тебя опять начнётся понос!
Пёс пукает с долгим влажным звуком, и Таску разражается громкими ругательствами.
– Малу-чан, я так переживала! – Чиёко, пританцовывая в скрипучих сандалиях, выходит из магазина и кланяется с ослепительной улыбкой. Даже сегодня на ней восхитительное кимоно нежно-сиреневого цвета. – Какое счастье, что ты в порядке!
– Я тоже очень рада видеть тебя, Чиёко-сан, ты даже представить не можешь, как сильно! – кланяясь, отвечаю я.
– Но кое-кого не хватает.
– Поэтому я здесь.
Она понимающе кивает и смотрит мне за спину:
– Ты пришла не одна.
– Это моя подруга, Ая. Я живу в её семье.
– Доверяешь ей?
– Да, всем сердцем.
– Хорошо, тогда я провожу вас внутрь. Уверена, тебе хочется поговорить с оябуном, – взяв меня за руку, она оборачивается. – Таску-сан, ступай с нами… ах. Лучше мы пойдём первыми.
Оглядываюсь – и давлюсь воздухом. Таску валяется на земле в загаженных штанах, Хаи Гранто вытирает зад Помпома салфеткой, а Ая корчится от смеха.
Перед входом в магазин я останавливаюсь и шепчу:
– Тадайма.
Японцы используют это слово, когда возвращаются в особое место. Дословно переводится как «Я снова здесь», но за этим прячется глубинный смысл. В тадайма гармонично сочетаются одновременно прибытие, возвращение и приветствие.
– Окаэри, – добавляет Чиёко, вставая рядом со мной.
Окаэри – синоним тадайма, означающий конец разлуки и радость встречи.
Грустно улыбаясь, вспоминаю тот день, когда пришла за школьной формой, и за этими дверями меня ждал Кентаро. И его взгляд, от которого перехватило дыхание.
Вот бы повернуть время вспять и ещё раз пережить этот волшебный миг!
19
Кайто Каваками
– Каваками живут в пентхаусе в ультрасовременном небоскрёбе. Сомневаюсь, что он сильно пострадал. Плохо, что Синагаву затопило. Добраться до здания непросто, – Ямамото восседает в кресле Честерфилд, за его спиной матросские юбочки колышутся на пропахшим металлом ветерке от стационарных вентиляторов. Лицо скрывает грязно-коричневая маска, длинная борода подвязана. На татуированных лодыжках – охладительные компрессы, а ноги он засунул в гудящий массажер.
Чиёко подносит мне стакан лимонада и незаметно подмигивает.
– Любовь моя, ты ведь знаешь эту молодёжь. Малу всё равно будет искать своего принца, с нашей помощью или без, – она бросает на Ямамото многозначительный взгляд. – С нашей помощью у неё, конечно, больше шансов на успех.
Ямамото тянется почесать нос, но вовремя вспоминает, что на лице увлажняющая маска. Он разочарованно охает:
– Я действительно переживаю!
– Очень переживаешь, – подчёркивает гейша.
– И было бы большим облегчением наконец узнать, куда подевался этот негодный мальчишка.
Чиёко сочувственно кивает:
– Он ведь тебе как сын.
Носорог вытаскивает ноги из массажера и босиком шлёпает к высокому, во всю стену стеллажу с товарами.
– Я бы отправился туда сам, но проклятый Каваками меня сразу арестует.
Чиёко вызывающе сверкает глазами:
– К счастью, у тебя всегда есть план Б.
Глава якудза оборачивается ко мне: под скользкой мазкой его лица почти не видно, но он всё равно внушает уважение.
– Так ты любишь этого юношу?
– Ах, Ямамото-сан, опять эти напыщенные фразы! Ты смущаешь бедную девочку…
Я перебиваю гейшу:
– Да, люблю.
Ямамото снова садится в кресло и задумчиво мычит:
– И ты полагаешь, что он в Синагаве?
– После землетрясения Кентаро перестал выходить на связь. Синагава отрезана от остального города, возможно, это всё объясняет. Не застанем Кентаро дома – тогда, надеюсь, его отец подскажет, где он.
– Это убедительный аргумент, – бормочет оябун, хлопая себя по животу. – Хорошо, решено. Я тебе помогу!
Ая, притаившаяся между горшками с цветами, триумфально мне улыбается.
– Я знала, что ты не бросишь нашу Малу в беде, – Чиёко целует Ямамото в лысину. – Ты настоящий романтик!
– Хм… Ямамото любит любовь, – заявляет опасный босс якудза, хихикая, будто маленькая девочка. А в следующую секунду дурачество как ветром сдувает, и он по-гангстерски грубо рычит: – Где этот обгаженный Таску, когда он так нужен?!
– Переодевается, – встревает Ая.
– Акамура, ты здесь?
Рядом со мной из ниоткуда появляется тот самый древний старец и по-военному гаркает:
– На месте, сэр!
От испуга я чуть не падаю с дивана:
– О-откуда вы здесь?
Нахально усмехнувшись, это ископаемое поигрывает кустистыми бровями.
Ямамото заговаривает по-японски:
– Акамура, будь так любезен, подготовь для дам надувную лодку.
– Надувную лодку? – волнуется Ая.
– На машине доехать не получится, дорогая, – объясняет Чиёко.
Босс якудза взмахивает рукой:
– И не забудь спасательные жилеты.
Акамура молчит, и я с подозрением кошусь на него… но доисторической волшебной рептилии уже и след простыл.
Нацепив чудаковатые очки, Ямамото царапает что-то на листе бумаги:
– Вот адрес Каваками.
– Я бесконечно вам благодарна, оябун.
– Дитя, послушай, – выключив массажер, Ямамото наклоняется ко мне. – Отец Кентаро, скажем так, вонючий мерзавец. Не принимай близко к сердцу ту чепуху, которую он несёт.
Слабо киваю.
– Гамбаттэ, Малу-сан, – носорог встаёт, и половицы жалобно скрипят под его весом. – Сейчас найду план здания.
Ая и Чиёко встают рядом со мной, и мы сгибаемся в долгом поклоне, пока босс якудза не скрывается в подсобке.
– Малу, не хочешь прежде спокойно всё обдумать? – Аю прорывает. – Синагава очень далеко, рации на таком расстоянии не работают. Это опасная затея.
– Не переживай, с вами отправится Таску, – беззаботно отвечает Чиёко. – И я тоже, потому что знаю Синагаву, как свои пять пальцев, – приподняв кимоно, она достаёт дубинку, – и могу защитить вас от любого врага.
– По Синагаве так просто не погуляешь. Бухту снесло цунами, – слегка истерично настаивает Ая. – Для таких рискованных авантюр необходим продуманный план.
– Прости, но я не в силах долго ждать. Неведение медленно сводит с ума. Прошло сорок восемь часов после землетрясения, а я до сих пор понятия не имею, что с Кентаро. Есть ничтожный шанс найти его в Синагаве? Значит, я им воспользуюсь. Постоянно думаю о том, что Кентаро, возможно, нуждается в помощи. Вдруг он ранен и лежит один одинёшенек в какой-нибудь больнице – или ещё хуже. Его адрес – единственный ориентир, который у меня есть. Кайто Каваками, его отец, должен что-нибудь знать, – от напряжения меня бьёт дрожь. – Но я пойму, если ты не захочешь поехать со мной. И не жду, что ты снова будешь врать родителям из-за меня.
Ая страдальчески вздыхает.
– Босс якудза, надувная лодка, гейша с дубинкой – пахнет неприятностями! Почему ты не влюбилась в Хироки или в Мотоки… ах, Боже мой! – Ая умолкает, в изумлении открыв рот.
Проследив за её взглядом, я покатываюсь со смеху. Просто не верится! Перед нами Таску – в ультракороткой мини-юбке.
– Хватит! – рявкает он, нервно переминаясь с ноги на ногу. – Штаны мне не подошли! Что тут ещё
