– Нет! – в один голос ответили Джеффри и Capa.
– Хорошо, – кивнул Кендалл, пропуская вперед Мелани.
– Вы очень добры, – сказала Capa, оборачиваясь к Джеффри. – Подарили несчастной девушке целый день! Я, конечно, имею в виду Мелани.
– Она свой отдых заслужила, – холодно ответил Джеффри. – Ей столько досталось за последние дни. Пусть развлечется немного.
Capa потянулась к своему вышиванию.
– Она могла бы избежать всех этих переживаний, если бы вам не взбрело в голову вызывать на дуэль Равенвича, – сказала она.
– Не было бы никаких переживаний, если бы вы не вошли в нашу жизнь, – парировал Джеффри.
– Не будем спорить. Это бессмысленно. – Capa сложила вышивание и поднялась из-за стола. Затем подошла к Джеффри и улыбнулась ему. – Полагаю, мы больше никогда не встретимся с вами, милорд. Сейчас я уезжаю к своей модистке, а затем иду в концерт. Утром же вы наверняка уедете раньше, чем я проснусь.
Лицо Джеффри оставалось непроницаемым.
– Советую вам, загляните в магазины, – продолжила она. – Может быть, присмотрите для себя какой-нибудь плуг или веялку. Это утешит вас.
Джеффри продолжал молчать. Capa вздохнула и протянула ему руку:
– Прощайте, Джеффри.
Когда Джеффри прикоснулся к ее руке, Capa вздрогнула, словно от удара электрического тока. Совсем рядом она увидела его глаза и, не сказав больше ни слова, бросилась в объятия Джеффри. Он так же молча прижал ее к своей груди.
Их губы встретились. Capa негромко застонала и прикрыла наполнившиеся слезами глаза. Как прекрасно было оказаться в объятиях Джеффри, почувствовать его тепло, его запах. И забыть обо всем, что тревожило ее, причиняло боль.
Джеффри оторвался от ее губ. Не открывая глаз, Capa почувствовала, как опустились его руки, как он отступил в сторону, а затем услышала его тихий голос:
– Прощайте, Capa.
– Прощайте, – повторила она это безнадежное слово.
Послышался звук закрывшейся за Джеффри двери. Только тогда Capa наконец открыла глаза, полные слез.
Джеффри брел по лондонским улицам, ничего не замечая вокруг. Почему все так странно получается! То он видеть ее не хочет, то опять целуется с ней. «А ведь ей очень хотелось, чтобы я ее поцеловал», – с улыбкой подумал он.
Кто она? Ее называют Несравненной. С таким же успехом могли бы называть и Сатаной. Ведь она заставила Джеффри делать то, чего он вовсе не собирался делать. Даже не знал, что способен на такое. Сегодня утром он готов был во имя Сары убить человека. Слава богу, вовремя одумался. Теперь, пока не поздно, нужно побыстрее укладывать чемоданы – и подальше отсюда, подальше от этого искушения по имени Capa, с которой ему так безудержно хочется целоваться каждый раз, когда он видит ее. Он просто обязан избавиться от этого наваждения!
– Милорд! – послышался вдруг у него за спиной грубый мужской голос. Джеффри даже обернуться не успел, как сильные руки схватили его за локоть.
– Не дергайтесь, сударь, и следуйте за мной, – сказал ему высокий незнакомец и прижал к ребрам Джеффри холодный ствол пистолета.
Откуда-то появился еще один, и они – теперь уже вдвоем – потащили Джеффри в ближайший парк.
Оказавшись в тихом, безлюдном месте, вооруженный человек угрожающе поднял руку с пистолетом.
– Мы должны вам кое-что сообщить, милорд, – начал он…
Джеффри не стал дожидаться продолжения. Он рванулся и бросился на говорившего. Пистолет дернулся, и из его ствола с оглушительным звуком вырвалось пламя.
Capa мерила шагами гостиную. Отец и Мелани еще не вернулись. Не появлялся и Джеффри.
Разумеется, она не поехала ни к модистке, ни в концерт. Ее мысли были целиком поглощены этим сельским джентльменом, который так неожиданно появился в ее жизни, а теперь был готов исчезнуть. Навсегда.
Проклятье! Чтобы сама Несравненная так переживала из-за какого-то провинциального грубияна! Capa сердито покачала головой. Нет, не будет она убиваться по нему. Не стоит он ее слез. Любой мужчина готов склониться к ее ногам, так нет же – она, словно влюбленная школьница, думает только о нем, о Джеффри.
«Глупо, глупо это», – твердила она самой себе.
Capa сердито вздохнула. Неужели влюбилась? Это невозможно! Любовь и Джеффри Винсент – эти понятия несовместимы!
– Миледи! – послышался вдруг взволнованный голос Микума.
Capa обернулась. Занятая своими мыслями, она не заметила, как в гостиную вошел дворецкий. Лицо его было озабоченным.
– Что случилось, Микум?
– Там кучер кэба. Он говорит, что хочет видеть вас, – голос Микума заметно дрожал.
– Кучер кэба? – удивилась Capa. – Ему-то что от меня нужно?
– Не могу знать, миледи. Он говорит, что у него к вам какое-то дело, – ответил Микум. – Похоже, он боится, что ему не заплатят.
– За что не заплатят?
– Вот этого, миледи, он не стал со мной обсуждать, – ответил Микум.
– Хорошо, – сказала Capa. – Я выйду к нему.
Микум пошел вслед за Сарой к входной двери. На пороге стоял маленький худой человечек.
– Вы хотели видеть меня? – обратилась к нему Capa.
– Вы – леди Capa? – спросил тот.
– Да, это я, – кивнула она головой.
– Я привез джентльмена. Он дал мне ваш адрес и сказал, что вы хорошо заплатите.
– Вот как? – удивилась Capa. – И кто же этот джентльмен?
– Не знаю, – ответил кучер. – Он не сказал. Да и не до того ему было, бедняге. Когда он подошел ко мне, то был весь залит кровью. Я сначала даже не хотел везти его, боялся, что он мне весь кэб перепачкает. Но он сказал, что мне хорошо заплатят, и я согласился. Он лежит там, в кэбе. Он такой огромный!
– Огромный? – повторила Capa. – О боже! Это же Джеффри!
Она подобрала юбки и бросилась к стоящему возле дверей кэбу.
Маленький кучер засеменил следом.
– Он потерял сознание, но это не по моей вине, не по моей. Он точно говорил, что вы заплатите! – не унимался он.
– Не волнуйтесь, получите вы свои деньги! – отмахнулась от него Capa.
Она открыла дверь кэба и застыла. Джеффри лежал, скорчившись, на полу в темной луже крови.
– Джеффри! – крикнула Capa и рванулась к нему. – Джеффри!
Его веки дрогнули, приоткрылись.
– Привет, – еле слышно прошептал он.
– Что произошло? – спросила Capa, тщетно пытаясь унять нервную дрожь.
– Двое, – прохрипел Джеффри. – В парке. Их послал…
– Равенвич, – догадалась Capa. – Тебе нужно было убить его сегодня утром.
– Не-ет, – ответил Джеффри, и на губах его промелькнуло подобие улыбки. – Слишком много хлопот…
– Это с тобой теперь будет много хлопот, – ответила Capa, стараясь сохранять спокойствие.
– Прости, – угасающим голосом откликнулся Джеффри, – но на ножах я драться не очень силен…
