.
– Ах, это ты, грязный ублюдок! Тварь, мерзавец!
– Проснись, приятель, у тебя кошмар.
Кто-то тряс его за плечо. Проснувшись, Крег быстро приподнялся, едва не уткнувшись лицом в склонившегося над ним Флинна.
– О Господи!
– Что тебе приснилось, Крег? Ты весь дрожишь.
Мало того, что он весь дрожал, у него стучали зубы. Ощущая сильную слабость, весь в холодном поту, Крег закутался поплотнее в одеяло и придвинулся к догорающему костру.
– Извини, дружище, – пробормотал он.
– Что тебе, черт побери, приснилось?
– Ерунда какая-то. Ничего не помню, – криво усмехнувшись, ответил Крег.
Флинн окинул его недоверчивым взглядом, но ограничился кивком.
– Похоже, тебе неприятно вспоминать об этом твоем сне. Флинн уже давно храпел, а Крег все еще лежал с широко раскрытыми глазами, боясь снова соскользнуть в мрачную пучину кошмара. Он все еще не спал, когда первые лучи солнца пробились сквозь ветви деревьев.
День был очень жаркий, и их одежда высохла через час после того, как ее прополоскали. Абару и Келпи отправились поискать что-нибудь съестное. Через полчаса они вернулись. Абару нашел в лесу что-то вроде сладкого картофеля. Вывалив свою добычу на землю, он подобрал один клубень. Его темное лицо выражало сильнейшее недоумение.
– Посмотрите-ка, ребята.
Окружив Абару, все стали рассматривать клубень.
– Будь я проклят, если понимаю, что это такое, – признался Крег.
Среди слоя земли и песка на клубне сверкали бесчисленные крапинки золота.
– Как ты думаешь, что это? – спросил Крег Суэйлза.
– Я бы сказал, тот же самый минерал, который мы уже находили. Это место изобилует породами, содержащими кварц. В такого рода почвах обычно бывает богатое содержание пирита.
Абару приготовил тушеное мясо с дикими овощами.
– Еда вполне питательная, старина, – похвалил Флинн. – И куда лучше на вкус, чем можно было бы предположить.
Подкрепившись, они посоветовались и решили остаться в этой долине по крайней мере на несколько недель.
– А затем мы должны отыскать какое-нибудь поселение неподалеку от Батхёрста, – высказал свое мнение Крег. – И найти какую-либо работу.
– Но только не в этой одежде, – возразил Флинн, ощупывая свою куртку из шкуры кенгуру. – Появись мы в ней, нас тут же схватят как лесных разбойников.
– Дело не простое, – покачал головой Крег. – Похоже, нам придется и в самом деле стать разбойниками. Но не для того, чтобы отбирать у людей деньги, а только снимать с них рубашки и брюки.
Все рассмеялись, представив себе, как пятеро белых и один туземец срывают одежду с бельевых веревок у какого-нибудь лагеря. Затем они разбились на две группы по три человека, чтобы пополнить убывающие запасы продовольствия. Мордекай, Рэнд и Суэйлз должны были заняться ловлей рыбы, а трое остальных – охотой. В колонии давно уже иссякли запасы пороха и амуниции, и Абару научил их всех охотиться с помощью вумеры.[10] копья и бумеранга.
Крег, самый способный из белых, наловчился с помощью вумеры довольно точно метать копье на двести футов. А с расстояния в пятьдесят футов мог точным попаданием охотничьего бумеранга расщеплять деревце толщиной в человеческую руку. Вместо удилищ использовался тростник, лианы заменяли лески, а крючки они вытачивали из костей животных.
Чтобы скоротать время, беглецы решили построить хижину из коры – на австралийский манер. Идея была удачная, потому что в тот день, когда они достроили хижину, начался дождь, продолжавшийся целых четыре дня.
Прошли еще две недели, а затем в одно прекрасное утро Крег заявил:
– Пора собирать вещички, ребята.
Они надели рюкзаки, скатали одеяла и, выйдя из долины, направились на северо-восток, в сторону Батхёрста.
В тот же день на глаза им все чаще стали попадаться приметы цивилизации – возделанное поле, пасущиеся овцы и коровы, лающие собаки; а затем они увидели вьющийся дымок над печной трубой.
– Посмотрим-ка, что там такое, – предложил Крег, и они направились в сторону дымка.
Увидев жилье, они остановились. Это была не хижина, а настоящий дом, с выбеленными стенами, с кирпичным крыльцом, трубой и крышей из сланцевых плит.
– Только посмотрите. Точно такой же дом, как в Новом Южном Уэльсе. Лайт был прав, эти новые земли быстро осваивают.
– Заглянем внутрь? – спросил Флинн. Крег пожал плечами.
– А почему бы и нет? Пошли.
Они подошли к дому. Передняя дверь была открыта, и, поднявшись на крыльцо, Крег постучал по косяку:
– Эй, кто-нибудь есть дома?
Из боковой комнаты, шаркая ногами по полу, вышла молодая женщина и уставилась на них в испуге. Ее страх был вполне объясним. С длинными косматыми волосами и бородами, в одеждах из шкур, они, должно быть, казались ей настоящими дикарями.
Чтобы успокоить ее, Крег приветливо улыбнулся:
– Доброе утро, мэм. Вы не возражаете, если мы попьем воды из вашего колодца?
Женщина утвердительно кивнула. Рядом с ней, держась за ее длинную черную юбку, стояли двое сопливых ребятишек. Они смотрели на пришельцев широко раскрытыми глазами.
Женщина была очень недурна собой, ее крепкие груди были заметны даже под бесформенной, слишком просторной блузой. В модном платье она приковывала бы к себе все взгляды. Но было очевидно: здесь, в глуши, работая с восхода и до заката, она уже в тридцать лет превратится в пожилую женщину.
Заметив, что Крег смотрит на ее мозолистые руки, она спрятала их за спину. Сглотнув, сказала:
