Рецепт благосостояния Сеченова прост: здесь находится газокомпрессорная станция трубопровода Уренгой — Помары — Ужгород. На ней работают около тысячи человек. Зарплата — от 10 тысяч рублей и выше. По субботам весь центр Сеченова превращается в огромную ярмарку: торговать в этот маленький поселок приезжают со всей южной Нижегородчины и из соседних регионов. Сеченовцы платят не торгуясь.
Стеклопакеты в местных избах устанавливает предприниматель Сердюк. Только делает он это все реже и реже. Потому что много играет и проигрывает.
— Этот не застрелится, — говорит продавщица Вера в кафе на автовокзале. — Но ничего, я скоро сама его застрелю. Уже второй месяц окна от него жду. Старые выломал, а новые не поставил.
В кафе у продавщицы Веры стоят два игровых автомата. За ними сидит человек, которого на следующий день я увидел в форме сотрудника ДПС. На автомате надпись: «За разбитое стекло штраф 2000 рублей». Это актуально.
На автовокзале расположена одна из двух сеченовских игровых точек. Но предприниматель Сердюк не ходит ни туда, ни сюда. Сердюк играет в других городах, чтобы никто из заказчиков не видел. Пока едет закупать окна в Нижний, все деньги заказчика проиграет и возвращается в Сеченово. Займет и едет в Нижний снова. Иногда добирается до Нижнего, иногда нет.
— Первые автоматы к нам пришли два года назад, — рассказала начальник юридического отдела администрации района Нина Макалова.
— Что значит пришли? У вас не спросили?
— Не спросили. Обе точки принадлежат предпринимателям из Нижнего. От них приезжают какие-то ребята, забирают выручку и уезжают. Где они платят налоги и платят ли вообще, мы понятия не имеем. По закону нашего разрешения им не нужно. Лицензия и договор аренды с владельцем помещения — этого достаточно.
Когда я пересказал ответ Нины Игоревны владельцу одного из местных магазинов, он лишь улыбнулся.
— Чиновники здесь могут все. Мы это знаем на собственном опыте. Заставить того же владельца кафе на автовокзале не заключать договор аренды на размещение этих автоматов — дело пары минут. Одно из двух: либо власти с этого что-то имеют, либо они этих нижегородских просто боятся.
«Лучше бы пил»— Сначала у нас в поселке появились пятирублевые автоматы, — рассказывает вдова Александра Евгения Кичесова, она работает в доме престарелых. — Бросаешь пятачок — выпадают три цифры. Однорукие бандиты пришли через полгода. Эти автоматы уже меньше 50 рублей не принимали. Потом я узнала, что в других районах последовательность была такой же. Я думаю, это продуманная тактика. Пятирублевыми автоматами людей втягивают в игру, а потом им уже и пятидесяти не жалко.
— Тут поговаривают, что Александр и до появления игровых автоматов увлекался игрой в карты.
— Он родом из деревни Рогожкино, там испокон веков все играют. Но его увлечение картами нам никогда не вредило. Он играл по выходным и с одними и теми же знакомыми. У них там то один выиграет, то другой, деньги ходят по кругу и никуда не деваются. А эти автоматы — просто подлость какая-то. Сожрал купюру и все, назад не вернешь. Я забеспокоилась, когда стала замечать, что муж какой-то странный стал. Сидит дома в кресле и ничего не замечает, как будто что-то вспоминает. Потом вдруг в дом начали приходить люди и требовать, чтобы я вернула какие-то деньги. Оказывается, он занимал и играл. Тут я, конечно, начала ругаться. Только все без толку. Я его ругаю, он соглашается, что не прав, но все равно продолжает играть. Потом оказалось, что и сын этим делом увлекся. Долги стали расти, справиться с ними было уже невозможно. Тогда мы решили взять кредит в Сбербанке, 100 тысяч рублей. Рассчитались с долгами, но через месяц начались те же проблемы. Сколько сейчас на нас долгов, я не знаю. Кредиторы, слава богу, пока не идут. Сочувствуют, наверное.
Насчет кредиторов Евгения поскромничала. Они к ней идут постоянно. В Сеченове у них на каждый гектар по кредитору. А еще в других селах. Весь поселок знает, что Кичесовы должны не меньше 100 тысяч. Плюс кредит.
Спрашиваю у заведующего сеченовским офисом Сбербанка Анатолия Журавлева:
— Вы не знали, что он играет, когда кредит давали?
— Откуда? Я в этих залах не бываю. Мне по должности запрещается играть в азартные игры. Я мимо этих автоматов чуть ли не бегом бегу, чтобы кто-нибудь чего-нибудь не подумал. Документы у Кичесова были в порядке, поручители тоже. Не было оснований отказать.
— Что теперь будет с его семьей?
— Пока мы их не трогаем, но осенью придется этот вопрос поставить. Я 30 лет тут директором, и у меня еще ни разу не было случая невозврата. Не потому, что я такой злой, просто таков порядок. Я знаю Александра с детства. Я был в шоке, когда узнал о самоубийстве. Он был всегда спокойным, как удав. Не пил никогда — уникальный случай в сельской местности. Но на похороны я к нему не пошел. Не потому, что он самоубийца. Я и в партию не вступал, и в бога не верю, но не люблю, когда люди такие долги родственникам оставляют. Некрасиво.
— Лучше бы пил, наверное, — вздыхает близкий друг Кичесова Володя Шушков. Они вместе работали водителями в администрации района. — Пьющий человек выпил и обо всем забыл. А трезвый все проблемы в себе носит. Не выдержал, наверное, Сашка такого напряжения.
У Володи после смерти Кичесова тоже проблемы. Он является поручителем по кредиту. Если родственники окажутся неплатежеспособными, придется отдавать ему. Вид у Володи потерянный. Жена ему уже сказала, что если он будет отдавать деньги за вдову Кичесова, то пусть и живет с ней.
— Александр для меня был как член семьи, — вздыхает непосредственный начальник покойного, заместитель главы района Иван Федосеев. — Он много лет был моим шофером, мы с ним всю область объездили. Честно говоря, до сих пор не верю, что он застрелился из-за проигрыша. Я видел его в последний раз накануне вечером. Он в тот день пораньше отпросился — сказал, что ему надо в Талазино съездить. Утром должен был прийти в 7.20, как обычно. Что-то должно было произойти этой ночью, кроме проигрыша.
«Против кого дело возбуждать? Против автомата?»Восстановить последнюю ночь Александра Кичесова по минутам оказалось нетрудно. Порадовать его начальника нечем. Все-таки Сашу довел до самоубийства именно игровой автомат.
— В Талазино он поехал за деньгами, — рассказывает вдова. — Накануне наш сын разбил машину, и Саша продал ее за восемь тысяч рублей одному мужику из этой деревни. Вырученные деньги были его надеждой отыграться. Я не знала, что это станет последней надеждой.
— Зачем вы ему разрешили на них играть?
— Когда над тобой висит такой большой долг, то восемь тысяч уже не имеют значения. Гораздо важнее надежда вернуть остальное. Пришел он часов в шесть утра. Спокойный, как обычно, но молчаливый. Я его ругать не стала. Он был как глухой. Молча сел в машину своего начальника, отвез на работу сына, потом отвез в школу дочь. Когда вернулся, зачем-то пошел в гараж. И вдруг я слышу — удар. Как будто по железной стенке гаража кто-то со всей дури стальным прутом саданул. Прибегаю — а там… — дальше Евгения говорить не смогла. У нее и до этого подбородок дрожал, а тут она согнулась до земли и зарыдала.
— За две недели до самоубийства Кичесов попросил у соседа охотничье ружье «ИЖ» 16-го калибра, — зачитал мне материалы дела опер районного ОВД Александр Мельников. — Сказал, что хочет пристрелить свою старую собаку. Сосед дал ружье, а сам уехал на юг. Сейчас мы против этого соседа административное дело возбуждаем. Из этого ружья Кичесов и застрелился. Вставил в рот и пальцем ноги нажал на курок. Когда мы пришли на место происшествия, у него верхней половины головы просто не было. Показывать фотографию я вам не буду. А предсмертную записку Кичесова — вот, читайте.
«Прощайте, все мои дорогие, — написано на клочке бумаги. — Извините за причиненные горе и страдания. Папа Саша. Таня, люби маму».
— В Уголовном кодексе, кажется, есть статья «Доведение до самоубийства». Не хотите возбудить дело?
— Есть-то она есть. Только доказать ее практически невозможно. Против кого возбуждать? Против автомата? Или его владельца из Нижнего, который в Сеченове и был-то один раз, когда их ставил? Некого привлекать!
На похоронах Кичесова было человек 250. Отпевать его не стали, но крест на могиле поставили. Ни один из приятелей-игроков проводить друга в последний путь не пришел.
— Не хочу, чтобы на меня пальцем показывали, — сказал Михаил Абрамов.
Михаил — один из самых заядлых сеченовских игроманов. Работает на газокомпрессорной станции. Именно он был рядом с Александром в последнюю ночь. Абрамова я обнаружил вечером в игровом зале бывшего Дома быта. У него был вид смертельно уставшего человека. Михаил играет даже больше, чем играл Александр. По его собственному признанию, Абрамов уже проиграл тысяч триста.
