— Генерал Лебедев, — подтверждаю я и жду продолжения.
— Именно, только вот что мне кажется странным: слишком уж по-панибратски называет он Лебедева, — выдает он свои сомнения. — Ты так не считаешь?
— Зацикливаться на этом не будем. Давай адрес, проверю дом его бабки.
— Еще большую странность хочешь?
— Ты издеваешься? — рычу недовольно я. — Выкладывай уже все, что у тебя есть.
— Бабка его жила недалеко от того поселка, что мы проверяли, — быстро рапортует он, заставляя меня заскрежетать зубами. — А, вот еще, у него есть дом на побережье. Куплен недавно. Место сейчас скину, — тараторит он и кладет трубку.
Увидев адрес, понимаю, что не успею. Слишком далеко.
— Мне нужна группа, чтобы проверить дом Новикова, — сообщаю Роману, как только тот поднимает трубку. — Адрес я тебе скинул, отправь кого-нибудь.
— Я что, твоя личная гвардия парней на побегушках? — злится Роман. — Мои ребята, вообще-то, заняты на операциях.
— Мне плевать, где и что у тебя занято, я поручил ее тебе, а ты ее проворонил, — цежу я сквозь зубы. — Ты обязан ее найти.
— Черт, — он быстро кладет трубку.
Легко бросать в него обвинения, когда сам виноват.
Не уберег. Не удержал.По моей и только моей вине Малышка сейчас непонятно где. В порядке ли она? Мысль, что Новиков мог причинить ей вред, врывается в мозг, и мне хочется согнуться будто от боли. Это как удар под дых.
«Она в порядке. С ней все будет хорошо», — уговариваю себя, но не особо помогает.
Возвращаюсь на место встречи. Ждать просто невыносимо. Желание хоть что-то сделать распирает изнутри. Мысли не дают покоя.
Если бы не Валид… Жгучая ревность сжигает мое нутро, но при этом и тупая боль не дает вздохнуть свободно.
Кто бы сказал, что любовь такая, я бы лучше застрелился, чем позволил себе во всем этом утонуть.
Глаз сомкнуть не могу. Сны о ней меня преследуют. А днем еще хуже. Отсчитываю время до захода, чтобы снова окунуться в свой собственный мираж, где только и слышу ее плач и зов о помощи.
— Эй! — голос Алекса вырывает меня из моих мыслей. — Ты в порядке?
— В полном, — отрезаю я, не желая, чтобы он в это лез.
— Да по тебе сразу видно, — усмешка друга заставляет подняться в груди что-то темное и жгучее.
Отхожу от него, подальше от греха. Как же хочется сделать больно. Ему, себе, всему миру. Но только это Кире не поможет. Я и так отнял у нее слишком много времени своими заскоками.
Звонок от Романа немного разрядил обстановку.
— Там чисто, — бросает он. — Вряд ли там кто-то жил.
— Что-то еще?
Но Роман, ничего не ответив, отключается. Я понимаю его, хоть и не хочу. Дать слово и не выполнить обещанное — это не для него. Вот и мучается он, так же, как и я. Зря я на него наехал.
— Узнал что-то новое? — спросил я у Алекса, как только он появился.
— Да почти ничего, — покачал он головой. — Дружбан из СИЗО утверждает, что Новиков связался не с теми людьми. Слишком богатые и влиятельные. Новиков с ума сошел от радости, что ему так подфартило. Сорил деньгами налево и направо. Судя по тому, что ты сказал, он подсел на наркотики.
— Боюсь, подсел он на них давно, — качаю я головой. — Употреблял еще на своей старой хате, а ее назвать мечтой денежного парня никак нельзя.
— Получается, что у нас по нему ничего нет? — спрашивает разочарованно Алекс.
— Только дом бабки не проверили, — напоминаю я, не желая думать о том, что мы топчемся все на том же месте.
— Роман хотел туда Валида направить, — бросает Павел. А у меня все тело непроизвольно напрягается от его слов. — Так что… — от тычка Алекса он резко замолкает.
— Мы сами проверим, — бросаю я, отворачиваясь.
Решив спуститься на тросах, а не лететь на ближайшую опушку, откуда вертушка нас забирала, мы сэкономили себе время и уже через пятнадцать минут были у села в двадцати четырех километрах от того поселка, что мы обследовали до этого.
Если четыре дома можно назвать селом.
Причем из них лишь два дома стоят, а от остальных только бревна остались, да и то не везде.
Уже на подступах к хибаре я знал: его здесь нет и никогда не было.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вдруг передо мной выбежал мальчуган с отгрызенным яблоком в руках.
Он встал истуканом и уставился на меня не мигая. Хорошо, что мы с парнями разделились.
Миг, и вот малец уже пришел в себя и дал деру. Я бежать за ним не спешил, но скорости прибавил. Продолжая наблюдать косым взглядом за окрестностями, все-таки не упускал пацана из поля зрения. Сколько ему? Четыре, пять? Ушлый малец. Проскользнул через щель в заборе, точнее куске ограды, пробежал до перевернутой брички, перелез через нее, как обезьянка, и тут же попал в руки Алекса.
Как ни странно, пацан не кричал, только брыкался. Алекс держал его на вытянутой руке, пока тот пытался его укусить.
— Отпустите его, — потребовал тонкий голосок за моей спиной.
Я обернулся и наткнулся на дуло дробовика, который танцевал туда-сюда в руках девушки-подростка. Тонкая как тростинка, с длинными, светлыми, собранными в косичку волосами, в старом огромном платье в цветочек, с завязанным на талии платком, она переводила наполненный ужасом взгляд с меня на Алекса. Видно было, что ей не по силам держать тяжелое оружие, тем более она пыталась натянуть горловину платья обратно, так как та все время норовила оголить ее острое плечико.
— Алекс, отпусти мальца, — сказал я ровным тоном, не желая ее пугать, а то еще пальнет с перепугу. — Мы не собирались причинять вам вред, — отбрасываю свое оружие за спину и поворачиваюсь к ней лицом. При этом держу руки так, чтобы она видела, что я не опасен.
— Зачем тогда пожаловали? — она впивается взглядом в Алекса, который продолжает держать пацана.
Секунда, но мне ее хватает, чтобы одним движением успеть отобрать у нее ружье.
Взгляд у нее как у ребенка, которому не дали сладкое, о котором он мечтал долгое время. Полоснув меня им и тут же опомнившись, она кидается… на Алекса.
— Отпусти его, — кричит девушка, но Алекс, бросив парня мне, хватает ее.
Ловлю пацана на лету. Тот глазками вытаращил, и на лице мальца расплывается довольная улыбка. К моему удивлению, он хлопает в ладоши и, кажется, требует еще. Главное, брыкаться перестал. Подбрасываю его вверх и ловлю. Видно, что ребенок радуется, но из его открытого, как у рыбки, рта не выходит ни звука. Что это с ним?
Перевожу взгляд на девушку, которая продолжает сражаться. Она вцепилась в руку Алекса, который зажал ее между ног и спеленал в своих объятиях. Смотрелось это со стороны немного комично. Но, судя по лицу Алекса, ему было не до смеха.
— Ты закончил? — не мог я его не поддеть.
— Успокойся ты, дикая кошка, — ответил он, но не мне. — Не собираемся мы тебя убивать. Успокойся. Кому сказал?
— Убери от меня свои лапы, — продолжает она сопротивляться, и я решаю вмешаться. Пацан у меня на руках уже освоился и вовсю пытался пощупать мое оборудование.
— Тихо, — гаркнул я, прижимая мальца к себе, чтобы тот не испугался. Тому, похоже, было все равно, так как он дорвался наконец до своей цели. — В селе, кроме вас, есть люди?
Своего я добился, девушка испугалась и замерла. Она впилась взглядом в мальца, потом уставилась на меня и быстро отрицательно покачала головой.
— Хорошо, а теперь успокойся, и мы поговорим, — предлагаю я, кивая Алексу, чтобы тот ее отпустил. — Кто вы? Что вы делаете в этом заброшенном месте? — спросил я, погладив пацана по спине, пока тот самозабвенно разглядывал бинокль в своих руках.
— Я Варвара Новикова, а это Анатолий, мой сын.
Встречаюсь взглядом с таким же ошарашенным Алексом.
Она что, тётя этого утырка? Не может быть!
Глава 36
Сава
— Кто тебе Артем Новиков? — спрашивает Алекс, немного тряся девушку, так как все еще держит ее за руку.
— Он мне никто, — кричит девчонка.
— Не ври, — продолжает давить на нее Алекс. — Кто он тебе? Он здесь? Говори.
