— Ух ты, — выразила я свое восхищение, и она довольно улыбнулась.
— Тебе твое платье тоже идеально подходит. В Сансите очень трудно достать цветную одежду, для этого нужно дружить с ткачихой скилтов, — хихикнула девушка, — поэтому мы будем единственные «цветные» на гулянье. А когда я еще закончу с прическами…
— О — о-о, — простонала я, понимая что волей — неволей стану объектом всеобщего интереса. Кошмар.
— Перестань, — снова отмахнулась она, — ты великолепно выглядишь. Ты — красивая, Мартина. Запомни это.
Она подошла ко мне вплотную и дотронулась до головы.
— М — м-м думаю, это будет коса с вплетенными голубыми лентами и жемчугом, — поговорила девушка. — Вуоля!
Я глянула в зеркало. Черт возьми, а она права, я красотка! Я пару раз крутанулась, заставив юбку разлететься, щекоча меня по ногам.
— Класс! — выдала я вердикт, пока Калерия укладывала свои кудряшки и одела на голову, маленькую диадему с рубинами.
— Готовы! Пойдем, посмотрим на парней.
А они выглядели скромнее. Их одежда почти ничем не отличалась от повседневной, за исключением того, что была выглажена.
— Заставь дурака Богу молиться, — проворчала Калерия, оглядев их критичным взглядом.
— Лавры неземной красоты, мы отдаем сегодня вам, — вещал Рацо. — Вы великолепно выглядите. Просто сногсшибательно.
— Кофикко? — выжидательно проговорила она.
— Да, неплохо, — буркнул он.
— О, какая похвала! — театрально воскликнула Калерия. — Кофикко, учись делать комплименты, а то так и останешься холостым.
— Поговори мне, — нахмурился он.
— Поговорю, поговорю, — весело отозвалась она, — вперед, веселиться! Я сегодня выпью целый литр фруктового вина!
Глава 26
Мы двинулись в путь по вечерним улицам Сансита, освещенных факелами. Радовало, что тоги не нанесли городу большого урона.
Идти по каменистым дорожкам в каблуках было неудобно, да и вообще ходить в них было неудобно, но я стоически терпела все невзгоды и оперевшись на руку Рацо, довольно сносно зашагала в сторону раздававшихся музыки и голосов.
Вышли мы на центральную площадь Сансита. Там царило настоящее веселье. По краям площади стояли торговые палатки, с которых улыбчивые продавцы предлагали разнообразные напитки и угощенья. С краю находилось огромное деревянное подобие беседки, где сидели магистры и с улыбками наблюдали за веселившимся народом. Посередине площади возвышалось большое чучело тога, проткнутое длинным копьем, а возле него сидели музыканты, которые играли на неведомых мне инструментах, звучавших очень мелодично и достаточно громко.
Санты, в основном, танцевали парами, зато очень ритмично и с задором, что глядя на пляски, мое сердце забилось где‑то в горле от чувства беспричинной радости. Я впервые видела такое количество жителей, казалось, что здесь собрался весь город, хотя, скорее всего, так оно и было.
Всюду плясали похожие на скоморохов личности, и один из них подпрыгнул к нам и схватил нас с Калерией в объятья, уводя в самую гущу танцующих сантов. Наверное, атмосфера этого места так сильно на меня подействовала, что я не стала вырываться и брыкаться, а схватилась за руки со скоморохом и Калерией, полностью отдавшись танцу.
Когда музыка закончилась, мы захлопали в ладоши, раскрасневшись и радуясь, вглядываясь в лица танцевавших с нами горожан.
— Жители Города Солнца! Внимание! — послышался из толпы громкий и задорный голос, принадлежащий тому самому скомороху. — С нами разделили танец хранители Сансита, избавившие сегодня нас от тогов!
Площадь залилась в криках и аплодисментах. Скоморох подошел к нам, и толпа образовала тесный круг, пропустив через себя Кофикко и Рацо.
— Смею представить вам, хранителя с иного мира, новоприбывшую, и удивительно миловидную — Мартину, дочь Лилии и Никиты, славных хранителей Сансита! — прокричал он, и вывел меня вперед, хотя я уже после его первых слов, готова была провалиться сквозь землю от такого количества взглядов. Стойко выдержав радостные возгласы и почти ни капли не покраснев, я в прямом смысле спряталась за юбку Калерии, как только крики прекратились.
Затем скоморох начал чествовать остальных ребят, и когда разговор дошел до Кофикко, тот вытащил свой кинжал и запустил его через всю площадь, точно угодив им в голову чучела, чем вызвал бурную реакцию сантов.
Позже, мы с Калерией отошли в сторонку и, что греха таить, начали сплетничать. Вернее, она рассказывала мне про отдельные маленькие сборища сантов, которые, как и мы, разбились на небольшие группы. Сначала Рацо и Кофикко стояли рядом с нами, но вскоре им надоело слушать хроники жизни отдельных личностей и они ушли за вином.
— Вон там, — Калерия указала на воркующую парочку, стоящую довольно далеко от нас, — моя первая любовь, ох и бегала я за ним, но он, к сожалению, предпочел тогда свою нынешнюю спутницу Мину, которая подарила ему четверых прекрасных ребятишек.
— Ого! А сколько ей лет? — удивилась я, эта милая, белокурая девушка выглядела старше меня всего лет на пять.
— Ну, может около пятидесяти, — задумчиво проговорила Калерия.
— А сколько лет тебе? — задала я наконец, вопрос, давно меня мучавший.
— Ну, по твоим меркам, я тебе ровесница.
— А по твоим?
— Чуть больше сорока.
— Фига себе… а Кофикко? — моему удивлению не было предела, мечтаю в свои сорок выглядеть так же.
— Кофикко — шестьдесят три, а Рацо самый старший из нас, ему восемьдесят девять.
— И когда же вы достигаете совершеннолетия? — поинтересовалась я.
— В сто тридцать.
— Где логика? Чувствую себя младенцем.
— Зато выглядишь совсем взрослой, — хихикнула девушка и продолжила знакомить меня с публикой. — Так, далее, вон там, наше местное, как его там… когда Гитлер у вас был, как там оно называлось?
— Ты интересовалась нашей историей?
— Немного, так как его там?
— Гестапо, — хихикнула я.
— Да, точно. Рядом с Фредерикой её неизменные подружки, белобрысая Тора и брюнетка Раварта. Они дружат с ней из‑за того что, как ты можешь наблюдать, все местные красавцы трутся рядом с Рикой.
Возле девушки действительно было не менее шести кавалеров, каждого из которых она одаривала снисходительной улыбкой.
— Ну, она симпатичная, даже более того, — пожала я плечами.
— Да, пока не узнаешь её поближе, — скривилась Калерия, — в детстве, ей видимо внушили мысль, что она — лучшая из лучших и наикрасивейшая из самых красивых. С тех пор, Рика считает личным оскорблением, если какая‑либо другая дама, привлечет внимание кого‑нибудь из её многочисленных ухажеров.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
