происходит в таких случаях. Ксюша, может быть помнишь с моего дня рождения, вставила свои пять копеек: «Ольга Дмитриевна, она наоборот слишком близка к этой теме». Ну вот кто её за язык тянул! Ну а дальше понеслась:
— Что? Маша, о чём она? — сказала классная.
— Ну, Ольга Дмитриевна, — как ты понимаешь начала отнекиваться я, но было поздно. И бесполезно. К тому же я вспомнила твои слова о том, что нам не стоит где-либо стесняться своих чувств. Так что собравшись с силами, я сказала всё как есть, — Ксюша видимо о том, что этот человек, Ваня, которого Вы именуете «героем и примером для подражания» является моим парнем. Мы встречаемся. И в тот вечер он шёл встречать меня с музыкальной школы.
— Что? Ты прямо так и сказала? — внезапно прямо-таки ворвался я в рассказ Маши.
— Да, представь себе. Ты расстроен? — виновато спросила девушка.
— Шутишь? Да я горжусь тобой! Ну, что было дальше?
— Ой, сначала Ольга Дмитриевна как будто язык проглотила, ты бы её видел, — получив от меня поддержку и смеясь сказала Маша. — Потом она начала что-то говорить про возраст, а я ей сказала о том, что у нас разница всего лишь четыре с половиной года. И сразу привела пример, что, когда тебе будет 30, мне будет 25. Идеальная разница в возрасте. Затем она сказала, что это же будет через 10 лет, маловероятно, что мы через столько времени будем вместе. Что первая любовь всегда тяжёлая и несчастная и так далее.
— Ну а ты?
— Сказала о том, что в мире полно пар, которые оказались друг для друга первыми и единственными. А, ну да, ещё сказала о том, что наша любовь навеки.
— Ну, в данном контексте лучше звучит на века.
— А, у меня с русским всегда было плохо. К тому же, слово «навеки» более символичное для нас. И для меня. Ах да, Ольга Дмитриевна пыталась припугнуть меня мамой. Ну а что я? Сказала то, что вы уже давно знакомы и ты ей нравишься. И ты не поверишь, что было потом.
— Ну давай, не томи.
— Она сказала, чтобы я уговорила тебя прийти к нам в школу на классный час.
— Что? Ты шутишь?
— Ни капельки. Я сказала, что подумаю, так что ни к чему не обязываю.
— А ты? Хотела бы, что бы я пришёл?
— Даже не знаю, но мне кажется это интересным опытом. Хотя нет, на самом деле хочу. Просто надоело, что на меня последние пару дней все смотрят как ненормальную. Слухи же быстро разлетаются по школе. А сейчас я уже представляю, как мы на большой перемене идём в столовую за ручку, все на нас оборачиваются, а я небрежно отмахиваю волосы, потому что иду с тобой.
— Ага, значит всеобщего внимания захотелось?
— Да нет, дело не в этом. А тебе не хочется, да?
— Смотря о чём я должен буду рассказывать. Если о наших отношениях, то меня это слабо интересует. На самом деле о спасении той девушки тоже. Хотя на самом деле…
— Что?
— О, нет-нет-нет. Мне ведь придётся на протяжении урока рассказывать что-то?
— Да, а что? Я думала ты уверенно чувствуешь себя перед публикой.
— Даже уверенней, чем ты думаешь. Просто вспомни наше недавнее соглашение. Нам же на протяжении всего урока придётся сидеть в обнимку. Да и поцелуев не избежать.
— Ахаха, ну да, это точно.
— Так вот, не думаешь ли ты, что это будет уже перебор?
— Может быть. Хм, у меня есть идея!
— Да? И какая же?
— Лёгкое послабление. В школе поцелуи не в губы, а в щёчку. Но только в школе. Хотя нет, давай внесём поправку.
— Что, как с Конституцией? Не успели пожить при старых правилах, как вносятся новые?
— Ну-ка цыц. Мы же договорились о том, что, не будем себя ограничивать, верно?
— На самом деле я не помню такую формулировку.
— Зато я помню. Ну дак вот, при комплиментах поцелуи, но у нас есть выбор какие именно. Вернее, куда именно.
— Ты знаешь, что это звучит довольно пошло? — усмехнувшись сказал я.
— «Мера испорченности» — закатывая глаза произнесла Маша. — В школе можно в щёчку. Можно в лобик, носик.
— Как же я конечно умиляюсь с твоих лобиков, носиков, щёчек.
— А что?
— Да я просто отвык от использования уменьшительно-ласкательных суффиксов.
— Ну вот, будешь привыкать. А-то ты вечно такой серьёзный, холодный, циничный.
— Это я-то холодный и циничный? А ну иди ко мне, — сказал я смеясь и притянул Машу к себе и заключил в свои объятия.
— Ну что ты делаешь? — тоже залившись смехом спрашивала Маша.
— Вот в лобик, вот в носик, вот в волосики, вот в макушечку, — говорил я и целовал Машуню, — вот в щечку, а вот и в губки.
— Ахаха, какой же ты всё-таки Печорин.
— Я ведь говорил тебе, что он мне нравится, и сравнение с ним комплимент для меня?
— Говорил. Это ловушка, — улыбнувшись сказала Маша.
— Как же я жил без тебя? — сказал я и поцеловал её прямо в губы.
* * *
К счастью моё состояние быстро улучшалось. Может это Маша так повлияла на моё самочувствие? Не знаю. Но я уже со всеми положительными чувствами связываю Машу. Забавно. Мы знакомы всего полгода. Встречаемся лишь пару месяцев. Но я уже не могу представить свою жизнь без неё. И хорошо, что не могу. Потому что её не будет. Жизни без Маши. Ведь наше счастье и наши жизни связаны. Навеки. А значит мы всегда будем в жизни друг друга. Что бы ни случилось.
Как я и предполагал, мой выход с больничного совпал с моим днём рождения. Ну ладно, шумно не будет, так как я никому не сказал, что приду сегодня. Хех.
— С днём рождения, герой ледяных вод!!! — завопила вся группа, когда я, опоздав на пару минут, вошёл в аудиторию.
— Эм, что? Как вы узнали?
— У нас есть свои источники. Да, Нина? — сказала Ника, наша староста.
— Что? Я же не сообщал никому, кроме родителей и друзей.
— И кое-кого ещё, — подметила Соня.
— Хмф, пытали мою девушку? — наигранно возмущался я.
— Что ты, свят-свят, она сама сообщила.
— Что?
— Знаешь, мне кажется она просто решила сделать тебе приятно, — подметил Артём.
— Да, это в её духе.
— Ну что, сегодня пропустим Бланшо? — спросил преподаватель. — Ладно, случай не частый, так что можно. Садись, Ваня, чего стоишь перед ребятами, как будто сейчас стихотворение будешь читать наизусть.
— Да, здесь все знают кроме Вани. На большой перемене идём в столовую. Я займу
