теперь — уже не моя.
Когда Савицкий позвал, уже кое-как я взял себя в руки. Главное не навлечь опасность. Сейчас мы в логове людоеда, двое маленьких людей. Он раскусит нас пополам и не подавится. Поэтому нужно быть осторожными.
— Добрый вечер, — говорю и напускаю на лицо пелену равнодушия.
Ева холодно кивает и отворачивает хорошенькое личико. Правильно детка. Не стоит будить зверя. А я знаю, каким может быть Савицкий. Да и она наверняка уже знает.
Ева спокойна и безразлична. Она многому научилась в этой берлоге. Умная девочка. Маленькое, хрупкое создание, получившее в этой жизни с лихвой. В этом есть и моя вина. Как я хочу всё исправить. Теперь это цель. Закончить, уйти, начать жизнь сначала, вместе с Евой.
Может быть завтра, а пока, я здесь и она здесь. Мы вместе, но не рядом.
— Как там твоя девушка? — с усмешкой произносит Савицкий, — ещё не требует, чтобы ты на ней женился?
— Спасибо, всё хорошо, — говорю, — ко мне лучше за таким не обращаться.
— А я, уже в субботу, стану женатым человеком.
Улыбается урод. Дать бы ему прямо сейчас в его поганую харю.
— Я ещё не готов к такому. Слишком много возни. Привык к свободе. Не хочу её терять.
— Как я тебя понимаю. Сам таким был, ещё до недавно. Но знаешь, брат, приходит время или одна какая-то девушка, — он повернулся на Еву, которая в этот момент, как будто и не слушала нас вовсе, — и ты уже себе не принадлежишь. А хочешь только угождать, баловать, делать что-то приятное и трахаться, трахаться.
— Понимаю, — кивнул я участливо и постарался не стиснуть челюсть, чтобы зубы не заскрипели, — нет. Я только трахаться люблю, всё остальное не для меня.
— Вспомнишь потом мои слова, стоит только встретить ту самую и женитьба уже не за горами.
Я поднял брови, сказать нечего, так хоть лицом показать, как нравится мне эта беседа.
— Вы сегодня позднее, зайдите с Лукой ко мне в кабинет, через час, полтора.
— Хорошо, — кивнул я и отвалил.
Отошел к стойке, показал бармену палец. Парень плеснул коньяка. Я выпил одним глотком, поставил бокал на стойку и пошел к Луке.
76. Бес
— В последних делах, вы оба зарекомендовали себя как настоящие профессионалы. Такие парни мне нужны. Хорошо, что мы с первых дней нашего знакомства понимаем друг друга правильно.
Неподвижность лица, острый взгляд, спокойные ладони. Он чувствует себя человеком у власти. Не будем его в этом разубеждать.
Мы тоже неподвижны. Да, своё дело мы знаем. Он это понял.
— Сейчас — особое задание. Очень ответственное. Заказчик хорошо платит, но и работа нелёгкая.
Молчим. Слушаем.
— Вот объект, — он подвинул по столу конверт.
Я протянул руку, взял. Открыл угол, заглянул. Передал Луке, тот тоже заглянул.
— Требуется полная ликвидация. Без заморочек, по классике.
Савицкий остановился, посмотрел, удовлетворился нашими холодными взглядами. Встал, прошел в угол к большому черному шкафу. Открыл его и, прикрываясь дверцей, нажал несколько цифр кода на сейфе. Достал что-то, подошел к столу и кинул на него напротив каждого из нас по туго набитому конверту.
— После задания ещё столько же.
Лука деловито потянулся, открыл, заглянул и засунул конверт во внутренний карман куртки. Нервно передернул скулами.
— Условий никаких. Срок — два дня.
— А подготовка? — спросил Лука.
— Срок — два дня, — проговорил Савицкий.
Я потянулся, взял конверт и, не открывая, положил в карман. Встал и пошел к двери. Лука за мной.
— Удачи, — послышалось в спину.
Я не стал оборачиваться и вышел.
— Понял? — усмехнулся Лука, когда мы сели в машину, — У него видать совсем крышак поехал. Царём себя видит. Это он что ли на место мэра метит?
— Да, видно он сам собирается, мать его. Обломится. Только зубы сломает, а в тюрьме качественные уже не вставят.
Лука оскалился:
— Да, дядя, психбольница по нему точно плачет. Скоро начнёт кричать, что он Иван Грозный или Наполеон.
Я глянул сурово. Лука затих. Завели мотор, машина вырулила с территории.
Через два дня в том же кабинете Савицкий с улыбкой на лице разглядывал фотографию.
— Это вы ловко. Я даже и не рассчитывал на такой результат, ну парни.
Он встал и достал из сейфа ещё по конверту и снова кинул на стол.
Мы подошли, взяли бабки и пошли из кабинета.
77. Ева
В дверь постучали. Я быстро накрылась одеялом.
Егор никогда не стучит, он заходит как хозяин. Толкает дверь, она открывается со стуком. Это его собственность, и я, почти его собственность. У меня не нужно спрашивать разрешения войти.
Стук повторился.
— Входите, — сказала я и дверь медленно открылась.
На пороге, тот парень неприятный, с хитрым лицом. Кот кажется. Всякий раз как вижу его, внутри у меня происходит какое-то неосознанное омерзение. Чувствую от этого человека скрытую, тихую, опасность. Не удивлюсь, если он подкрадывается и слушает, прислонившись к двери ухом, чем я тут занимаюсь.
В глазах его не интерес, а что-то тайное, закрытое, но очень неприятное. Словно ждёт чего-то, какого-то важного момента. И я этого самого момента боюсь. Наверное, этот парень даже страшнее чем Егор Савицкий. Тот хотя бы свои угрозы вслух произносит, а этот смотрит сквозь щелки глаз и в этом уже чувствуется угроза.
Он вошел, в руках пакеты. Снова платья. Как они мне надоели со своими платьями, сколько можно. Но сейчас по одному взгляду на пакеты я точно поняла — день пришел.
— Привет Кися, сегодня погуляем.
Он бросил на кровать пакет, из него вывалился край белой ткани.
Кот, посмотрел на меня, долго, оценивающе. Улыбнулся мерзкой улыбочкой и пошел к двери.
— В три приду. Чтобы была готова. Жора ждать не любит. До ЗАГСа как раз доберёмся. Сейчас Жора по делам отъехал. Уладит всё. Но к четырём будет нас с тобой куколка ждать в ЗАГСе. Считай теперь ты — королева города. Жора скоро большим шишкой станет. Это уже точно. Так что радуйся, как сильно повезло тебе в жизни. За такого важного человека замуж, это не каждой шлюхе так везёт. А тебе повезло.
Я ничего не ответила.
Он ещё раз усмехнулся и вышел.
Подошла к кровати, вытряхнула пакет. Из него вывалилось белое платье с открытым лифом украшенным вышивкой и искусственным жемчугом. Юбка тройная, немного пышная. Красивое платье. Как бы я хотела когда-нибудь надеть вот такое для Беса.
Но сегодня эта мечта рассеется как дым. Я села на кровать трогала и рассматривала дорогую ткань.
