– Знаете, Вера, в чем секрет моего успеха? – горделиво спросил Спаннокки и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Совсем не в знатности нашего рода, хотя не стану скрывать, что родство с одним из пап в определенной степени способствует моей карьере. Связи с сильными мира сего тоже помогают. Если бы вы только знали, как широко известна наша родовая колыбель Монтепульчиано… – Спаннокки на мгновение закатил глаза. – Но главное мое достоинство, мое преимущество в том, что я прекрасно разбираюсь в людях…
Вере было что съязвить по этому поводу, но она промолчала. Только глаза отвела в сторону и стала рассматривать проходящих мимо людей, потому что наблюдать за гримасами Спаннокки было неприятно.
– Каждый человек уникален. – Спаннокки сильно понизил голос, и Вера поняла, что сейчас речь пойдет о деле. – У каждого свои способности, свое предназначение. Я всегда подмечаю, кто на что способен, и стараюсь давать каждому поручение по его способностям. Какой резон использовать умелого вора для слежки, а ловкого шпиона для кражи? Никакого! Вы, Вера, – роковая обольстительница и ловкая воровка. Не спешите возмущаться и хмурить брови, ведь я говорю правду, говорю ее вам, а не кому-то еще, и, кроме того, если хмурить брови, то на лбу появляются некрасивые морщины. Я не осуждаю вас, я вообще никого никогда не осуждаю, я просто даю понять, что правильно понимаю ваше предназначение. Вы можете очаровывать, вы почти не вызываете настороженности и подозрений, разве что только у такого опытного человека, как я… Как, по-вашему, Вера, в какой момент там, у Крынкина, я заподозрил, что вы интересуетесь моей персоной?
Ах, оказывается, это случилось еще у Крынкина? Вера думала, что виной всему ее оплошность в трактире Дмитриева, когда она не заметила, что Спаннокки наблюдает за ней.
– Как только вы вошли! – Спаннокки явно наслаждался замешательством Веры. – Когда вы увидели меня, у вас на мгновение стало такое лицо, словно вы выиграли в карты пятьсот тысяч. Всего на мгновение, но я заметил. Меня провести невозможно…
«Поживем – увидим», – подумала Вера и решила, что надо тренировать умение владеть собой в любых ситуациях. Как? А хотя бы так – встать перед зеркалом и попросить Клашу кричать ей на ухо или громко хлопать крышками от кастрюль. Главное, чтобы внезапно. И наблюдать за своей мимикой и вообще за собой, добиваясь полного спокойствия. Если Клаша поинтересуется, зачем это надо (а она обязательно поинтересуется, потому что очень любопытная), можно соврать, что это такая особая тренировка для актеров. Уж то, что Вера мечтает стать актрисой, ни для кого не секрет, поверят все – и Клаша, и Владимир. А то и Владимира можно попросить. А Спаннокки-то каков? Заметил интерес и сам подошел знакомиться. Ушлый субъект, явно прошел огонь, воду и медные трубы, да не раз.
– У меня есть один конкурент, Вера, – Спаннокки придвинулся ближе, но рамок приличия не переходил. – Точнее, их у меня много, но этот сейчас интересует меня больше всего. Я говорю «конкурент», потому что речь идет о французском военном атташе. Слово «коллега» здесь было бы не вполне уместно. Зовут его месье Декассе, месье Теофиль Декассе, или полковник Декассе. Кстати, он обожает, когда женщины в минуты близости называют его «mon colonel»[415]…
Вера почувствовала, что у нее загорелись щеки и уши. Зачем ей знать такие подробности? Уж не воображает ли Спаннокки…
– Учтите на всякий случай, вдруг пригодится, – деловито продолжал Спаннокки, и эта его деловитость подействовала на Веру успокаивающе. – Декассе любит разыгрывать из себя покровителя. Он щедр, галантен, недурен собой, хоть уже и в годах. Вот, убедитесь сами.
Спаннокки достал из внутреннего кармана пиджака фотографическую карточку и протянул ее Вере. Декассе был сфотографирован в красивой военной форме (наверное, в парадной, решила Вера). На вид ему было лет пятьдесят. Высокий лоб, властный взгляд из-под густых бровей, галльский нос, задиристо торчащие в стороны усы, красиво очерченный подбородок, обрамленный короткой бородкой. Истинный галл, ни отнять, ни прибавить. Не красавец, нос слегка портит впечатление, но и не урод.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Фотографу не под силу передать все обаяние Декассе. – Решив, что с Веры довольно, Спаннокки забрал у нее карточку. – Вот если бы его нарисовал художник… Впрочем, зачем вам портреты, если вы завтра же увидите оригинал.
– Где? – вырвалось у Веры, хотя на самом деле она хотела спросить «зачем мне его видеть?».
– На приеме у графини Олсуфьевой. Знаете, наверное, ее кривобокий особняк на Поварской?
– Почему кривобокий? – удивилась Вера.
– Потому что без симметрии, – ответил Спаннокки. – Красота в гармонии, а гармония в симметрии. Но не будем отвлекаться. Вот вам приглашение…
Из того же кармана Спаннокки достал голубой конверт с вытисненным на нем гербом, показавшимся Вере чрезвычайно пышным. Не заглядывая в конверт, Вера убрала его в сумочку и стала ждать дальнейших инструкций.
– Имя впишете сами, но можно и не вписывать, потому что никто в него заглядывать не станет, достаточно будет показать конверт. Супруга советую оставить дома. – Спаннокки оскалил зубы в улыбке, давая понять, что он шутит. – Я с удовольствием составил бы вам компанию, но не могу. Увы! Стоит только Декассе увидеть вас в моем обществе, и он не подойдет к вам даже на пушечный выстрел. Нет, все должно быть естественно. Вы скучаете, ваш кавалер не смог прийти… Ну, вы знаете, что говорить, не мне вас учить. Учтите, что Декассе – охотник и, как все охотники, не любит скорых побед. Распалите его как следует, прежде чем уступить. Не бойтесь, с крючка он у вас не сорвется, не тот человек…
Соображала Вера быстро. Пока Спаннокки говорил, она уже успела сделать два вывода. Если Декассе – конкурент Спаннокки, то нам он должен быть другом. Враг нашего врага – наш друг, разве не так? И вообще с Францией у России, кажется, хорошие отношения, даже конвенция есть, подписанная покойным императором Александром Третьим. Следовательно, никого Вере обольщать не придется, Алексей свяжется с Декассе, и они сообща решат, какие фальшивые документы подсунуть Спаннокки. Чем-чем, а честью Вере точно не придется поступаться.
Вера немного поспешила с выводами. Оказалось, что Спаннокки нужны не документы, а ключи.
– В рабочем кабинете Декассе есть несгораемый металлический шкаф, в котором он хранит наиболее важные документы. Интересное обстоятельство, Вера, посольство Франции находится на Французской набережной, тогда как ни Австрийской набережной, ни Австрийской площади, ни Австрийской улицы в Петербурге нет. И это несмотря на все то, что связывает наши империи. Удивительная политика! Российскому государю французские смутьяны ближе, чем наш император!
Спаннокки выдержал небольшую паузу, словно желая услышать Верино мнение, но Вера молчала, и ему пришлось продолжить.
– Ключи от шкафа Декассе всегда носит при себе, не доверяет их никому. Этот хитрый лис не верит в новомодные цифровые замки, потому что код можно узнать на слух по щелчкам. Я им, к слову будь сказано, тоже не доверяю, предпочитаю надежные замки, к которым трудно подобрать ключи. У шкафа Декассе целых два ключа, и мне очень нужны их копии. Причем снятые тайно, иначе затея не имеет смысла, потому что, заподозрив неладное, Декассе сменит замки на новые…
Леночка Мармаженская, с которой Вера пять лет просидела за одной партой (потом Леночкиного отца перевели служить в Петербург), утверждала, что все в мире бесконечно повторяется, идет по кругу, словно карусель. Леночка вообще была странной, увлекалась спиритизмом, оккультизмом, астрологией и еще много чем таким. Когда-то Вера над ней потешалась, а теперь поняла, что Леночка была права. Действительно все повторяется. С незначительной разницей. То к австрийскому военному атташе в портфель заглянуть надо, то к французскому в карман.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Вот специальная глина. – Спаннокки снова полез правой рукой за пазуху и протянул Вере плоскую металлическую коробочку, наподобие портсигара, только немного больше. – Открывать не надо – высохнет. Откроете только тогда, когда ключи будут у вас в руках. Вдавите первый ключ в глину с одной стороны, затем с другой и то же самое сделаете со вторым ключом. Глубоко вдавливать не надо, и следите, чтобы отпечаток был четким. После протрите ключи, потому что глина сверху присыпана тальком…
