– Ему… В общем, он запутался в своих чувствах.
Картер потянулся к банке и сделал приличный глоток.
– А откуда вы это знаете? – спросила Кэт, следя за его дергающимся кадыком.
– Вы же сами знаете. Когда он ее не видит, начинает скучать по ней.
Их глаза встретились. Ему хватило доли секунды, чтобы прожечь ее взглядом, полным желания.
– Хемингуэй не пишет, что Генри запутался в своих чувствах. Почему вам так показалось?
Картер улыбнулся краешком рта. Такая знакомая ухмылка, черт бы его побрал! Заглянул в книгу. Поскреб подбородок.
– Там написано про… пустоту. Без нее он чувствует себя пустым.
Картер поднял голову. Под его взглядом сердце у нее замерло и почти остановилось.
Кэт привыкла видеть там нескрываемое сексуальное желание. Оно придавало радужной оболочке цвет безоблачного неба. Однако сейчас синева была подернута дымкой раскаяния. Кэт не требовались слова. Она и так видела: Картеру неловко. Дымка была его извинением. Кэт испытывала схожие чувства.
Трудно сказать, сколько они просидели в полном молчании, заблудившись в глазах друг друга. К реальности Кэт вернула его ладонь, накрывшая ее руку. Ладонь была теплой, уютной. Накал эмоций, постоянно пульсирующих между ними, несколько ослаб.
Как давно он не касался ее руки. Целую вечность.
– Персик, – шептал Картер, водя большим пальцем по коже ее запястья.
Он смотрел туда, где соединялись их руки. Ощущение было непередаваемым. Кэт представила – конечно, всего лишь на мгновение – его руки на других частях ее тела.
Ее тяга к Картеру превращалась во что-то большее, во что-то пугающее и неотвратимое. Она устала отрицать очевидное, но по-прежнему старалась двигаться осторожно.
– По поводу субботы… – начал Картер, сжимая ее руку.
– Все нормально.
– Нет, – твердо возразил он. – Какое уж там нормально! Это был… Я хочу сказать, этот поцелуй был… – Он наморщил лоб, подбирая слова. – В общем, что бы вы обо мне ни думали, я это сделал… не потому, что я безмозглый придурок, которого приперло.
– Я знаю. Я…
– Дело в том… – Его брови почти сомкнулись. – Дело в том… я, может, не умею цветисто выражаться и всякое такое, но я… у меня насчет вас… это серьезно.
У Кэт вдруг закружилась голова, отчего и она сжала руку Картера.
– Я понимаю… ситуация не идеальная. – Он указал на себя. – Я всего-навсего… а вы… Я буду рад всему, что вы захотите мне подарить. Мне было бы достаточно просто сидеть здесь с вами.
От искренности его слов Кэт захотелось броситься ему в объятия и больше не покидать его сильных рук. Она умела цветисто выражаться, но сейчас бешено бьющееся сердце мешало ей связать хотя бы два слова.
– Хорошо, – прошептала Кэт.
Картера вполне удовлетворил ее ответ.
– Значит, хорошо? – на всякий случай уточнил он.
Она улыбнулась.
– Значит, мы помирились? – тихо спросил Картер, внимательно глядя на нее.
– Мы и не ссорились, – ответила Кэт, вновь прибегая к спасительному покашливанию.
Картер выдохнул. Чувствовалось, этот разговор стоил ему немалых сил.
– Я рад. Но хочу сказать вам, Персик, – он облизал губы, – я не жалею о том поцелуе и готов повторить его хоть сейчас.
Вот тебе и «просто сидеть здесь с вами».
Сообразив, что она вовсю глазеет на него, забывая дышать, Кэт полезла в сумку за папкой. Надо переменить тему. Надо срочно перевести разговор в другое русло…
– Смотрите, что я вам приготовила.
Картер оторопел.
– Это что, мне нужно прочитать к следующему занятию? – спросил он, пододвигая к себе папку.
– Это вам материал на целую неделю.
Картер снова оторопел. Он даже заморгал.
– Мне нужно уехать, – пояснила Кэт. – Мы едем в Вашингтон. Там собираются все наши родственники. – Ее пальцы двигались вдоль кромки стола. – Годовщина папиной… Мы ездим каждый год. В это воскресенье я уеду, в следующее вернусь.
В лице Картера что-то неуловимо изменилось. Чувствовалось, новость его огорчила. Он почесал затылок, потом сунул руки в карманы. Над переносицей застыла складка.
– Конечно… раз у вас так принято.
– Совсем не обязательно читать все и делать все задания, – успокоила его Кэт. – Сделайте столько, сколько успеете. Я собрала вам несколько отрывков из книг и вопросы по ним. Когда вернусь, поговорим о зачетной работе и…
Угрюмый взгляд Картера отбил у нее желание продолжать.
– Шлите мне эсэмэски, – не раздумывая, выпалила она. – Или звоните, если помощь понадобится. Звоните, не стесняйтесь. Я… В общем, звоните.
– Обязательно.
Улыбка далась Кэт с большим трудом. Мало того что эта традиционная поездка была для нее тяжелым событием. Она вдруг поняла, что ей очень трудно расстаться с Картером на целую неделю. Внутри она ощущала ту же пустоту, о которой писал Хемингуэй.
* * *
Картер давно не бывал в таком задиристо-паршивом состоянии, как сегодня. И даже субботний вечер его не радовал.
Макс протянул ему бутылку «Короны» – пятую по счету. Картер глотнул пива и стал рассеянно чесать лоб. Семь дней. Как он их выдержит? Он попробовал рассуждать логично. Они с Персиком встречаются всего три раза в неделю. Так, он пропустит лишь шесть часов.
Целых. Шесть. Часов.
Картер вздохнул. Да, вот столько. Их последнее занятие было только вчера, а он уже скучал по Персику. Тоска вгрызалась ему в живот, и никакое пиво не могло вымыть ее оттуда. Всего один день.
Картер не сразу понял, что выругался вслух.
Пол – главный механик в мастерской Макса – толкнул его локтем.
– Что с тобой, парень? – перекрикивая грохочущую музыку, спросил Пол. – У тебя такой вид, будто кто-то обмочил сиденье твоего малыша.
Картер выпрямился:
– Со мной все в полном порядке. Пью пиво, никого не трогаю.
– Мне-то не ври, – усмехнулся Пол. – Я же вижу, что тебе жутко не нравится этот клуб. Передо мной выделываться не надо. Максу здесь кайфово, ну так это Макс. Я бы хоть сейчас свалил.
Мимо неспешно проплыли две блондиночки с точеными фигурами, одарив мужчин кокетливыми улыбками. На обеих был минимум одежды.
Картер и Пол чокнулись бутылками.
– А где Макс? – спросил Картер и повернулся к танцполу, высматривая друга среди танцующих.
– Там его нет, – сказал Пол. – Вышел покурить со своей новой подружкой Лорой. Макс уже прилично набрался, а нам все болтал про какое-то дело.
Картер вздохнул. Из обрывков разговоров парней в мастерской он знал: с тех пор как Лиззи исчезла, женщины у Макса менялись чуть ли не каждую ночь. Со стороны могло показаться, будто Макс живет исключительно ради секса. Но это была лишь дурацкая маска, за которой Макс пытался скрыть неутихающую тоску по Лиззи. Придурок. Кокаин в сочетании с женщинами на одну ночь – скользкая дорожка вниз.
