— Не знаю, — признался Абрек. — В Штаты, на Ближний Восток, в Латинскую Америку — я еще не решил.
— Но почему? — воскликнул доктор.
Абрек долго молчал.
— Чужой я здесь, понимаешь? В России таких, как я, не любят, чеченец здесь все равно что изгой, а у себя на родине я уже однажды был расстрелян. Не хотелось бы снова проходить через это. Выход только один — за границу. Может быть, удастся восстановить свое настоящее имя и заняться, наконец, наукой.
— Ну что ж, — после небольшой паузы сказал доктор, — в добрый путь, друг. Надеюсь, твой выбор окажется правильным. Какая сумма тебя устроит?
— Миллион.
— Миллион чего? Надеюсь, все-таки, рублей?
Абрек покачал головой.
— Долларов.
— Да ты с ума сошел! — воскликнул доктор. — Где ж мы возьмем такие деньги?
— Погоди, — прервал его Сергей. — Думаю, торговаться не стоит. Раз нужен миллион, значит будет миллион.
— Тоже мне, Рокфеллер нашелся! И где же ты его найдешь, этот миллион?
— Найду, — твердо сказал Сергей. — В лепешку расшибусь, а найду. Ради своей дочери. В крайнем случае, из Алексеева вытрясу. За ним должок числится.
Доктор надолго задумался.
— Есть! — воскликнул он, просияв. — Я знаю, где можно достать деньги! Ты что-то говорил, Сергей, о пятнадцати миллионах баксов, которые заработал на тебе твой бывший шеф, так?
— Так, — кивнул Сергей.
— Иначе говоря, твоя первая почка была оценена Орловым именно в эту сумму. Правда, получил ее не ты, что было бы вполне резонно, а совсем другой человек. Так вот, предлагаю выставить Орлову условие, согласно которому ты отдаешь ему свою почку за пятнадцать миллионов баксов. Уверен, твоя вторая почка ничуть не хуже той, первой. Следовательно, и стоить она должна ничуть не меньше. Так?
— Так, да не так, — с сомнением покачал головой Сергей. — В обмен на почку он отдает мне мою дочь. Деньги в эту схему не вписываются.
— А мы возьмем и впишем, — настаивал доктор, воодушевленный собственной идеей. — Чем мы рискуем? Ровным счетом ничем! Да ты сам посуди, Серега, ради своей паршивой жизни он не то что пятнадцать лимонов — он все свое состояние тебе отдаст. В конце концов, из соображений элементарной справедливости стоит с него содрать эти бабки. Тем более, что их у него куры не клюют. Не обеднеет. Поверь моему слову, Орлов артачиться не будет.
Сергей все еще сомневался.
— Боюсь, как бы не вышло хуже.
— Волков бояться — в лес не ходить. Не дрейфь, мужик, наше дело правое, мы победим. Кстати, деньги тебе и самому не помешают. Лимон Абреку отдашь, а четырнадцать себе в карман положишь. Ну, решайся!
— Ну хорошо, согласен, — сдался наконец Сергей. — А если Орлов не пойдет на такие условия? — он перевел взгляд на Абрека.
Абрек прекрасно понял, что от него ждет Сергей.
— Ты получишь свою дочку в любом случае, — сказал чеченец. — Деньги тут не причем, я делаю это бесплатно. Но деньги мне нужны.
— Услуга за услугу, — прокомментировал доктор.
— Но без какой-либо жесткой зависимости, — заметил Абрек.
— Принято, — поставил точку Сергей. — Только если по совести, то и тебе, Николай, доля причитается.
Доктор решительно замотал головой.
— На меня, мужик, не рассчитывай. Я в дележе участия принимать не собираюсь. Это твои деньги, я тут не причем. И довольно об этом, — повысил он голос, предупреждая готовые сорваться с уст Сергея возражения.
Случайно бросив взгляд на часы, он воскликнул:
— Бог ты мой! Уже полтретьего ночи! Все, пора на боковую, мужики. Пищу для размышлений мы получили, теперь надо все как следует обмозговать. Авось, что-нибудь дельное придумаем.
Они поднялись из-за стола. Сергей тепло простился с Абреком и направился к выходу. Доктор вызвался проводить его до двери.
— На завтра какие планы? — обратился он к Сергею.
— Похороны Ларисы, — тихо произнес тот. — В десять утра.
Доктор положил ему руку на плечо.
— Крепись, мужик. Как ни верти, а через это нужно будет пройти.
— Да, конечно, — машинально отозвался Сергей. — Я все понимаю… Кстати, о каком это «хвосте» говорил Абрек?
— О «хвосте»? О каком еще «хвосте»?.. Ах, это! Дело в том, что наш чеченский друг проверял, нет ли за тобой слежки.
— Ну и как?
Доктор широко улыбнулся.
— Все чисто.
Глава пятая
Пятница выдалась пасмурной, сырой и холодной, накрапывал мелкий колючий дождик. Погода как нельзя более точно соответствовала настроению людей, принимавших участие в ритуале погребения — словно сама природа скорбела по погибшей Ларисе Ростовской.
Этот тяжелый день прошел для Сергея, как в тумане. Время тянулось как бы мимо него — и медленно, с неохотой уползало в прошлое. Он плохо помнил, что именно делал в то утро, как прибыла похоронная процессия и куда направилась потом. Лица окружавших его людей изредка всплывали мутными пятнами — чтобы тут же вновь раствориться в туманно-промозглом мареве унылого дня. Случалось, что восприятие его обострялось, и тогда урывками он видел знакомые и чужие лица, как будто выхваченные из мрака его сознания светом мощной фотовспышки… Бывшие коллеги по работе у Алексеева; его нынешние сослуживцы из «Финсофта»; какие-то дальние родственники Ларисы, о которых он понятия не имел и никогда не слышал; Павел во всем черном и в черных же очках, словно скрывающий за непроницаемыми стеклами полученный накануне фингал; Тамара Павловна, одиноко бредущая за гробом и тихо плачущая. Похлопывания по плечу, банальные слова соболезнования, слезы скорби, причитания, последние комья сырой земли, брошенные им в черную бездну могилы…
Домой он вернулся совершенно разбитым. Поминок не было: пьяный разгул по случаю смерти человека он считал кощунством и принципиально не признавал. Долго сидел у окна и смотрел в серое пасмурное небо, ни о чем не думая и никого не желая видеть. В голове неотвязно стучали слова где-то слышанной песни: день прошел, а ты все жив … Так, в полном одиночестве и всеми оставленный, он и забылся тяжелым, беспокойным сном.
Наутро он встал другим человеком. У него словно открылось второе дыхание: он чувствовал необычайный прилив сил и энергии. Как будто нарыв, долго зревший в его душе, наконец прорвался. Ночью, пока он спал, мозг продолжал отчаянно работать. Проснувшись, он уже имел в голове четкий план — отчаянный, дерзкий, фантастический.
Теперь он знал, что делать.
Быстро собравшись, забрав дипломат с двадцатью тысячами долларов, которые ему передал Алексеев, он отправился к доктору.
Глава шестая
В прошлый раз Абрек сказал, что «хвоста» за ним не было. И все же меры предосторожности никогда не помешают. Если, не дай Бог, он приведет за собой в гостиницу людей Свирского, на всех их планах и мечтах сразу же можно ставить жирный крест. Доктор и Абрек — это его козырная карта, о которой ищейки Свирского не должны узнать ни в коем случае.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
