– Собрал,– доложил Мормад.– Во дворе ждут.
Фаргал спустился вниз. Во внутреннем дворе дома Ниггура переминались с ноги на ногу примерно полсотни головорезов. Слуги купца поглядывали на них опасливо. Можно сказать – кровные враги.
Но бандиты вели себя скромно, только глазами шныряли по сторонам, приглядывались, запоминали: мало ли, пригодится.
Когда появился Фаргал, один из его десятников, Бучила, построил «рекрутов» неровной шеренгой.
«Сброд»,– подумал эгерини.
– Кто умеет стрелять из лука – выходи! – сказал он.
Вышло тринадцать человек. Если б не репутация колдуна, которую имел Фаргал, вышли бы все. Попасть в банду Большого Ножа – верное богатство. К тому же, говорят, люди у него все заговоренные, насмерть ни одного не убили. Разве что сам атаман невзлюбит. Явное вранье, но – верили.
Фаргал подошел к одному из оставшихся на месте, безухому, тощему, наглому:
– Ты что умеешь?
– Что прикажешь! – «Рекрут» оскалился пеньками зубов.
Фаргал выдернул из ножен меч, протянул безухому:
– Руби меня!
Тот замахнулся, как дубиной, ударил… и оказался на земле. Без меча.
– Колдун, колдун…– зашептались вокруг.
– Не нужен,– брезгливо бросил Фаргал, и Бучила грубо отпихнул неудачника в сторону.
– Попробуй меня! – раздался звонкий голос.
Фаргал взглянул на говорившего. Одежда чистая, руки ухоженные, странное существо в такой компании. Эгерини посмотрел на Мормада, но тот только усмехнулся.
Дареному коню зубы не смотрят.
– Ну давай,– сказал Фаргал, подавая меч.
– У меня – свой,– сказал странный «рекрут»,– там остался.
Мормад счел нужным разоружить всех, прежде чем пропустить внутрь.
– Так принеси.
«Рекрут» вернулся с мечом. Настоящим, не каким-нибудь куском железа. И принял боевую стойку.
– Молодец,– похвалил Фаргал и сделал выпад.
«Рекрут» отразил его приемом «нырок стрижа», выполненным так чисто, что Фаргалу пришлось делать шаг назад, парируя гардой чужой клинок.
– Как твое имя? – спросил он, перебрасывая меч в левую руку и атакуя снизу.
– Саргар.– «Рекрут» прыжком ушел от удара, но Фаргал, чья рука была длиннее, достал его прямым уколом и разорвал куртку. Под ней блеснул панцирь.
– А зяблик-то со стальной грудкой! – громко сказал Мормад.
– Благородный? – спросил Фаргал.
– А тебе что за дело?
Меч эгерини с лязгом ударил по клинку «рекрута», отбросив его в сторону, и Фаргал длинным прыжком преодолел расстояние между собой и Саргаром, приставив лезвие меча к горлу карнагрийца.
Вокруг восхищенно загудели.
– Я спросил,– напомнил эгерини и отжал подбородок «рекрута» вверх плоскостью клинка.
– Да, благородный.
– А зачем пришел ко мне?
– Услыхал кое-что.
Саргар побледнел (еще бы, одно движение – и шея его перерезана пополам), но старался говорить твердо.
– У меня счеты с новым Владыкой,– сказал он.– Свои счеты.
– Мне нет дела до нового Владыки,– произнес Фаргал.– Мы не перебегали друг другу дороги.
– Это ты так думаешь, Большой Нож. Чтобы досадить Кирьюгеру, достаточно того, что ты существуешь. Кто-то донес о тебе Императору. Ты и вправду колдун?
– Я этого не говорил.– Фаргал отнял меч от горла карнита.
Тот засмеялся:
– Колдун говорит, что он колдун, только когда собирается продаться!
– Я тебя возьму,– решил эгерини, возвращая меч в ножны.– Не зазорно тебе ходить под началом разбойника?
– У тебя есть честь,– сказал карнит.– Этого достаточно.
Фаргал кивнул.
– Ну,– сказал он.– Кто следующий?
– А нас здесь не потревожат? – спросил эгерини хозяина дома.– Если кто-нибудь сболтнет страже…
– В старые времена мертвецам закрывали глаза золотыми монетами,– сказал Ниггур.– Как думаешь, почему?
– Чтоб за живыми не подглядывали,– ответил за друга Мормад.– А то какое огорчение: представь, Ниггур, ты откинул копыта, а твоя любимая жена улеглась под чужого дядю! От такого можно по второму разу помереть.
– А у тебя, мальчишка, и вовсе жены нет,– отругнулся купец.– Так и помрешь без наследника.
– У него жена в каждом трактире,– сказал эгерини.– Закончи, Ниггур.
– Так вот, нынче времена новые, поэтому я кладу монеты на глаза живым. И они ничего не видят. Зато если увидят, вполне могут стать покойниками. И тогда уж монеты им на глаза больше не положат, времена не те.
– Неглупо,– заметил Мормад.– Но почему бы сразу не сделать живых покойниками? Какая экономия!
– Жадность, мальчик,– это порок для настоящего торговца,– усмехнулся Ниггур.– Вы, воры, ненавидите стражу, а стража ненавидит вас. А меня стража любит. Почему?
– Почему?
– Потому что я плачу две монеты там, где Владыка не платит ни одной.– И Фаргалу: – Будь спокоен, Большой Нож. Если кто-то лишний пронюхает, что ты здесь, именно квартальная стража сообщит мне об этом.
– Как все просто,– сказал Фаргал.
– Просто,– согласился купец.– Потому что Аракдени оценил твою голову в пятьсот золотых, а нынешний Владыка – в пятьдесят. Кто режет дойную корову, если мясо дешевле молока? Так, Мормад?
– Я запомнил все, что ты сказал,– ответил молодой разбойник.– Когда-нибудь я буду делать так же.
– Учись, пока я жив.– Ниггур усмехнулся. Слова Мормада ему польстили.– Ты уже набрал нужных людей? – спросил он Фаргала.
– Не то чтобы нужных, но лучшее из того, что было.
– Вот и хорошо,– одобрил купец.– А то ведь всего семь дней осталось.
* * *
Владыка Кирьюгер, маленького роста, коренастый и большеголовый, очень любил золото. Но – не больше власти. А не любил Кирьюгер, соответственно, тех, кто покушался на его власть и на его деньги, а кроме того, он не любил магов, женщин и речную рыбу. Но он умел награждать тех, кто предан, и наказывать тех, кто его предавал. Император отдал Карн-Апаласар в надежные руки.
Молодой человек в шелковой тунике, знавшей лучшие времена, с длинным мечом всадника на перевязи был на голову выше Кирьюгера. Но смотрел на него снизу вверх, потому что стоял на коленях.
– Поднимись, сын мой,– ласково произнес Владыка.– Ты уже благодарил меня, когда я обещал, что Император простит твоего брата. Поднимись, или я подумаю: ты усомнился в моем слове. Расскажи лучше, каков он из себя?
– Трудно поверить, что он – простолюдин,– сказал молодой человек, выпрямляясь и поправляя ножны.– С виду – совсем молодой, но держится с достоинством и манерами – словно благородный. А мечом владеет совсем хорошо, не хуже меня…
– Знаю,– перебил Кирьюгер.– А правду ли говорят о его колдовских способностях?
– Думаю – вранье,– произнес молодой человек.– Иначе он догадался бы, кто я. А он поверил мне куда быстрей, чем его ближний подручный Мормад. Они что-то затевают, Владыка! Но мы можем схватить их. Я знаю, где они живут.
