class="p1">Ив остановил ее вопросом:
— Что теперь?
— Мы будем готовиться к нашему концерту перед американскими солдатами, — ответила она. — Что еще нам остается делать?
Она не выдала своей тревоги. Все хорошо, пока ей еще позволяют петь.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1945
«Жизнь в розовом цвете»
Без любви ты — ничто.
Эдит Пиаф
ГЛАВА 1
Париж
Эдит не могла припомнить, чтобы когда-либо проводила столько времени за телефонными разговорами, как в эти первые дни января. В какой-то момент она сбилась с их счета. Вероятно, она обзвонила около сотни человек, сто раз начинала дипломатичную беседу, сто раз произносила приглашение и не вешала трубку, пока его не принимали. У нее горели ухо и плечо, ныло запястье из-за того, что она крепко держала трубку и с силой прижимала ее к себе, боясь что-нибудь прослушать.
— Уф! — Глубоко вздохнув, она повесила трубку после последнего разговора. — Не знаю, до всех ли я дозвонилась, но почти каждый, кто имеет хоть какое-то влияние, придет на мою маленькую вечеринку в отель «Мейфейр».
Она удовлетворенно потерла руки и улыбнулась Иву и Андре, стоящим рядом с ней. Ив протянул ей полный бокал вина.
— Ты взвалила на себя так много хлопот, но это даже не станет нашей официальной помолвкой. Чего ты хочешь добиться этой вечеринкой? Симона сказала мне, что такой прием будет весьма дорого стоить.
— Момона понятия не имеет, как обстоят дела, — Эдит сделала жадный глоток. — Знаешь, в нашей работе очень важно, чтобы о нас говорили. Даже плохие отзывы не так вредны для деятеля искусства, как молчание. Вот почему необходимо за три недели до нашей большой премьеры предоставить прессе и друзьям сюжеты, которые они смогут обсудить.
— Ты сообщишь им о нашей свадьбе?
«Этот милый парень действительно всегда выбирает самые неподходящие моменты для этой темы», — подумала она. Чтобы не обидеть его, она произнесла как можно мягче:
— О, дорогой, нет! Не в этот раз.
Она увидела, что он безмолвно и равнодушно принял ее ответ, поэтому продолжила:
— Я объявлю тебя своим равноправным партнером. Нам надо привлечь как можно больше внимания к нашей премьере в «Л’Этуаль».
— Иногда я боюсь, что нас не объединяет ничего, кроме сцены, — заметил он так грустно, что эта его интонация кольнула Эдит сердце.
— Не говори ерунды! — ответила она.
Он беспомощно улыбнулся, нежно поглаживая ее щеку большим пальцем.
— Не то чтобы я хотел, чтобы это было как-то иначе. Немного… может быть… — он смешался окончательно.
— Я собираюсь представить тебя в «Мейфейре» как своего партнера по сцене, ты больше не будешь петь у меня на разогреве, — она подняла руку, чтобы поймать его палец, которым он все еще гладил ее по щеке. — «Немного… может быть…» — с усмешкой она передразнила его интонации. — Я представлю тебя как главного мужчину моей жизни.
Он повернул руку так, что теперь держал ее пальцы. Его хватка была почти грубой.
— Значит, ты объявишь, что мы поженимся?
— Нет, Ив. Как ты думаешь, что тогда произойдет? — Она отстранилась от него и взяла свой полупустой бокал. — Если пресса узнает о браке, она не заинтересуется нашей концертной программой. На этом фоне наше появление в «Л’Этуаль» будет совершенно никому не интересно. Если только я не презентую нашу премьеру в белом свадебном платье. Но это не входит в мои намерения. В этот вечер о нас должны говорить как об артистах, должны оценивать нашу музыку. Пойми. — Она отвернулась от него и осушила бокал залпом.
Его молчание длилось так долго, что это ее стало угнетать. К счастью, зазвонил телефон, и она сняла трубку. Через мгновение она забыла об их маленьком споре, потому что звонил Жан Кокто с известием, что пригласил к ней на вечеринку Жака Превера[63].
— Он пишет прекрасные стихи, — восторгался Кокто на другом конце провода. — Из них можно создать великолепные песни. Ты не должна его упустить.
«Еще один поэт», — с приятным удивлением подумала она. Впрочем, Превер все-таки был профессиональным сценаристом. Вслух она сказала:
— Конечно, я прочту у него все, что можно найти.
— Его стихи печатаются во многих газетах. Обязательно имей в виду, что премьера нового фильма, для которого он написал сценарий, состоится 9 марта. Картина называется «Дети Олимпа»[64]. Я вас уверяю, что ее все захотят посмотреть.
— Это хорошо, — проговорила она, краем глаза наблюдая за Ивом, который подошел к окну и задумчиво смотрел в темноту за стеклом.
В это время года темнеет рано. Уже зажглись первые огни, и кажется — давно забыты правила светомаскировки. Именно так выглядели одинокие ночи прошлой зимы, когда Анри оставлял ее и отправлялся спать со своей женой. А сейчас она поймала улыбку Ива и улыбнулась в ответ. Как же она счастлива, что в ее жизнь вошел этот сильный парень. На самом деле не имеет значения, что именно их связывает. Главное — нашлось что-то, сделавшее их парой.
— Наш с Ивом последний вечер в «Л’Этуаль» — восьмого марта, — сообщила Эдит собеседнику. — Получается, на следующий день мы сможем пойти в кино.
Услышав свое имя, Ив повернулся к ней и вопросительно приподнял брови.
— На твою маленькую вечеринку я принесу стихотворение Превера об увядающих осенних листьях. Это высший класс! Я уверен, тебе понравится, — продолжал болтать Кокто.
— Если ты так говоришь, значит, так оно и будет. Увидимся в «Мейфейре» пятнадцатого января.
Эдит завершила разговор, изобразив звуки поцелуев. Она лучезарно улыбнулась Иву.
— Я думаю, что у текстов Анри появился достойный конкурент.
— Достойную конкуренцию он уже получил благодаря твоим текстам, которых ты написала немало.
— Небольшое разнообразие всегда освежает. Только на сцене, конечно, — добавила она с ухмылкой.
Ив покачал головой:
— И снова мы коснулись наших вечных тем: либо мы спорим о твоих бывших любовниках, либо готовим наши выступления. Мы говорим о чем угодно, только не о том, как хотели бы вместе провести остаток жизни. Свадьба забыта. — Он поморщился. — Ты знаешь эту песню Фреда Астера из фильма «Время свинга»?
Он начал тихо напевать:
— A fine romance, with по kisses…[65]
После первой строчки он прервался и добавил:
— Что касается нас, я бы исправил это «без поцелуев» на «без
