Вопросы посыпались, как из рога изобилия. Кто, когда, зачем, почему… Успокоился мой собеседник, только связавшись с больницей и убедившись, что мой «трофей» на месте и покидать место своего нынешнего пребывания, то есть, реанимационное отделение, не собирается.
Дожидаясь доклада посланной к моему дому группы, мы успели посидеть за столом, где я познакомился с матушкой моей одноклассницы. Весьма… эффектной дамой, возраст которой с трудом определил бы даже гений пластической хирургии. Впрочем, учитывая и без того немаленькую продолжительность жизни одарённых вообще, и контроль Эфира у этой дамы в частности, могу предположить, что скальпель врача никогда не касался её нежнейшей белизны кожи. Целитель… и явно целитель не из последних. Достаточно «принюхаться» к той ауре покоя и безмятежности, что с профессиональной «дозировкой» и точностью распространяет вокруг себя дражайшая Василиса Тимофеевна, чтобы тут же вспомнить штатного эскулапа Громовых… Очень схожие ощущения. А если вспомнить профессионализм Иннокентия Львовича, в общем… с интересами супруги хозяина дома всё понятно и прозрачно. Правда, судя по чёткости всё того же эфирного следа, она не мастер, подмастерье… может быть. Уровня того же Хромова, но медицинскими техниками явно владеет виртуозно. Хорошо…
Вопреки моим ожиданиям, ужин не сопровождался «светской» беседой, и был… по — домашнему уютен. Может быть, это и был результат старания женской половины дома показать себя белыми и пушистыми, и вообще самыми лучшими в будущем союзниками и друзьями, но я был благодарен им за подаренные минуты спокойствия, рассчитывать на которые, в свете имеющихся новостей я не мог.
Но, как бы то ни было, ужин не продлился достаточно долго, чтобы я окончательно расслабился, а потому, едва мы оказались снова в кабинете Вербицкого, вернулся к своим размышлениям… Было, было у меня ощущение, что я что‑то упустил, и мне хотелось восстановить весь ход нашей беседы с Вербицким до ужина, но… не судьба, кажется. Стоило закрыться двери кабинета, а на столе возникнуть бокалу гранатового сока для меня и уже знакомого коньячного набора для хозяина дома, как последний, раскурив ароматную сигару, тут же отвлёк меня от раздумий — воспоминаний.
— Кирилл, а ведь для тебя, известие о возможном возвращении в именитые было неожиданностью, а? Я имею в виду, главой собственного рода, а не вхождением в чужой, примаком или боярским сыном… — Поинтересовался Анатолий Семёнович.
— Не скрою. Прежде такая мысль мне и в голову не приходила. — Кивнул я и, окинув взглядом выжидающе посматривающего на меня Вербицкого, договорил. — Да и желание, тоже.
— Хм… Интересно. Ты настолько неамбициозен? — Тихо проговорил он. — Любой юноша твоего возраста, даже раздумывать не стал бы, представься ему подобная возможность.
— Я, может быть и юн, но не идиот. — Пожал я плечами. Ты хотел честности? Ты её получишь. — Не забывайте, я не только читал истории о богатырях и самоотверженных боярах, чья жизнь — служение трону и стране. Но и видел, как это выглядит… изнутри, так сказать. И не могу сказать, что нашёл много совпадений меж провозглашаемым и действительным. Гордости за предков, переходящей в надменность, хоть отбавляй. Надменности богатеев переходящей в форменное чванство, ещё больше. А вот со служением… как‑то глухо.
— Хм… — Вербицкий кивнул, словно приглашая продолжить. Да пожалуйста.
— Знаете, после пира у Бестужевых, я, впечатлённый количеством гостей и их разнообразием в занятиях и интересах, решил поинтересоваться статистикой занятости именитых. — Медленно продолжил я. Глаза Вербицкого удивлённо распахнулись во всю дарованную природой ширь. А это немало…
— Какой… оригинальный интерес… — Справившись с собой, проговорил мой собеседник и закончил уже нормальным тоном… для обретения которого, ему пришлось смочить горло добрым глотком коньяка. — И где же ты отыскал такие сведения?
— Обычный запрос в поисковике Герольдии. — Пожал я плечами. И да, да, это была идея Ольги. Но ведь сработало же!
— Открытый запрос?! — Вербицкий подобрался.
— Ну да. — Кивнул я. Мой собеседник шумно выдохнул и добил оставшийся в бокале напиток.
— И?
— Что «и»? По сведениям Герольдии, лишь две десятых представителей боярских родов заняты на той или иной службе. Остальные же… «радеют о процветании рода на семейных предприятиях». Как‑то маловато, для опоры трона и вернейшей части подданных, не находите, Анатолий Семёнович?
— Да уж. — Тихо согласился тот. — И какой смысл, спрашивается, в секретности, если закрытую информацию уровня «ДСП» и «СС» можно отыскать, просто заглянув на инфор Герольдии?! Бардак.
— От такого результата, я ещё полчаса в себя приходил. — Старательно пропустив мимо ушей слова собеседника, я продолжил. — И желание вращаться в свете, этот факт поубавил больше, чем весь мой невеликий опыт общения с боярами.
— Хм. Понятно. А чем же ты собирался заниматься… вне света? — Вербицкий явно оправился от известий. Быстро он. Впрочем, чего еще можно было ожидать от руководителя такой структуры, как Пятый стол?
— У меня талант к Эфиру. И отец и дед были грандами… — Пожал я плечами. — А отец, так вообще успел заключить договор с Валентином Эдуардовичем… боярином Бестужевым, я имею в виду… об открытии школы.
— Талант, это хорошо. — Задумчиво покивал Вербицкий. — Но, когда ты сможешь подтвердить его статусом?
— Чисто технически, я мог бы уже сейчас преподавать… по стандартной методике. Но активы школы заморожены до моего восемнадцатилетия. — Я развёл руками. — Так что, придётся подождать.
— Кхм… Мастер в пятнадцать лет. — Полковник вздохнул и, плеснув себе ещё коньяку, щёлкнул пальцем по своему браслету. — А… он, в курсе?
— Да. И не в пятнадцать, а в четырнадцать. — С тщательно… э — э-э наверное, всё‑таки демонстрируемой, чем скрываемой гордостью, ответил я.
— Теперь понятно, почему на твоём деле гриф «Корона». — Заключил Вербицкий и, потерев ладонью лоб, с интересом уставился на меня. — Знаешь, я в очередной раз поймал себя на мысли, что не зря поторопился с изложением своей просьбы. Думаю, приди я к тебе с предложением о боярстве хотя бы через три года, и не факт, что ты согласился бы на эту идею. Это, если бы я вообще, смог тебя отыскать под защитой Государя.
— Думаю, смогли бы, Анатолий Семёнович. — Улыбнулся я. — Уверяю вас, что моя школа Эфира к тому времени стала бы уже достаточно известна… хотя, почему стала бы, будет известна. Ручаюсь.
— Да — да. Вот только любой «неправильный» интерес к ней, будет грозить большими проблемами. Уж что‑что, а травить неугодных умеют не только бояре. Государь наш, как и его родственники, тоже не отличаются в этом плане, особым добродушием. — Усмехнулся Вербицкий. Ничуть не сомневаюсь. У именитых, это, кажется, вообще искусство из искусств… Хм.
Глава 2. Экстатический восторг или экзотика кстати
На этот раз, налёт на мой дом почти удался. Силовики Вербицкого повязали визитёров как раз в тот момент, когда те уже увлечённо громили обстановку. Пяток мордоворотов явно криминального вида, были немало удивлены, когда ворвавшиеся через несколько минут после них, суровые дядьки в темно — серых комбезах без знаков различия, наставили на незваных гостей весь свой немалый арсенал. Ну а дальше… дальше всё было просто. Короткий предварительный допрос на месте, затем доставка в Преображенское, на базу Пятого стола и уже куда более серьёзная и вдумчивая беседа. Правда, выдавить из хитровской отморози хоть что‑то полезное не удалось. Наняли их в какой‑то забегаловке, предложив «по — быстрому сшибить деньгу на хулиганке». Обозначили объект, объявили цену и… отправили бить горшки. Кто нанял? Какой‑то холёный тип, явно «не из их песочницы», холёный, но неприметный. Одет по погоде, легкое пальто, шляпа… ботиночки у него недешёвые и чистые, явно не пешком наниматель до той забегаловки добирался.
Искать этого типа по описанию, дело гиблое. Кафешка, где зависали «хитрованы» фиксаторами не оборудована… точнее, они там перманентно разбиты… как и на соседних с забегаловкой улицах. Ну да, среди криминалитета тоже умные люди имеются, что свои физиономии светить не любят. Было бы удивительно, если б было иначе.
