Как известно, лагерь-I находился в 12 километрах от Ясеноваца возле села Крапье. Несколько недель спустя был создан лагерь-II на реке Струг, недалеко от дороги, ведущей из Ясеноваца в Новску. В ноябре 1941 года в результате осенних дождей вся эта территория оказалась под водой. Временные насыпи не могли сдержать водную стихию, и усташи опасались, что не смогут обеспечить охрану лагеря. Поэтому они решили ликвидировать оба лагеря, демонтировать бараки, а имущество и людей перебазировать на территорию и в помещения кирпичного завода, находившегося в окрестностях Ясеноваца, и там создать новый лагерь.
Приблизительно 15 ноября Лубурич приказал уничтожить всех узников, которые были физически не в состоянии выдержать предстоящие работы, связанные с переселением, в результате чего было убито 700 человек.
ДЖУРО ШВАРЦ вспоминает об этих преступлениях следующее:
"14 октября 1941 года, в пятницу, поступил приказ всем зайти в бараки и не выходить. Это длилось приблизительно до девяти часов. Когда же мы двинулись вдоль шоссе к мастерской по изготовлению цепей, мы увидели, что возле электростанции стояли большие грузовики, доверху заполненные трупами: грязными, голыми и полуголыми, беспорядочно наваленными один на другой. Картина была более чем страшной… Вдруг пронесся шепот, что в помещении кирпичного завода убивают узников железными прутьями и дубинами… Нам казалось, что мы сходим с ума. Мы уже почти ощущали удары дубинами по голове. Ускорив шаг, не глядя по сторонам, мы направились к насосной станции. Шли, не поднимая глаз… Вдруг я оказался среди трупов, страшно изуродованных, некоторые, казалось, еще шевелились. Усташ-конвоир распевал песни. Мы вошли в шахту насосной станции, чтобы поскорее скрыться под землей. Насосная станция имела крышу, из-под которой можно было видеть, что происходит снаружи. Заметив, что тяжелораненый узник пошевелился, конвоир добивал его ударами окованного железом башмака.
Когда мы вернулись с насосной станции, резня в лагере продолжалась. Лубурич ходил взад и вперед по мастерской, видимо, выясняя, какой эффект произвела эта акция на узников. К полудню трупы у ворот уже убрали, лишь кое-где валялись ботинки и стояли лужи крови. Лубурич шутил с проходившими мимо крестьянками.
В тот же день Лубурич приказал убить еще 85 человек, так как они осмелились обратиться к нему с просьбой об улучшении питания…"
Одновременно Милош Любо вместе с другими усташами уничтожил в лагере-II около 50 евреев, чтобы запугать узников, которые якобы "не хотели хорошо работать". После этой бойни осталось еще 700 человек, которых заставили под сильным дождем, в грязи перетаскивать балки, доски, инструменты и другой материал в Ясеновац. Когда, наконец, переселение было закончено, оказалось, что в живых осталось только 250 человек, кроме ремесленников, которые еще в октябре прибыли на кирпичный завод и стали первыми узниками лагеря-III.
Установлено, что в течение первых б месяцев в лагерях-I и II погибло около 8 тыс. человек, кто от болезней или истощения, кто от усташской пули или ножа.
Первых 250 узников усташи поместили в холодном сарае кирпичного завода, отделили сербов, евреев и хорватов и создали таким образом отделения III-A, III-B, III-Д.
Вслед за этим стали почти ежедневно поступать партии новых узников, и, поскольку помещений для всех не хватало, вновь прибывшие вынуждены были ночевать на чердаках зданий кирпичного завода и мастерской по изготовлению цепей или под открытым небом.
По плану Эугена Кватерника и Лубурича в лагере-III намечалось со временем построить различные промышленные и ремесленные мастерские, а также бараки на 3500-4000 человек, которых планировалось использовать в качестве постоянной рабочей силы.
Прежде всего узников бросили на работы по изоляции лагеря от остального мира. Рядом с лагерем проходила железная дорога, а сразу за ней – шоссе, так что проезжающие могли видеть, что в нем происходит. Поэтому было приказано обнести лагерь колючей проволокой и глухим забором трехметровой высоты. Кроме того, чтобы изоляция была полной, усташи эвакуировали местных жителей из Ясеноваца и окрестных сел. Только после этого было решено приступить к строительству бараков для размещения узников.
С декабря 1941 года по конец февраля 1942 года усташи ежедневно доставляли в Ясеновац большие партии мужчин и женщин из Срема, Славонии и Боснии и уничтожали их. В основном это были сербы, евреи, хорваты, цыгане…
Хинко Штайнер и Эгон Бергер свидетельствуют, что усташи обыскивали узников, отбирали имущество и сразу же отправляли их партиями от ста до трехсот человек на большой пустырь вблизи Великой Кошутарицы, где их уничтожали. Жертвы убивали топором или молотком. Восемьдесят узников всю зиму копали могилы и хоронили трупы убитых. Те же свидетели утверждают, что в ту зиму в Кошутарице было убито 50 тыс. человек. Это они смогли установить со слов могильщиков, рассказывавших друг другу о том, сколько жертв в день им приходилось хоронить.
ДЖУРО ШВАРЦ:
"…Некоторые дни следует выделить особо. Так, например, на сочельник 1941 года выдался хороший зимний день… В тот день пищу давали только в одном месте, в хозяйственном блоке.
Когда нам роздали талоны, в лагере возле административного здания появилась большая группа узников, которых до этого мы не видели. Их построили в две шеренги. Между ними встали усташи. Хорошо помню, что шеренги протянулись от мастерской по производству цепей до сторожевой будки. В дверях административного здания стоял без головного убора Милош. "Новички" были упитанные, некоторые даже толстые, у многих из них – полные вещевые мешки. Усташи начали колоть узников штыками. У меня в памяти запечатлелось зловеще ухмыляющееся лицо усташа с толстыми, как у негра, губами, который наносил удары штыком какому-то человеку невысокого роста. Мы смотрели с лесопильни на то, что происходит во дворе. Их стали убивать ножами. Жертвы не издавали ни звука. Трупы вытаскивали и складывали перед Милошем. Группа могильщиков начала носить их мимо нас. Узников, умиравших в нашем лагере, нести не составляло труда. Эти же были тяжелыми, и сквозь разорванные рубахи видно было, как трясутся их животы. Некоторые трупы были залиты кровью, так что лиц не было видно, на других же следы крови были едва заметны. Мы пошли в хозяйственный блок, чтобы получить еду. Выстроившись в длинную очередь, мы долго ждали, поскольку выдача пищи шла крайне медленно. Могильщики же с большим трудом справлялись с трупами, которых им пришлось нести вдоль шоссе. Убитые, кажется, были хорватами-католиками. В тот день нас кормили мамалыгой…"
Зима 1941 года была необычно суровой. Голодные, плохо одетые узники, главным образом пожилые, заболевали. Они не могли работать, поэтому усташи решили их уничтожить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
