— Но ведь говорили, что повелитель драконов — старый мужчина с тремя головами, из которых правая — змеиная, а левая…
Дапра рассмеялась.
— До чего лжива людская молва. Мой отец был красив и статен. Хотя возможно, для кого-то он и мог принять такой облик, чтобы напугать…
— И ты можешь? — неожиданно для себя спросил Радхаур.
Она ласково улыбнулась.
— Я — нет. Моя мать была обычной женщиной, дочерью лесника, — заметив скептическую улыбку Радхаура, она добавила:
— Это правда. Только я свою мать ни разу не видела, она умерла при родах. Меня выкормил отец драконьим молоком.
— Дапра… — Ламорак хотел что-то спросить, но смутился. — Вас так называть, ваше величество?
— Ламорак — ты сам король. Зови меня просто Дапра, это моя настоящее имя, так нарек меня отец.
— А… где он сейчас?
Она уставилась в золотой бокал, полный прозрачного вина.
— Он погиб четыре года назад, — ответила девушка. — Только не спрашивайте меня — как.
— Мы не о чем и не спрашиваем, — встрял Радхаур. — Ты здесь хозяйка, мы — лишь скромные гости.
— Давайте выпьем за вас, — предложила Дапра. — Никто еще из рыцарей, кроме сэра Аселена, но это было так давно, не был здесь. И это очень огорчало моего отца.
— Почему же тогда он жил уединенно? — не сдержался Ламорак. — У тебя во дворце что, совсем нет людей? Но ведь скучно же… поговорить не с кем!
— Почему скучно? — удивилась Дапра. — Я говорю с драконами на их языке, вхожу в лес и говорю с деревьями — они тоже имеют душу… Лес полон обитателей, их не меньше, чем в ваших городах.
— Так почему тогда вы ждали рыцаря?
Она пригубила вино, поставила кубок на стол и медленно стала говорить:
— Драконы, не смотря на свою силу, — мягкие и добрые существа, их легко обмануть, их легко погубить хитростью, их легко приручить и послать на погибель, ради низменных целей. Только в этой стране они живут в безопасности, но они не могут жить здесь всегда, к сожалению. Но здесь они выращивают детенышей. И я должна заботится о них…
Она помолчала, друзья не торопили.
— Три качества недопустимы в рыцаре: трусость, жадность, подлость. Там, на развилке, очень мало кто отваживается ехать по темной тропе со скелетами на деревьях. Большинство сворачивают на светлую… Их кости и украшают темную тропу. Но из тех же, кто свернул на темную, никто не удержался, чтобы не набрать в реке алмазов. А если проезжал мимо, то покупался на другие ловушки…
— Скажи, Дапра, — спросил Радхаур, — а эти сегодняшние разбойники, это…
— Вы показали свое благородство, не бросив раненого драконового детеныша в дремучем лесу. Когда вам самим было почти ничего есть и пить, вы делились с ним. Но… чтобы пригласить вас сюда, я должна была убедиться в вас лично. Вдруг вы надругались бы над беззащитной дочерью лесника…
— Да как ты… — начал было Ламорак, но Радхаур жестом остановил друга.
— А почему тебе так нужно было пригласить нас сюда? — спросил граф.
— Потому… — начала было Дапра, но передумала. — Я ничего не буду объяснять. — Она посмотрела на сегонтиумца и серьезно-торжественно сказала:
— Ламорак, я хочу чтобы ты взял меня в жены и правил драконовой страной.
— Я люблю ее, Уррий, — сказал Ламорак другу. — Я действительно люблю ее.
Они стояли на огромном балконе, опершись оперила, любуясь предзакатным небом. Повелительница драконов просила подождать ее здесь, чтобы отправиться на прогулку — она хотела показать свои владения, в том числе волшебное болото, где дожидались в теплом торфе своего часа тысячи драконьих яиц над которыми реяли будущие матери.
— Ты хочешь согласиться и остаться здесь? — спросил Радхаур, стараясь чтобы голос звучал как можно равнодушнее. Для себя он уже решил, что одобрит любое решение друга.
— Нет, — задумчиво ответил Ламорак. — Я должен вернуться домой. Но я возьму ее с собой.
— Я не могу бросить свою страну, драконы погибнут без повелителя, — раздался взволнованный голос Дапры.
Ламорак резко повернулся.
— Ты подслушивала?
— Нет, я только подошла и слышала лишь последнюю фразу. Я не могу последовать за тобой, Ламорак. Я прошу тебя остаться здесь. Я полюбила тебя.
Оба рыцари знали, что это правда.
Ламорак закрыл ладонями лицо, через мгновения провел ими вниз, словно омывался, и посмотрел на повелительницу драконьей страны.
— Если скажу, что не могу остаться здесь, — хрипло спросил король Сегонтиума, — ты отпустишь нас?
— Конечно, — чуть дрогнувшим голосом сказала девушка. — Вы гости, а не пленники. Вы можете отправляться домой хоть сейчас…
— Ты поверишь, что я вернусь через полгода, Дапра? — пылко воскликнул Ламорак. — Потом я изредка буду уезжать. Я — король, я не могу навсегда бросить свое хоть небольшое, не королевство. У меня больше нет братьев… Но я буду хранить верность тебе.
— Завтра я провожу вас до часовни сэра Аселена, — счастливо произнесла Дапра. — Но сегодня мы еще погуляем.
Она щелкнула пальцами и откуда-то сверху на балкон спустились три дракона, размером чуть больше лошади. На них красовались удобные седла.
— Я покажу вам такое, что вы не сможете забыть, — пообещала королева волшебного края, усаживаясь на белого-белого дракона.
Глава седьмая. КРАСНЫЙ ДРАКОН
« Как хорошо, что некого винить,
Как хорошо, что ты никем не связан,
Как хорошо, что до смерти любить
Тебя никто на свете не обязан.»
Иосиф Бродский
Когда все получается, пусть даже в задаче, решение которой абсолютно никому не нужно, не замечаешь — ночь ли, день на дворе; время утекает, как вода в реке. Конечно, Иглангер бы, например, шутя справился с этой задачкой, да еще посмеялся бы над младшим братом, кончай, мол, ерундой заниматься…
Но если не заниматься хотя бы такой ерундой, можно с ума сойти, как чуть не сошел Игл там, у Рэдвэлла, все дни проводя, любуясь невзрачным ручьем.
Берангер ушел в пустыню и до сих пор не вернулся, хотя уже пора бы. Игл тоже там — Линксангеру же вызова нет и нет. Оба брата свалили на него своих красоток — одна другой не лучше: варлачка Берангера и девчонка Иглангера. С ума братья посходили, нет, чтобы нормальных баб найти…
А чего ж он сам не нашел до сих пор?
Линксангер встал с деревянного стула с прямой спинкой и потянулся. Приоткрыл шторку над котлом с магической смесью, вытянул над нею руку. Вспышка ядовито-желтого пара мгновенно рассеялась и колдун заглянул в котел. В лагере короля Этварда, под чужим именем путешествующем по Тевтонии, почти все спали — значит, Радхаур еще не вернулся. Из шатра вышла девушка, та самая, что напомнила Иглу его первую любовь. Самая смешное, что и имя у них одинаковое… Линксангер невольно залюбовался девушкой. Да, с ней можно прожить всю жизнь, не возжелая больше никого.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
