домой. Меня встречает отец. Мы не говорим о прежних планах пока что. нужно вновь взять свою жизнь в руки, отделить ее от прошлого. Так дальше нельзя.
Далия
«Мы все сделали правильно», – повторяю себе, когда выхожу из самолета ощущая его взгляд на своей спине.
– Все правильно.
Вот только от мысли что сейчас будет становится страшно и одиноко. Порой я вообще хочу убежать и от прошлого, и от настоящего. Туда, где не будет никого, чтобы попробовать среди всех этих чувств найти саму себя.
Выхожу в зону прилета и слышу голос моей малышки, который тут же пробивает темную пелену боли, возвращает на место.
– Мама… Мамочка… – нахожу ее глазами и спешу к ней навстречу.
– Девочка моя, – сажусь перед ней сжимая ее в своих руках.
Теряю весь прежний мир, потому что люблю ее до безумия.
– Я по тебе так скучала, мама.
– И я, – поднимаю глаза на Таира. – И я скучала.
– Добро пожаловать домой, – говорит мне муж и внезапно обнимает на глазах людей. – Я рад, что ты прилетела.
Отвечаю на объятия заметив боковым зрением Орхана и застыла.
«Всевышний, это слишком жестоко».
– Поехали домой, – дергает за платье Амита, и мы отрываемся друг от друга.
– Конечно. Хочу скорее уехать отсюда.
В машине я села сзади с дочерью, но ощущала как Таир смотрит на меня в зеркало. Не представляю, как ему сейчас сложно рядом. И мне ужасно стыдно, что мужу пришлось принимать такое решение. Одна надежда на то, что мы все это переживем.
Главное, чтобы смогли.
Дома были родители и некоторые родственники. Все улыбались и радовались, бережно приобнимая. Какие-то куски памяти были утеряны пока что, но в основном все вернулось обратно, кроме меня самой.
– Ну как дела сестренка? – подошел сзади Латиф.
– Все хорошо, – развернулась к нему лицом, потому что, помня какой злой он стал ко мне страшно поворачиваться к нему лицом.
– Я тут узнал кое-какие подробности твоей аварии и прочего, – начал он, а я словно в камень превратилась. – Вот стою и думаю, стоило ли тебе выживать вообще? Не сегодня завтра всю столицу, а потом и страну облетит новость о том, что ты последняя шлюха, а твой муж тебе все это позволил. Как, по-твоему, будут жить все после такого?
На миг мне показалось что земля раскололась на части, и я лечу в огненную лаву.
– Латиф… Нет, ты что? Ничего такого не было, – пальцы пробило током, а грудь сдавило. – Ты не знаешь всего, не надумывай. А люди будут лгать.
– Все лгут, тебе ли не знать? Вот только никто не позволял себе того, что ты вытворяешь. Я вижу тебя насквозь.
Его лицо исказила гримаса отвращения.
– Что здесь происходит? – раздался громкий возглас Таира и я была как никогда рада его появлению. А еще хотелось попасть в его объятия, которые всегда меня защищали.
– Обсуждали с сестрой ее лечение, операцию. Другую страну. Говорит ей там понравилось, – дразня отвечает и уходит.
– Чего он хотел? Далия? – потерянная кое-как нахожу силы посмотреть на него.
– Он правду сказал, мы просто говорили с ним и все.
– Ты бледная, все хорошо? Если устала я всех сейчас же прогоню из дома.
– Нет что ты, все хорошо, – вымученно улыбаюсь ему и прохожу к диванам.
Через час все разошлись. Мамы и папы были рады, поздравляли с успешной операцией и желали здоровья. Стоило закрыться дверям, как Амита начала зевать, ведь на улице уже стемнело и время близилось ко сну.
– Или укладывай ее, я поработаю в кабинете пока что, – поцеловал в макушку и ушел.
– Ура, засыпать с мамой, – закричала дочка и схватила меня за руку.
– Я пока не могу бегать, поэтому идем медленно и спокойно.
Она с пониманием остановилась, и мы отправились в ее комнату.
– Ты больше никуда не уйдешь? – спросила малышка уже в кроватке.
– Никуда. Маме сейчас только чуть-чуть поправиться нужно и все будет как прежде.
– Папа грустил без тебя. И я тоже.
От ее слов я ощутила себя полной предательницей. Так оно и было. Зато сейчас я знаю, что поступила действительно правильно. Если я не могла остаться ради Таира, то ради нее просто обязана.
Выхожу из комнаты дочери, когда она окончательно уснула и сразу натыкаюсь на мужа.
– Решил посмотреть не уснула ли ты, – улыбается и прикасается к моей щеке.
– Она задавала много вопросов, – кое-как подавила желание убрать его руку от себя. – Пойдем спать?
Задаю глупый вопрос, но иначе это зайдет далеко.
– Думаешь мы спать сейчас отправимся? – игриво меняет интонацию, но внутри все съеживается от этого.
Таир обнимает меня и прижимает к стене.
– Подожди, – глажу его по плечам, – Таир мне нельзя еще.
Мужчина тут же останавливается и сделав полшага назад смотрит на меня удивленно.
– Нельзя?
– Пока что нет. Только месяц после операции прошел.
Он словно что-то решает в голове, а потом со странным энтузиазмом берет за руку и ведет в нашу спальню.
– Значит просто сходим в душ вместе.
«Боже, нет… Прошу».
Но мои мольбы растворяются в воздухе, и я просто иду за ним.
Тело помнит другие прикосновения, напрочь отторгая посторонние, впрочем, как и моя память.
С водой смешиваются слезы и растворяются воспоминания. Ничто не будет как прежде, и нельзя вернуть утраченное.
Зачем все эти испытания?
Таир
Я наблюдаю за ней и ищу изменения.
В голосе, взгляде, движениях. Все та же и другая одновременно. Что она чувствует? О чем думает?
Вопросы без ответов. Я не жалею о том, что поступил именно так. Ее жизнь важней, но как быть сейчас? Я не знаю.
К таким поворотам я не был готов совершенно.
Ее предупреждение о том, что ей противопоказан секс расслабили, но не отняли мои сомнения.
Я продолжал думать о них двоих и это сводило с ума.
Она не виновата ни в чем, однако именно Далия сейчас отталкивает меня, который день. Аккуратно так и жестоко.
Стараюсь держать себя в руках, но все валится из них и кажется, что фундамент нашего «дома» медленно трещит по швам.
Прошло уже две недели, а она похожа лишь оболочкой на саму себя. С дочерью она все та же, но не со мной.
– Далия, – зову ее, когда вечером Амита отправляется спать.
Входит в кабинет мой со страхом.
– Я немного устала, хотела лечь спать пораньше, – лжет отворачиваясь.
– Ты не устала, – голос становится грубей автоматически. – Сядь.
Жду, когда она выполнит мою просьбу и продолжаю:
– Я не понимаю к чему мы
