— Провокатор, — Водолей почему-то не разозлился. Еще утром он точно завелся бы от таких слов, но сейчас внутри у него ничего даже не шевельнулось. Батарейки сели, что ли? — Только уж больно ты прямолинейно провоцируешь. Не верю. Потренируйся на досуге, соратник.
— Да ладно! Не верит он! Просто изменить ничего не можешь, вот и делаешь вид, что тебе по барабану.
— И не хочу ничего менять, — Водолей пожал плечами. — Поезд ушел. Зачем его догонять? Чтоб чужих детей воспитывать?
— В смысле? — Павел насторожился.
— А что ты так уставился? — Водолей поймал взгляд соперника. — Ты не знаешь, что ли?
— Чего я не знаю? — во взгляде у Павла читалось искреннее недоумение.
— Ну, ты даешь! — Водолей усмехнулся, теперь саркастически. — Вернее, вы оба даете. Семья называется. Мы с Ириной ничего друг от друга не скрывали.
— А-а, ты об этом… — Павел сделал вид, что понял, к чему клонит Водолей, но ровно через секунду все-таки сдался. — Нет, погоди, я не понимаю, что она скрыла? При чем тут чужие дети?
— Ну-ну, соображай, — Володя помахал рукой. — Делай последний логический шаг, не трусь.
— У-ух, — Павел утер рукавом испарину на лбу. — Даже в жар бросило. Это она тебе сказала?
— Смотря о чем ты спрашиваешь, — Водолей хитро уставился на Павла. — Давай, давай, озвучивай догадку. Или разучился прямым текстом говорить, только метафорами теперь изъясняешься?
— Я…
Павел не закончил фразу. Ему помешали нежданные посетители.
Громыхнул засов, дверь распахнулась, и на пороге камеры возник незнакомый Водолею мужчина в черном полупальто. Наголо бритый, высокий, внушительный, чем-то напоминающий певца Сергея Мазаева. Только взгляд из-под густых бровей был у этого человека недобрый и холодный. Нехороший взгляд. Опасный. Даже особо опасный.
Краем глаза Водолей уловил реакцию Павла. Тот напрягся, но не так, как Водолей. Павел не предполагал, а скорее всего, знал, кто этот человек и почему он особо опасен.
— Я не помешал? — поставленным баритоном поинтересовался гость.
— Нет, генерал, — севшим вдруг голосом ответил Павел.
— Узнали? — гость усмехнулся. — Правильно, гражданин Горбатов. Противника следует знать в лицо.
Гость перевел взгляд на Водолея. Тот медленно поднялся и заложил руки за спину. Это вызвало у генерала новую усмешку.
— Вы быстро схватываете, гражданин Водорезов. Впрочем, знание тюремного этикета вам не пригодится. Хотите знать почему?
— Хочу, — Володя зафиксировал взгляд, хотя смотреть в глаза генералу было очень трудно.
— Потому, что отсюда вы сможете выйти только в одном случае. Если согласитесь стать контрнавигатором. То есть перейти на мою сторону.
— Легко, — Водолей пожал плечами. — И незачем было гонять меня по Москве и Подмосковью. Сказали бы сразу, чего хотите, сэкономили бы нервы и время.
— Вы сами начали этот забег, гражданин Водорезов, — генерал чуть склонил голову набок. — Значит, «легко»?
— Конечно, — Водолей снова пожал плечами. — Нет, если честно, я хотел бы остаться вообще вне игры. Но ведь так не получится, да?
— Не получится, — генерал кивнул.
— Значит, выбора нет.
— Лучше сдохнуть! — процедил сквозь зубы Павел.
— Вам представится такая возможность, гражданин Горбатов, — генерал бросил на Павла короткий взгляд. — И очень скоро.
— Не дождетесь, генерал Мазич!
— Дождусь, — Мазич демонстративно взглянул на часы. — Времени мало, но чтобы закрыть текущие дела — хватит.
Он чуть повернул голову и поднял руку. Из полумрака коридора вынырнул рослый человек в таком же полупальто, как генеральское. Он достал из-за пазухи пистолет, извлек магазин и вложил оружие в руку Мазичу.
— Патрон в стволе, — Мазич протянул пистолет Водолею. — Я понимаю, это трудно. Однако поймите и вы, гражданин Водорезов, поверить вам на слово я не могу, а проверять вас другими способами мне некогда.
— Это… что? — У Водолея невольно округлились глаза. — Вы… хотите, чтобы я… его…
— Застрелил, — закончил Мазич фразу, застрявшую у Водолея в пересохшей глотке. — Да. Этим вы докажете, что готовы стать контрнавигатором. А почему вы так удивлены? Разве не следует даже из самого слова «контрнавигатор», что ваша новая работа — уничтожение навигаторов? Так чему же вы удивляетесь? Приступайте к работе, Водорезов.
— Это… слишком… — прохрипел Володя.
— Слишком? — Мазич подбросил на ладони пистолет. — Горбатов, а вы как считаете? Для вас это не «слишком»? Могу забыть вашу глупую реплику и предложить тот же вариант, что и Водорезову.
— Идите в задницу… — Горбатов махнул рукой. — Вы ведь знаете, что мы не опустимся до такого свинства. Знаете, и все равно утюжите нас, размазываете. Всегда у вас так. Вам лишь бы руки повыкручивать. Садисты!
— Что ж, Горбатов, вы оказались хладнокровнее гражданина Водорезова, — Мазич вернул пистолет своему телохранителю. — Поздравляю.
— Меня не раз прессовали таким примитивным способом, Мазай, — Горбатов поднялся с корточек и сложил руки на груди. — Еще в девяностые. Рассказать, что обычно делается дальше?
— Некогда, Горбатов, время…
— Дальше узники маринуются, — не обращая внимания на слова Мазая, продолжил Павел чуть громче и напористее. — Сидят несколько суток в неведении — почему, кто, за что? — и все это время думают, мучаются, строят гипотезы, заводятся и треплют нервы сами себе. И вот когда они «созревают», приходит тот, кто готов все объяснить, но лишь после того, как узники покаются во всех грехах. Я правильно все описываю?
— Да, но… — Мазай снова не успел вставить реплику.
— Но у вас нет времени! — Павел взял еще на тон выше. — Так давайте поговорим сразу! Чего вы хотите, Мазай?
— Брандспойт, а не человек, — генерал усмехнулся. — Так и хлещет из вас, Горбатов, да под напором. Только не то, что нужно, хлещет.
— А что вам нужно?
— Еще раз перебьете, застрелю, — очень спокойно сказал Мазай и посмотрел в глаза Павлу. — Объяснить, что мне нужно, я могу и одному Водорезову. А могу и вовсе не объяснять. Будете слушать?
Генерал перевел взгляд на Водолея.
— Я буду, — сказал Володя.
— Отлично. А вы, Горбатов? Разрешаю ответить.
— Я знаю, как вы умеете объяснять, — пробурчал Павел. — В две тысячи третьем на Северном Кавказе вы запросто объяснили свою позицию сразу трем полевым командирам. Лично их уничтожили. А ведь они пришли сдаваться. Разве нет? А в две тысячи седьмом вы приказали устранить одного известного бизнесмена. Начальство не возразило, но формально не одобрило ваш поступок. В результате вы уехали служить на Чукотку. Но как только история забылась, вы вернулись и даже получили повышение. А год назад вы начали раскручивать «Дело навигаторов» и продвинулись настолько далеко, насколько это вообще возможно за такой короткий срок. В результате вас снова повысили и выдали вам безразмерный карт-бланш.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
