– Ты знал? – поразилась я. – Знал, что я работаю с ее сестрой?
– Да, но не с самого начала. Поверь, я не нарочно… Вот так совпадение, правда! – нервно засмеялся он.
– Какое же совпадение, если вы познакомились на моем празднике?
Брйфренд плечами пожал.
– Ну, ты ведь там далеко не всех знала, – робко проговорил он. – Как я мог сообразить, что ее сестра – твоя коллега?
Я с несчастным видом оглядывала стол. Есть больше не хотелось – в горле неприятный комок.
– Мне очень-очень жаль, – повторил неверный бойфренд. – Поверь, если бы мог, вернул бы все на круги своя.
– И продолжал бы спокойненько мне изменять?
– Нет, – торжественно сказал Том, – все тайное становится явным. Вернул бы на круги своя наши отношения, я не имел права ими рисковать. Как подумаю о том, что натворил, места себе не нахожу.
Голос у него был такой же унылый, как мое настроение.
– А-а, – протянула я, чувствуя: он ждет какого-то ответа.
Подходящих слов не нашлось, и столик снова накрыла неловкая тишина. На этот раз спасительных меню не было, только я, кареглазый парень и стена непонимания между нами.
Проворная официантка убрала тарелки из-под закусок, моя порция так и осталась нетронутой. Буквально через секунду принесли главные блюда, и я, стараясь не встречаться с Томом глазами, апатично уставилась на салат.
– Можно кое-что у тебя спросить?
– Конечно!
Я с удивлением подняла глаза. Сейчас попросит принять его обратно… Или прощение будет вымаливать?
– Ты… – Его глаза метнулись к блюду с картофелем. – Ты спишь с Коулом Бранноном?
С минуту слова просто не шли мне на язык.
– Нет! – В голосе ужас и возмущение. – Это Эстелла так сказала?
Имя соперницы сорвалось с губ, словно плевок.
Том не сразу, но кивнул.
– Она утверждает, ее сестра Сидра застала его в нашей квартире.
– В моей квартире, – из вредности поправила я.
И что мне ему сказать? Не объяснять же, какой жалкой была в тот вечер, когда напилась и испачкала рвотой кинозвезду, а ведь все из-за него! Не расписываться же в собственном бессилии, признав, какую власть он надо мной имеет. Гораздо разумнее ограничиться свирепым взглядом.
– Ничего не было, – сухо сказала я, – Бранной приходил по рабочим вопросам.
Он проницательно на меня посмотрел, а потом кивнул, очевидно удовлетворенный объяснением.
– Ладно, – великодушно произнес молодой человек, – попробую поверить.
Еще немного позлившись, я решила сменить тему.
– Так ты до сих пор с Эстеллой?
Явно удивленный подобным вопросом, мой бойфренд покачал головой.
– Нет! – воскликнул он. – Клэр, в моем сердце никого, кроме тебя, нет и никогда не было. Просто раньше я это не ценил.
Невероятно, но его слова не вызвали никакого отвращения, наоборот, по телу прошла теплая волна, с которой я изо всех сил боролась.
– В квартире остались твои вещи. Все правильно, побольше льда в голосе.
– Ты правда хочешь, чтобы я все забрал? – тихо спросил Том, а у меня даже дух захватило: он что, таким образом просит разрешения остаться?
Ответить не дала официантка, которая принесла еще одну колу мне, второе пиво для Тома и счет. Как истинный джентльмен, мой парень достал кредитку. Когда девушка отошла к барной стойке, он взял меня за руку.
– Послушай, Клэр, я очень тебя люблю. Еще никого не любил так, как тебя. Словами нельзя передать мое сожаление!
На глаза навернулись слезы, я снова попыталась их спрятать и, взволнованная, перехватила его взгляд. Ну и момент, совсем как в фильме с Хью Грантом! Еще немного, и послышится саундтрек – проникновенное соло на скрипке.
– Не жду, что ты простишь меня прямо сейчас. Может, вообще не получится… Клэр, пожалуйста, попробуй, просто попробуй!
Я как раз собиралась заговорить, когда вернулась девушка и отвлекла от Тома и его сердечного признания.
– Простите, – она переминалась с ноги на ногу. – Не хотела мешать, но ваша карта не проходит, сэр. У вас есть другая?
Том вытащил из кармана бумажник, проверил содержимое и виновато посмотрел на официантку.
– Боже, как неловко. Боюсь, нет. – Он перевел умоляющий взгляд на меня. – Клэр, извини, может, заплатишь за этот ужин… а я – за следующий!
Подавив вставший в горле комок негодования, я медленно кивнула, достала кошелек и отдала официантке свою «Визу». Та натянуто улыбнулась и отошла к стойке.
– Прости. – Том снова потянулся за моей рукой. – Вообще-то я погасил задолженность, но деньги, наверное, еще не поступили на счет.
– Ладно, – холодно отозвалась я, убеждая себя: он не нарочно. Ведь только что прощения просил. Наполовину в любви объяснился… Прогнав неприятную мысль, я сама взяла его руку. – Ты что-то хотел сказать?
– Да, – кивнул он, сжал мою ладонь и откашлялся. – Клэр, я люблю тебя больше всего на свете и хочу, чтобы у нас все наладилось. Правда хочу!
– Я тоже, – вырвалось у меня. Вообще-то я даже себе в этом признаваться боялась, пока не услышала собственный голос. Неужели зашла слишком далеко? Но бешено бьющееся сердце подсказывало: я могу его простить. Все изменится, и ледяная стена обиды растает. Я ведь по-прежнему его люблю и знаю: он любит меня. Следовало бы презирать Тома, но я не могу, физически не могу…
– Думаю, это займет некоторое время, – медленно проговорил любимый. – В одночасье доверие не восстановишь.
– Правильно, – тихо согласилась я. Неужели он самостоятельно понял: былых отношений не вернешь?
В этот момент официантка принесла мою кредитку, две копии чека и еще один стакан колы. Расписавшись, я спрятала карточку и пригубила газированный напиток. Том в очередной раз взял мою руку.
– Вот я и подумал…
Сделав паузу, он умоляюще наклонил голову. От нетерпения я даже вперед подалась: все, сейчас это случится, сейчас он попросит принять его обратно.
– Вот я и подумал, может, ты одолжишь мне на время немного денег? Тем более я остался без жилья и все такое. Тогда мы могли бы пожить врозь и попытаться начать все сначала…
Внутри все похолодело, я отняла руку и неподвижно уставилась на Тома. Он по-прежнему сидел с умоляющим, совершенно невинным видом.
Внезапно мне захотелось его придушить. Вне всякого сомнения, это было бы убийство при смягчающих обстоятельствах, любые присяжные бы поняли.
– Так ты хочешь одолжить у меня денег? – медленно, чуть ли не по слогам спросила я.
– Всего несколько тысяч, чтобы на ноги встать.
– Всего несколько тысяч, – бесцветным голосом повторила я, чувствуя, как сердце покрывается льдом.
Глядя на счет за ужин, который только что оплатила, я удивлялась собственной глупости. Надо же, безоговорочно поверила каждому его слову, проглотила наживку с готовностью неофита.
