Впрочем, продолжалось все это очень недолго. С одного бандита почему-то слетел зашнурованный ботинок. Кот вдруг открыл дверь: его стошнило на дорогу прямо у машины. На шее четко проявилась царапина от ножа. Сам нож валялся на полу перед задним сиденьем — рыжий выронил его сразу после полученной пули. Ванечка подобрал раскладник: он оказался, к его удивлению, самоделкой, выточенной из хорошей стали, типа рессорной, с отполированной рукояткой из красного дерева, возможно, взятого от какой-то антикварной мебели. Нож был хотя и складной, но массивный и открывался с фиксацией лезвия. Не лучшее оружие, так как очень запоминающееся и явно существовавшее в единственном экземпляре. Использовалось возможно из-за своей устрашаемости. Сам рыжий еще пыхтел, пускал кровавые пузыри, и хотя силы его быстро уходили, злоба выплескивалась из его глаз, но присутствовала и некоторая растерянность: неужели, все? Ванечка подержал нож в руке, посмотрел на него задумчиво, как бы взвесил, и тут же боком с хрустом воткнул рыжему в сердце. Кот тут же выскочил из машины и его с отвратительным звуком вывернуло на газон. Он отплевался, утерся платком, потом, не глядя на Ванечку, сел обратно и завел двигатель. Икнул. Снова выскочил, и снова его вырвало просто одной слизью. Ванечка с некоторым усилием вытащил нож, бросил его на пол:
— Люди вообще живучие. Я видал, когда уже простреленные несколько бегут со всех ног, потом только бац — и падают. А умереть вообще могут и через час и через два, — сообщил он потрясенному этим расстрелом и кровавой резней Коту.
Осмотрелись. Никого вокруг не было: ни машин, ни прохожих — идеальное место для разборок. Потом они проехали мимо длинного здания какого-то предприятия и свернули на Масляный канал, а потом на набережную Лейтенанта Шмидта рядом с ледоколом «Красин». За ними никто не ехал и не гнался.
Остановились в кармане напротив Горного института. Кот опустил стекло, чтобы выдуло пороховые газы, от которых першило в горле, и ветром охладить лицо. Спросил, кивнув подбородком назад:
— Куда их? Может, сразу в Неву? До утра уже доплывут до Кронштадта.
— Стремно — много машин, на Горном вполне может быть камера, и на «Красине» тоже, да и выловят их, самое позднее, по утру. Где-нибудь здесь и зацепятся. Если бы на середине, да еще с грузом… Открой капот, включи аварийку, якобы сломались. Чуть передохнем, подумаем.
В машине висел дым, стоял запах пороха и горелой ткани.
Кот, наконец, выключил двигатель. Так и сидели какое-то время. Было тихо, только сзади что-то булькало и капало — может быть и кровь, а может, и бензин. Это было бы плохо.
Осмотрели повреждения машины. К счастью, заднее стекло осталось целым.
— Ты мог и бак попасть! — просипел Кот странным звуком, поскольку голос у него от страха почти пропал.
— Не мог! Я стрелял правее и ниже. Погляди, пробило сиденье или нет? Бой слабый. Скорее, все пули в них сидят. Чуешь, дымок? Щас загоримся и пиздец машине! Вон сиденье тлеет, давай, заливай водой из бутылки. Все засрано!
— Чего тебе эта машина — все равно же хотел менять.
— Ну, хоть за сколько бы продал, а так и не продашь!
— Сжечь ее надо нахуй! — сказал Ванечка. — Тогда уж точно никаких следов, а гаишникам, если захотят когда посмотреть, скажешь, что проводка замкнула.
Удачно, что задние боковые стекла «семеры» были тонированы, и еще шторка была приделана от солнца сзади. Вообще не было видно, кто там сидит.
Вдруг на теле у одного убитого зазвонил мобильник. Оба сыщика вздрогнули. Прошло несколько сигналов, потом телефон замолчал. Кот засуетился:
— Мобильники надо обязательно отключить! Я тут смотрел кино, как у одного трупака мобильник остался в кармане и заработал, когда позвонили, так по нему и нашли могилку. Надо достать у них мобильники и выкинуть в Неву, чтобы нас по ним не вычислили. Только симки давай сохраним, а то никогда не узнаем, кто они и откуда. Из наших телефонов достаем аккумуляторы.
— Ты мне еще про спутники расскажи. Я еще в армии такие сказки слышал: про спутники, беспилотные самолеты…
— Уж если в Гугле видно четко машины и некоторых людей, то военные спутники должны и лица различать.
— Пиздешь — нет у нас никаких спутников! Где у тебя резиновые перчатки?
Зажгли свет в салоне. Кот для особо грязных работ держал латексные медицинские перчатки, целую коробку которых ему принесла с работы Валентина. Ванечка натянул перчатки и обыскал трупы. Все найденные документы и мелкие вещи сложили в пластиковый пакет. Ванечка, когда полез за мобильниками, перепачкался кровью, выругался. Липкими перчатками открыть крышку и достать сим-карты не получалось. Просто записали последние вызовы.
— Проверь ноги! — вспомнил Кот.
Ванечка задрал брюки, но никаких ножей и кобур не обнаружил. От вида мужских волосатых бледных ног и сладкого запаха крови Ванечку начало слегка подташнивать. Мгновенно вспотев, он сглотнул. Вышел из машины, поймал горячим лицом ветер. Отпустило. Телефоны выбросил в Неву.
Наконец поехали. Ванечка трупов повидал на войне достаточно, так что хоть и нервничал, но не слишком. Единственно, трупные запахи плохо переносил. Кот же заметно психовад, резко переключал передачи, дергал машину.
Ванечка пытался его успокоить:
— У нас не было выбора. Если бы мы не убили их, то они убили бы нас. И сейчас выбора у нас тоже нет. Предположим, мы сдаем их в ментуру. Нас неизбежно задерживают и сажают в СИЗО до выяснения ситуации, и далее вешают убийство, незаконное хранение огнестрельного оружия, а их дружки убивают нас на зоне или даже еще раньше — там же, в СИЗО. Просто позвонят по телефону кому надо и нам конец. Так что выбора нет, надо их закапывать где-нибудь в лесу. Чтобы исчезли с концами.
— А вдруг это менты под прикрытием? — трясся Кот.
— Какие еще менты? Это же чистые бандюганы! Ты на рожи их посмотри! Вон у этого рыжего наколки на пальцах — перстеньки. А если даже были бы и менты, то несомненно оборотни в погонах, то есть предатели, а предателям всегда было одно наказание — смерть! Нет документов, значит, не менты… Бля!
На обочине промелькнули гаишники с радаром, но в тот момент они уже махали полосатой палкой иномарке. Оба, и Кот и Ванечка, с шумом выдохнули.
— Блин, все сиденья придется выбрасывать. Бензином не воняет? — снова запричитал Кот, втягивая носом.
— Вроде нет!
— Ладно…
В Стрельне остановились на светофоре, увидели налево огни гипермаркета «Лента».
— У тебя лопата-то есть? — встрепенулся Ванечка.
— Есть только маленькая, складная, другой, извините, не держу, — проклокотал Кот. Говорить нормально он еще не мог.
— Тогда надо купить лопату.
— С трупаками в салон не влезут.
— На багажник привяжем.
— Камеры как раз и засекут, кто ехал с лопатой.
— Это если ты превысишь скорость. Купим две штыковые лопаты и грабли. Привяжем их на багажник, будто бы мы садоводы.
— Потом скажут, что это верх цинизма. Глаза бы закрыть этому справа, а то они страшно полуприкрыты, сразу видно, что мертвяк.
Встали в дальнем углу стоянки у «Ленты». Пока Ванечка ходил за лопатами, Кот оставался у машины, курил.
Проехали Стрельну, потом точно с положенной скоростью домчали до Петергофа, где их уже ждали оранжевые фонари и красные светофоры. Тут иногда тоже караулили на скорость гаишники, однако встречные обычно предупреждали об этом миганием фар. Так получилось и на этот раз.
Когда проезжали мимо патрульной машины на выезде из Петергофа, оба замолчали. Потом, когда уже отъехали подальше, Кот сказал:
— Это был самый страшный момент в моей жизни. — Трясущейся рукой заправил себе в рот сигарету. Долго чиркал зажигалкой — не мог добыть огня. — Бля-а-а! Во попали! Пиздец!
По извилистой дороге проехали к Ораниенбауму. После Ораниенбаума через какое-то время освещенная дорога закончилась и началась тьма. На душе стало чуть поспокойнее. Не гнали, держались за красными габаритами какого-то грузовика. Не доезжая до Большой Ижоры, свернули налево — на старую бетонную дорогу. На переезде переждали прогрохотавшую вероятно последнюю в тот день электричку. Наконец, шлагбаум поднялся, звонок замолчал.
— Стрелочник наверняка нас запомнил. Мочим и его! — гоготнул Кот, потом пожаловался: — Я сейчас обоссусь!
— Опять? — возмутился Ванечка. — Терпи, здесь останавливаться нельзя. В лесу будешь ссать, сколько хочешь!
Дальше гнали по бетонке — колеса щелкали по стыкам плит, искали поворот направо — на карьеры. Наконец увидели знак.
— Вот он!
Вдали показались фары.
— Давай съезжаем с дороги! — поторопил Ванечка. — Далеко еще?
— С полкилометра: там песок и подъезд хороший. Все равно ведь найдут когда-нибудь.
— Да кто их будет искать? Бандиты они есть бандиты. Бандитская разборка, сразу все с ними понятно…
