— Ты захватила карты? — проговорил он, понижая голос.
— Конечно, мой лорд…
— Я готов выслушать свой ордалион.
Итак, она гадалка, эта Дженни Крэмптон, то есть нынешняя Евгения Михайловна. Ордалион — высший суд, в данном случае расклад карт Таро. Значит, она была личной гадалкой Кромвеля. Что ж, вполне возможно. Кажется, Орлов рассказывал Глебу, что Братство Разрушителей зародилось ещё во времена революции Кромвеля. Правда, тогда это было просто течение в основном Братстве Хранителей Времени. Выделилось оно позже.
А вот другие картинки. Пять или шесть молодых прелестниц весело шли по аллее парка, искусно возделанного и выпестованного. Деревца подстрижены на французский манер, цветы аккуратно усажены в клумбы и садовые медальоны. Молодые дамы одеты по моде конца XVIII века. А вот и вполне знакомое по портретам холёное породистое лицо — Мария-Антуанетта, королева Франции. Она уже не столь юна, как хотела казаться. Перевалила тридцатилетний рубеж. Значит, до революции уже недалеко. Ведь летом 1789 года королеве Франции было тридцать три года. Но пока она смеётся и резвится, как девочка. И к ней подходит слуга. Уводит в беседку. А там — Эжени Лабоне, гадалка. Интересно, что она говорит монархине. Ведь если она одна из Разрушительниц Времени, ей следовало бы скорее гадать будущим революционерам — Марату, Робеспьеру и наставлять их на путь слома всего старого. Или гадалка прельщает королеву, зная, что именно с королевской жадности-глупости всё и начнётся?..
А вот новое видение. Машины с открытым верхом, как в начале XX века. Толпа встречающих кортеж. Ликование. Голоса:
— Повезло, что такая судьбоносная встреча произойдёт у нас — в Сараеве.
Выстрел. Крики. Вопли. Скрежет шин по мостовой. Ещё выстрелы.
— Франц-Фердинанд убит!
— Его жена тоже!
И ликующие глаза Эжени Ожешко. Опять она.
И вдруг — темнота. Костёр на поляне. Вокруг разметавшиеся во сне измученные каким-то долгим марш-броском люди. Ближе всех к костру спит, шумно вдыхая воздух, женщина в красной революционной косынке. В отдалении двое бодрствующих, наверное, часовых на этом привале. Один говорит другому:
— Домой, правда, надоть. Скоро пахать. Весна… Что баба скажеть? Не справиться же…
— Ты таперича солдат Красной армии, — говорит второй. — Забудь про своё «пахать надоть». Для тебя таперича одна правда — что наша комиссарша скажеть!
Комиссарша… Значит, вся власть — Советам, Гражданская война. Глеб всматривается в спящее лицо Евгении.
Что она хочет ему рассказать? Что прожила больше трёх веков? Что всегда была на передовой за слом Старого Времени и установление Нового? Да, это доказывает, что она в Братстве Разрушителей. Но мало ли что может быть. Он — ловец Дракона. Он не должен доверять никому.
— Уже много лет Братство не готовит ловцов, — доносится голос Евгении Михайловны из реального времени.
— Как это? — не понимает Глеб. — Меня же нашли. Уговорили. Обучили.
— Уже десять лет, с миллениума, основной костяк Братства понял, что миссия Разрушителей Старого Времени нецелесообразна. Она как детская болезнь, подростковое стремление к отрицанию всего того, что было раньше. Веками мы отрицали Старое Время. Но за весь этот период так и не сумели предложить, каким же должно быть истинно новое. Всё наше новое оказывалось просто хорошо забытым старым. И тогда мы пришли к выводу, что нет Старого или Нового Времени. Время едино в своём потоке. Стремление разъять его, рассоединить на старое и новое, приводит только к увеличению энтропии. И это увеличение может стать катастрофическим. Привести к хаосу. К смерти всей планеты. И вот когда мы поняли это, то большинством голосов решили прекратить активную деятельность Разрушителей. И тогда же последний ловец Дракона перестал охотиться на Чёрного Доминика. Мы решили: пусть Чёрный Дракон хранит свой магический перстень. Но не от нас. Впрочем, всегда найдутся и другие. Не члены нашего Братства, одиночки, которым захочется изменить Время.
— Но как же так?! — Глеб поднял на Евгению потрясённый взгляд. — Меня же подготовили как ловца. Мне показали статьи об ужасах и убийствах, творимых Чёрным Драконом. Его фотографии, наконец.
— Кто-то работает для себя! — отрезала Евгения. — Мои программисты вошли в твой компьютер и прочли заметки о зверствах Дракона. Так вот сразу скажу: это не его дела. И меня очень интересует — чьи.
— Вы хотите сказать, что Чёрный Дракон — белый и пушистый? Никого не трогает, а вышивает крестиком?!
— Нет, конечно! Он огрызается. И когда у него пытаются отнять его сокровище, может убить без жалости. Но только врага. А не невинных детишек, как сказано в тех статьях. Тебя просто обманули. И тот, кто тебя спровоцировал ими, знал, что они не касаются Чёрного Дракона. Это чужая жестокость. И тебя, мой мальчик — надеюсь, я могу тебя так называть? — готовили не для великого дела, а для удовлетворения чьих-то личных стремлений. Кто-то хочет иметь личную власть над Временем. Пока не знаю — зачем. Но узнаю. Назови мне имя того, кто сделал из тебя ловца.
Глеб судорожно вздохнул, но не проронил ни слова. Верить? Не верить? Он не знал.
— Начался странный процесс: Время потеряло свою вязкость, а его поток — привычное русло, — проговорила Евгения. — Настоящее проваливается в прошлое, будущее выливается в настоящее. Те, кто может это чувствовать, — гадалки, предсказатели, экстрасенсы, эмпаты — считают, что это не доведёт до добра. Дракон — Хранитель Ал-Нага должен найти аграф и восстановить нормальное течение Времени.
— А я ему мешаю! — нахально фыркнул Глеб.
— Именно так! Но тебя можно просто устранить…
— Убить, что ли?
— Никто никого не собирается убивать. Ты просто можешь вмиг забыть, что ты ловец. Отныне и навсегда. Но дело не в тебе — в твоём хозяине. В том, кто нанял тебя. Ведь он платит тебе деньги?
— А на что бы я жил? — огрызнулся Глеб.
— Видишь, он просто купил тебя. Скажи мне его имя!
Глеб молчал, лихорадочно соображая. Он должен проверить эту женщину. Но как? Ничего не приходило на ум. Наверное, он действительно повредился головой.
— Если вы — такая мощная Разрушительница, — брякнул он, — вы сами можете прочесть это имя. — Глеб постучал себя по черепу. — А я не предатель.
— Ты просто глупец… — Евгения сокрушённо покачала головой. — Тебя поймали на красивых идеях. Очистить мир от зла — куда как привлекательно. Секреты. Выслеживания. Погони. Всё это игрушки для взрослых мальчиков. Различные уровни сложности. И ты поставил себе сюда защиту. — Евгения, так же как и Глеб, постучала по его голове.
— Конечно!
— Но я могу сломать её. Мгновенно. Но тебе будет больно. Очень больно.
— А вы попробуйте! — огрызнулся Глеб.
Яркий луч пронзил сознание Глеба. Прожёг дорогу к подсознанию. Глеб закричал — так больно это было. Теперь весь его мозг был открыт. И гостья могла прочесть в нём всё, что угодно, — жажду справедливости, навыки эмпата, сильное, но не слишком глубокое чувство к… Рине.
Евгения вздохнула. Жаль мальчика. Он нравился ей. Такой самоотверженный, целеустремлённый, умный, отзывчивый, добрый. Масса достоинств. Но всех их перекрывает только одно: он — Глеб, а не Доминик.
Евгения снова вздохнула. Сейчас не до чувств! Она взглянула попристальнее, и в её мозгу отпечаталось имя.
— Орлов Леонид Николаевич, — произнесла она вслух.
Глеб напрягся:
— Как вы смогли? Кто же вы?
— Ты не поверишь, мой мальчик, но я — Глава Братства Разрушителей.
— Не может быть! Орлов сказал, что он — Глава Братства.
— Он банально соврал. — Евгения горько усмехнулась. — Он даже не Посвящённый.
Глеб обречённо прижал голову к подбородку — жест, оставшийся с детства. Итак, он ошибся. Эта хрупкая женщина с серебряным венчиком волос действительно сильнейшая. А ведь простая учительница. Преподаватель в музыкальной школе. Неужели такое возможно?! Хотя кем же ещё могла бы быть истинная Хранительница Времени? Да, конечно, учительницей. Потому что осознала, что путь разрушения — не верный путь, и начала своих подопечных учить всему заново. Действительно, новое — хорошо забытое старое. Вот и Разрушители вернулись к заветам Хранителей Времени.
Выходит, он потратил несколько лет жизни впустую? Глеб отказывался верить в такое:
— Но Орлов выступал от имени Братства! Показывал мне архивы. Как такое могло случиться? Выходит, у вас в Братстве — хаос.
— Теперь везде хаос. Время вступило в опасную фазу. Хуже того, сами люди целенаправленно начали расшатывать привычное течение Времен. Они постоянно мусолят тему конца света, то есть обрыва Времени. То начинается истерия по поводу календаря майя, то по поводу астероида Апофис, то неведомой планеты Ниберу. Сливаясь, эти мысли создают эгрегор конца, который всё растёт. Сейчас моя миссия — помочь Дракону восстановить привычное течение Времени, вернуть его в обычное русло. Да, мы конфликтовали веками — Хранители и Разрушители. Но вековой опыт всё же подсказал, что разрушение — путь к гибели.
