— Помолчи… Такой большой живот… Ладно… Договаривайся… Я только сейчас поняла… Их ведь кормить и поить надо… Дани, а ведь я красивая… Хочу домой, отдыхать. Ты сам с ними поговори… Я согласна даже бесплатно, но ты им этого не говори… Поторгуйся, любимый мой, если сможешь. Домой хочу, устала.
30
«Неделька» затянулась. Прошел месяц, другой. В один прекрасный день, когда Дуду рисовал, сидя на упавшем дереве метров на двадцать выше воды, а его девочки нежились голышом, подставляя кругленькие животики мягкому осеннему солнышку, по берегу озера нарочито небрежно прохаживался туда-сюда молодой парень, очень кого-то напоминающий. Через пару дней ближе к полудню тот же парень с некоторым недоумением на лице ходил вокруг опустевшего дома, где замечательно провели «Мюнхенские каникулы» «наши» и «ваши». В это время Дуду, Лиза и Катя сидели неподалеку в такси и ждали, пока стажер, а это был конечно он, уедет.
— Девочки! — сказал спокойно Дуду. — Нам придется ехать самым интересным и самым красивым путем. Давайте возьмем с собой только самое необходимое, чтобы легче было пересаживаться…
Умные девочки поняли, переглянулись, хихикнули совсем по-детски, а когда стажер окончательно удалился, вышли из машины и выбросили почти всё. Так же, как сделали их начальники совсем недавно. По дороге купили новые телефончики и очень долго на местных поездах ехали до Вены. Оттуда полетели в Гамбург, потом быстрым поездом во Франкфурт, из Франкфурта самолетом в Мадрид. Только тогда позволили себе отдохнуть 3 дня в деревушке под Мадридом. Девочкам это было совершенно необходимо. Лиза похудела, постройнела и носила хорошо заметный животик впереди себя. А Катя сильно поправилась, округлилась и её живот неопытный мужчина вполне мог принять за излишнюю полноту. Обе страшно радовались своей беременности, своему Дуду и ни разу не пожаловались. Из Мадрида отправились в «маленький замок» по железной дороге. Когда, наконец, такси доставило их «домой», оказалось, что папа и две мамы уехали отдыхать и вернутся через неделю.
— Вот и хорошо, — сказала Лиза, — Помоемся, покушаем немножко и поспим. Мы с моим маленьким устали. — Она нежно погладила свой живот и вдруг охнула: — Дуду, Катя! Он там что, танцует или зарядку делает?
— И мой тоже, — удивленно сказала Катя.
— Девочки! Почему вы решили, что будет мальчик?
— Не будет, а есть, любимый наш! — Хором пропели беременные шпионки. — Но если ты этому не рад, мы родим тебе девочек.
Несколько дней все трое с превеликим удовольствием отдыхали, бродили по окрестностям, изучали великолепную библиотеку. Но вот на четвертый, а может быть пятый день во время завтрака Лиза объявила:
— Сейчас пойдем навестить нашу акушерку.
— Зачем, — удивился Дуду. — Ещё рано.
— А ты можешь не ходить. Поезжай в город, купи себе мольберт, краски — ну, всё, что хочешь. А заодно продукты. Вот ключи, возьми машину, к которой ключи подходят. И не торопись. Помни, мы дома, а ты — наш самый… — Лиза посмотрела на Катю, и Катя закончила:
— Единственный!
Акушерка обрадовалась, улыбнулась и спросила:
— Будете обедать, или поговорить?
— Сначала обедать, а потом поговорить, — сказала Лиза. Но Катя не согласилась:
— Лучше сначала поговорить.
Акушерке было лет 60–65, она еще работала.
— Тогда покажитесь, вы же за этим пришли?
Девочки «показались». Акушерка прошептала: «Двадцать пять, двадцать шесть, может быть двадцать…» — замолчала и удивленно посмотрела на Лизу:
— Вы что, в один день? Как твои мамы?
Лиза обняла Катю и сказала, чрезвычайно довольная:
— Да, в один день, как мамы. Двадцать семь недель. И любимый наш здесь с нами. Мы придем к тебе в гости, матушка. Только сначала попросим тебя от себя и от наших мальчиков…
— Или девочек, — сказала Катя.
— … или девочек, — согласилась Лиза. — Сделай так, чтобы у наших детей было две мамы, как у меня.
— Мы обязательно родим в один день. А ты нам ничего не скажешь, никого не покажешь, чтобы мы любили их одинаково, как своих детей, — согласно кивала головой Катя.
— А нашего Дуду мы не пустим, пока не придет время. — Лиза положила руку старой акушерки на свой живот и сказала: — Мы тебя не забудем.
31
Прилетев, Бонд нашел клуб альпинистов и постарался вести себя спокойно и открыто. Он был уверен, что Тамар сама его найдет. Но ошибся, потому что у Тамар были теперь совершенно другие интересы. Шпионское прошлое спряталось в тумане, живот стал большим и тяжелым, а серенькая дождливая погода не располагала к длительным прогулкам. Пришлось Бонду поработать ищейкой и «совершенно случайно» столкнуться с Тамар нос к носу в старом парке, заваленном палой листвой. Тамар удивилась, но не очень:
— Вот уж не думала, что меня удостоят такой чести и ко мне приедет сам Николо Бонди!
Бонд даже вздрогнул, что с ним давно не случалось:
— Здравствуй, дорогая! Я действительно прилетел не только как известный альпинист по приглашению здешнего клуба, но и как…
— Перестань. Я ведь и вправду рада тебя видеть. С тобой будет проще разговаривать.
Бонд несколько секунд молча смотрел на Тамар, покачал головой в сторону ее живота, спросил «когда», получил ответ «скоро». Еще помолчал и спросил «откуда ты знаешь, как меня зовут», на что Тамар ответила, «а разве это государственная тайна». После этого умная Тамар сказала:
— Бонд! Я тебя знаю давно. Не ходи вокруг да около. Тебя прислали напомнить мне кое о чем, а может быть даже пригрозить?
— Второго не было.
— Уже приятно. Я не прячусь, я тебе оставлю свой телефон, мы можем встречаться и разговаривать совершенно свободно. В этой стране таких, как я, не охраняют.
— О чем ты, Тамар? Не обижай меня…
— Перестань. Я сегодня же расскажу про тебя Роберту. Когда вернешься домой, передай этим бодрым старичкам, что ничего не получится. Если не боишься, проводи меня домой. Знаешь, Бонд! Это так странно: тебя я знаю больше трех лет и не более, чем хорошо знакома. А его я знаю меньше года и всю жизнь.
— Я тебе завидую. Будь счастлива. Я тебя провожу… А твой премьер-министр не ревнив?
Поздно вечером Тамар рассказала про Бонда мужу. Роберт не удивился, не возмутился, не рассердился.
— Это нормально. Они, эти старые политики, посылают мне привет и наилучшие пожелания. И говорят, что хотят и дальше поддерживать добрые отношения. Они, конечно, попробуют просить тебя повлиять на меня, разузнать, посоветовать, «подсказать». Ну и бог с ними. Пусть их… Как ты себя чувствуешь? Малыш не бунтует?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
