Объединим все сказанное и мы получим как результат предыдущего исследования, что принцип, приводящий людей к обмену, — тот самый, который руководит ими вообще во всей их экономической деятельности, т. е. стремление к возможно более полному удовлетворению своих потребностей. Удовольствие же, испытываемое людьми при экономическом обмене благ, есть то общее чувство радости, которое овладевает людьми, когда благодаря какому-либо обстоятельству удовлетворение их потребностей обеспечивается лучше, чем это было бы при отсутствии его.
Подобный результат, насколько он зависит от взаимного переноса благ, требует трех предпосылок:
a) в распоряжении одного хозяйствующего субъекта должны находиться конкретные количества благ, имеющие для него меньшую ценность, чем другие конкретные количества благ, которыми распоряжается другой хозяйствующий субъект, тогда как у последнего в оценке их должно быть обратное отношение;
b) оба хозяйствующих субъекта должны дойти до познания этого отношения;
c) они должны обладать возможностью фактически осуществить этот обмен благ.
Если нет налицо хотя бы одной из этих трех предпосылок, то недостает основания к экономическому обмену, и он для соответствующих хозяйствующих субъектов и благ экономически невозможен.
§ 2. Пределы экономического обмена
Если бы отдельные хозяйствующие субъекты владели только одним благом каждого рода, неделимым с точки зрения свойства своего как блага, то не представляло бы никакой трудности исследовать, до каких пределов субъекты совершали бы операции обмена в каждом данном случае для достижения наивысшей экономической пользы, какую вообще можно получить при имеющемся налицо отношении. Положим, например, что в распоряжении А есть стеклянный бокал, а у В — какое-либо украшение из того же материала и у А и В нет других благ того же рода; тогда согласно тому, что мы говорили в предыдущем параграфе, мыслимы только два возможных случая: или есть основания для экономического обмена вышеприведенных благ между этими двумя субъектами, или они отсутствуют. В последнем случае с экономической точки зрения не может быть даже поставлен вопрос об обмене этих благ; в первом же случае точно так же не подлежит никакому сомнению, что с фактическим осуществлением акта мены дальнейшему обмену благ такого же рода между А и В будет положен естественный предел.
Иначе обстоит дело во всех тех случаях, где в распоряжении различных лиц находятся количества благ, которые делятся на какие угодно части или состоят из нескольких конкретных частей, дальше хотя бы по природе или своему назначению уже неделимых.
Вообразим такой случай: А, американский владелец блокгауза, имеет несколько лошадей, но ни одной коровы, тогда как сосед его В — ни одной лошади, но несколько коров. Понятно само собой, что в подобном случае могут быть основания к экономическим актам мены, если только у А есть потребность в молоке и молочных продуктах, а у В — в животных для перевозки. Никто, однако, не будет утверждать, что имеющиеся основания к экономическому обмену этих благ между А и В будут исчерпаны, как только одна лошадь А будет выменена на одну корову В. Но точно так же несомненно, что эти основания не должны необходимо распространяться на блага, о которых мы говорим, в их совокупности. А, который, скажем имеет 6 лошадей, сможет лучше удовлетворить свои потребности, если обменяет одну, две, быть может, даже три лошади на коровы В, но из этого еще не следует, что он обязательно извлек бы экономическую пользу из меновой операции и в том случае, если бы обменял всех своих лошадей на все коровы В. Тогда именно могло бы случиться, что, несмотря на существование в условиях экономического положения вещей основания к совершению актов мены между А и В, удовлетворение их потребностей вследствие далеко зашедшего обмена было бы менее обеспечено после осуществления мены, чем до нее.
Такое отношение, где в распоряжении людей находятся не единичные конкретные блага, а количества их, составляет обычное явление в человеческом хозяйстве. Мы можем наблюдать поэтому очень много случаев, где два хозяйствующих субъекта владеют количествами различных благ и где есть основания к экономическим актам мены, но польза, которую можно извлечь из их осуществления, с одной стороны, не будет извлечена полностью, если оба хозяйствующих субъекта обменяют слишком мало соответствующих благ, а с другой стороны, та же польза равным образом уменьшится, подчас совершенно исчезнет и даже может перейти в свою противоположность, если хозяйствующие субъекты слишком далеко зайдут в своих меновых операциях, т. е. обменяют слишком много находящихся в их распоряжении благ.
Если, таким образом, нашему наблюдению представляются случаи, где «слишком мало» произведенных актов не приносит всей пользы, которую можно извлечь из реализации имеющегося налицо отношения, а «слишком много» их производит такое же действие и даже нередко приводит к ухудшению экономического положения обеих обменивающихся сторон, то, значит, должен существовать предел, при котором уже достигнута полная экономическая польза, могущая быть извлеченной из реализации данного отношения, и всякий дальнейший акт мены новых количеств этого блага становится неэкономическим. Определение этого предела и составит предмет нашего исследования.
Для этой цели мы рассмотрим какой-нибудь простой случай, на котором мы можем отчетливо наблюдать существующее здесь отношение, не затемненное влиянием посторонних моментов.
Вообразим такой случай: в девственном лесу, далеко от других хозяйствующих индивидов, живут два владельца блокгаузов, находящиеся друг с другом в мирных отношениях; размер и интенсивность их потребностей совершенно одинаковы. Каждый из них нуждается в нескольких лошадях для обработки своих полей, причем без одной лошади им никак нельзя обойтись, если только они хотят произвести количество пищевых продуктов, необходимое для поддержания жизни своей и своего семейства, вторая же лошадь нужна для производства излишка, т. е. пищевых продуктов, требующихся для вполне достаточного питания их н их семей. Третья лошадь служит для подвоза строевого леса и дров, камней, песку и т. д. к жилищу каждого хозяина и для обработки участка земли, на котором он производит продукты, служащие для наслаждения, четвертую каждый из них может предназначить для целей удовольствия, пятая имеет уже только значение резерва на случай, если одна из лошадей окажется неспособной к работе, но для шестой лошади ни один из хозяев не может придумать назначения в своем хозяйстве. Затем каждому из хозяев нужны для покрытия потребностей и молоке и молочных продуктов 5 коров, причем значение потребностей, удовлетворяемых каждой коровой, представляет такую же градацию, так что они не знали бы, какое назначение дать шестой короне.
