— Как она сумела это сделать?
— Не имею понятия, — ответила Маша. — Помню только, что рот у нее был открыт, словно она вопила во всю мочь.
— Зачем она проделала это на глазах такого количества народа? — удивился Сашка. — Если ты утверждаешь, что она не человек, зачем ей было спасать меня и Андрея?
— Именно над этим я ломала голову последнее время, — сказала Маша. — Я даже думала, что мне приснилось это, потому как ни одного прямого доказательства у меня нет. И всё, что я перечислила, можно списать на показалось.
— Вот именно! — гаркнул вдруг Сашка. — Именно, что ПОКАЗАЛОСЬ! Иди ты лесом со всеми своими доказательствами!
Он развернулся и распахнул дверь в квартиру. Маша мельком глянула в прихожую — там никого не было.
— Смотри, как бы она уже не смылась с твоей раковиной! — бросила Маша ему в спину. — Ведь ради этого всё затевалось. Расчет был, что ты полезешь в драку, она с тобой поссорится, потом помирится, и ты растечешься счастливой лужей! И вручишь ей то, что работает только будучи добровольно отданным, забыл? Разыграно как по нотам!
— Иди в задницу! — крикнул Сашка в сердцах. Он был уже в квартире, собираясь захлопнуть дверь.
— Ах вот как! — воскликнула Маша, проскакивая внутрь. — Видимо, это существо в юбке лишило тебя последних мозгов. Так отдай ей раковину и посмотри, что будет!
— Уходи, — встав у нее на пути, сказал Сашка.
Маша попятилась, но не от него. Из дверей комнаты показалась красная как рак Лилия. Сашка не видел ее, он стоял к ней спиной, глядя на Машу. На ее белое как мел лицо и ставшие вмиг огромными глаза, полные ужаса и отвращения. Дальнейшее произошло очень быстро.
Одним текучим движением Маша оказалась у телефонного столика.
— Что ж, смотри, — прошептала она. В следующую секунду иссоп полетел в Лилию, и только тут Сашка оглянулся.
Растение угодило соцветиями в лицо Лилии, и оно в секунду покрылось жуткими зелёными пятнами. Раздался странный звук, полувсхлип — полустон. Лилия бросилась в ванную. Сашка развернулся к торжествующей Маше.
— Уходи! — сказал он, сжимая добела кулаки.
— Ты меня побьешь теперь, как Игоря? — яростно спросила она.
— УХОДИ! — не выдержал Сашка.
Машу вынесло за порог как ветром. С мощным хлопком закрылась входная дверь. Сашка ринулся к ванной, но она была закрыта изнутри. Услышав, как там вовсю льется вода, он прислонился без сил к стене.
Лилия вышла минут через пять, вымокшая до пояса, с мокрой головой. Она не сняла резинку с хвоста, и ее волосы висели теперь жалкой сосулькой. Видимо, она не хотела терять время, сразу нырнув под струю воды.
Сашка против воли вздрогнул — лицо, шею и руки Лилии покрывали безобразные зелёные пятна. В голове у него молнией пронеслось всё, что он слышал от матери о подобных реакциях. Он смятенно спросил:
— У тебя что… на цветы аллергия? — Сашка схватил трубку телефона. — Я сейчас вызову «скорую»!
Лилия остановила его:
— Не надо, они ничем не помогут. Это не простая аллергия. Не на пыльцу.
— Но что-то же надо делать! — кладя трубку на место, возмутился он. — Ты посмотри на себя!
Сашка показал глазами на ее страшное, потерявшее форму лицо, затем нырнул в ванную и протянул ей полотенце. Она отклонила его руку.
— Пусть само высохнет…
Лилия стояла перед ним неподвижно, глядя отрешенно в стену. Вода ручьями текла с ее одежды на пол.
— О какой раковине говорила Маша? — негромко спросила она.
— Не имеет значения, — буркнул Сашка. Он протиснулся мимо нее в ванную и повесил полотенце на крюк. Однако Лилия повторила вопрос:
— О какой раковине она говорила?
Сашка замер перед ней, стараясь не фокусироваться на лице. Ему почудилось, что он разглядел в ее глазах надежду.
— Зачем тебе это? — спросил он напряженно.
— Мне требуется знать, — сказала Лилия. — Сашка, скажи мне! — добавила она жалобно.
Сашка молчал. Лицо Лилии исказила гримаса.
— Мне надо знать, о какой раковине она говорила, — в очередной раз повторила Лилия, и всхлипнула. По изуродованному лицу потекли слезы. — Не смотри на меня, это просто аллергия! — пробормотала она, пряча лицо в ладонях.
Уставясь на толстые зелёные пальцы с посиневшими ногтями, Сашка окаменел. А Лилия всхлипнула опять и повторила:
— Сашка, скажи! Ты должен мне сказать. От этого зависит что-то очень-очень важное! Не надо мне ее отдавать, только покажи! — просила она, открыв лицо и умоляюще сложив перед собой руки. — Говорю же, это просто аллергия! Это пройдет. Завтра уже ничего не будет видно — я знаю, как это лечить. Покажи мне раковину, и я уйду! Пожалуйста…
Вдруг она стала опускаться на колени. «Да гори оно всё синим пламенем!» — взорвалось в голове Сашки. Он кинулся в свою комнату и через секунду протянул Лилии маленькую невзрачную раковину.
Она схватила ее и сжала в руках как великую драгоценность. Потом ткнулась в нее лбом и заплакала в полную силу. Сашка застыл дурак дураком, а Лилия свернулась перед ним на полу в комочек, самозабвенно рыдая и вздрагивая всем телом, как ребенок. Сашка опустился рядом.
— Лилька, — прошептал он. — Лилька, не надо… Перестань. Ну что ты, в самом деле? — Он притянул ее к себе, и она выпустила из рук раковину, вцепившись уже в него, словно в свою единственную надежду.
Раковина откатилась в сторону. Покосившись на нее, Сашка сказал:
— Хочешь, я тебе ее подарю?
Лилия бурно замотала мокрой головой.
— Нет? Ну, тогда давай ее выкинем! Только ты не плачь так… страшно, — добавил он совсем тихо.
Тут Сашка буквально физически ощутил, как Лилия пытается успокоиться. Она всхлипнула еще раз, судорожно вздохнула и надтреснувшим голосом произнесла:
— Не вздумай. Не вздумай ее выкидывать…
Она поднялась на ноги и спросила уже почти спокойно:
— У тебя фен есть?
— У матери должен быть, — сказал Сашка. Он принес ей фен, в ответ она протянула ему раковину.
— Убери где была. Спасибо.
Лилия включила фен на кухне и стала сушить одежду и волосы. Стоя рядом, Сашка смотрел на ее жуткое лицо, и тысячи вопросов буравили ему голову.
— Что ты слышала из того, что сказала мне Маша? — не выдержал он.
— Всё, — спокойно ответила Лилия.
Сашка помолчал.
— У тебя очень хороший слух, — произнес он так же спокойно.
— У меня великолепный слух, — горько усмехнулась она.
— Ты можешь сказать, что из этого правда? — спросил он с замиранием сердца.
— Могу, — выключая фен и выходя в прихожую, сказала Лилия. — Но не сейчас. — Она стремительно оделась и открыла дверь. — Одно ты теперь знаешь — я не охочусь за твоей раковиной. А на всё остальное я отвечу через два… Нет, лучше через три дня, — сказала Лилия и захлопнула за собой дверь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
