— А тут тишь да гладь, — Клименко невесело усмехнулся. — Жаль твоих бойцов, майор. Не успели мы… всего на пару секунд запоздали… с нырком. Жаль.
— Да, — Гуськов опустил голову, пытаясь справиться с эмоциями, — жаль.
— Надо уйти отсюда, люди смотрят, — Клименко с трудом поднялся, пошатнулся и прислонился плечом к колонне.
— Куда? — Гуськов обернулся и скривился в попытке изобразить улыбку в ответ на испуганные взгляды двух уборщиков в фирменных комбинезонах.
Братья из южных республик смотрели сквозь стекло, раскрыв рты. Позади них маячил охранник, который делал вид, что разговаривает с кем-то по рации. На самом деле он просто растерялся и лихорадочно пытался вспомнить, что написано о подобных ситуациях в инструкции. Вряд ли там имелся пункт «меры по борьбе с пачканьем торговых площадей кровью и грязью двумя вооруженными мужчинами». То, что грязные, как последние бомжи, мужчины вооружены, охранник засек без труда. На Клименко пальто было распахнуто, пиджак тоже, и кобура просматривалась отчетливо. У Гуськова пистолет вообще торчал из кармана куртки, вот-вот выпадет.
Майор сунул оружие поглубже в карман и поднялся с еще большим трудом, чем Клименко. Поднялся и прислонился к тому же зеркальному столбу, что и штабист. Удобнее было прислониться к другому, но ладно, уборщикам меньше работы.
Клименко тем временем достал здоровой рукой телефон, ткнул дрожащим пальцем в экран и, едва установилась связь, выпалил:
— Дежурный, мы в «Ашане» на шестьдесят пятом. Да, Строгино, рядом с «Крокус-Сити». Забирайте!
После чего он выронил айфон и медленно сполз по столбу. Гуськов едва успел его подхватить и аккуратно усадить у колонны. Отчего вдруг вырубился Клименко, майор Гуськов понял не сразу. Лишь когда штабной уселся, Гуськов увидел оставленный Клименко на зеркале кровавый след. Похоже, стеклами или чем-то другим майору Клименко продырявило не только запястье. Имелись дырки еще в нескольких местах.
«Кровопотеря и болевой шок, — сделал вывод Гуськов. — Пальто впитало, вот и не заметно, что кровь сильно льется».
Он нащупал на полу айфон Клименко. Аппарат все еще держал связь. Гуськов поднес его к уху.
— И «Скорую» прихватите.
— Это кто?
— Феликс в кожаном пальто! «Скорую», говорю, прихватите! Херово стало майору Клименко, кровь теряет.
— Выехали все, — ровным тоном сообщил абонент. — Это майор Гуськов?
— Так точно, — буркнул Гуськов и снова откашлялся. — Единственный… и неповторимый.
— Оставайтесь на связи. С вами будет говорить генерал Мазич.
Меньше всего Гуськову хотелось сейчас общаться с начальством. Но пришлось стиснуть зубы и призвать на помощь закаленную годами службы выдержку. Хорошо хоть долго ждать не пришлось.
— Что произошло, Гуськов? Вы попали под раздачу? Почему не нырнули вовремя? — сразу насел Мазай.
— У Клименко спросите, — вяло парировал Гуськов. — Я тоже хотел бы знать, какой «погоды» он ждал «у моря».
— Наверное, хотел зафиксировать факт первого удара стихии, — задумчиво проронил Мазай.
— Тогда он дурак, уж простите за прямоту, — раздраженно констатировал Гуськов, косясь на Клименко. — Хорошо, что лежать ему теперь в госпитале как раз до первого апреля, не меньше. Под ногами мешаться не будет и не подставит больше никого.
— Все настолько плохо? Он сильно пострадал?
— Могу показать. Вы не знаете, как включается видеосвязь в айфоне?
— Не стоит, — Мазай на миг задумался. — В таком случае теперь вы, майор, руководите оперативной работой на переднем крае. Доверяю вам, как себе.
— Зря, — проронил Гуськов. Затем подумал с секунду и пояснил: — Я не все пока знаю. И нырял самостоятельно всего-то раз, случайно. И сил нет, если честно. Ни физических, ни моральных. У меня вся группа там полегла. И сам чуть не остался.
— Все уладим, — тоном, не терпящим дальнейших возражений и комментариев, заявил Мазай. — И передышку я вам дам. Чуть позже. А группу жаль. Но на войне как на войне. Придется собраться с силами, майор. Скоро проблема навигаторов решится сама собой, но до этого времени нам следует хорошенько поработать. Жду вас, майор, через два часа.
— Есть, понял.
Гуськов вырубил связь и повертел айфон, прикидывая, куда его пристроить. Положить аппарат было некуда.
«У Клименко пальто в клочья, костюмчик модный тоже в хлам, да еще все кровью пропитано. Медикам отдам».
Приняв решение, Гуськов сунул айфон себе в карман и тут же о нем забыл. Вскоре к тамбуру подрулили черные «Ауди», затем подъехала «Скорая», и майор — усталый, избитый, деморализованный, но кому это было интересно? — вновь окунулся в работу. Он помог медикам погрузить Клименко, сунул в карман доктора телефон майора и вкратце описал офицеру из экипажа одной из черных «Ауди», что произошло и куда его надо отвезти. И только после этого Гуськов позволил себе немного расслабиться.
«Знал бы в юности, какой будет «прикуп» от этой работы, пошел бы учиться на гинеколога, — Гуськов уселся в «Ауди» и поерзал, устраиваясь поудобнее. Проблема чистоты сидений его не заботила. Теперь его вообще ничто не заботило, только отдых или хотя бы передышка. — Сидел бы себе в поликлинике… или как там ее… в консультации. Весь в белом и руки в тепле. Но теперь-то поздно метаться. Теперь только вперед и с песней. До полного разгрома навигаторского бандподполья, будь оно неладно. А потом в отставку, офисы охранять. Сто процентов. Хватит, навоевался».
* * *
Москва, 20 декабря 2012 года
Можно сколько угодно рассуждать о превратностях судьбы, особенно в компании единомышленников за рюмкой чая, но когда эти превратности настигнут и прижмут к серой бетонной стене в каком-нибудь мрачном подвале, резко понимаешь, что теория имеет мало общего с практикой.
Теория схематична, у нее нет острых углов, и в ней не учитываются многочисленные случайные факторы. В теории ты действуешь разумно, логично и хладнокровно, твой противник заведомо глупее и слабее (хотя бы чуть-чуть), и асфальт у тебя под ногами ровный, без выбоин или предательских замерзших лужиц в самом неподходящем месте.
На практике же все происходит, мягко говоря, не совсем так. А чаще — совсем не так. Особенно это касается случайностей. Жизнь вообще состоит из одних случайностей. Даже если кажется, что все идет по плану, не верьте. Все идет наугад, по запутанному лабиринту из миллионов случайностей. И никто не знает, какая из них вдруг замедлит, собьет с курса или вовсе перекроет движение. То есть сведет все усилия к знаменитой шутке бывшего премьера: «Хотели как лучше, получилось, как всегда».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
