Схватка двух равнозначных противников была похожа на дикий, неистовый танец, на фиолетово-черный вихрь. Казалось, отследить каждое движение, каждый удар человеческий глаз не способен.
А потом один из силуэтов осел и исчез в клубах черного дыма.
Я вскрикнула, с облегчением поняв, что Андре… повержен. Что теперь его точно больше нет.
— Все позади, сердце мое, — сказал Зверь, помогая подняться.
Он прижал меня с такой силой, что я задохнулась, а ребра жалобно хрустнули. И вместе с тем мне было мало…
— Остался последний шаг, Эя, — проговорил Фиар и нежно поцеловал в висок. — Ты говорила, что знаешь, что делать.
— Я блефовала, — прошептала я и, покосившись на приподнятую бровь Зверя, добавила: — Почти.
А затем потащила мужа за руку к замершей груде камней посреди пещеры. Фиолетовые глаза и отвратительный черный рот закрылись, но мне все равно казалось, что на уродливом камне проступают черты безумной Богини.
— Когда ты бился с Андре, — проговорила я, — риолин впитал в себя магию священного сосуда. Я тогда подумала, что с Источником будет то же самое…
Я посмотрела на мужа с надеждой, словно его слово решало все. Зверь склонил голову набок, потом кивнул.
— Стоит попробовать, — сказал он, и я почему-то облегченно выдохнула.
Муж держался рядом, обнимал за плечи, готовый защищать в любую минуту.
Я сосредоточила внутренний взор на магии риолина. Аура камня была ровная, светящаяся, едва заметная. И в то же время создавалось ощущение, что недостатка в силе там нет.
Сняв камень с шеи, я сконцентрировалась на его мощи…
И ничего не произошло.
Фиолетовый туман продолжал клубиться из трещин оскверненного Источника, запах ужаса, тревоги, безумия, всех человеческих пороков продолжал витать в воздухе… И ничего не происходило. Я готова была плакать.
— Может, есть какое-то заклинание? — мягко спросил Зверь.
Я покачала головой. Ничего такого я не помнила. Нахмурившись, попыталась вспомнить, что знаю о риолине, о пророчестве. В камне заключена вся магическая сила рода Альбето. Отец не сомневался, что я пойму, как поступить. Так же говорили и Велес, и древнее пророчество.
Значит, есть путь.
И я должна его найти.
— Жрецы Аты и королевская армия почти разбиты, — сказал Фиар, явно чувствуя мое смятение и стараясь утешить. — Мы вернемся в замок, и ты спокойно поищешь в библиотеке, которую оставил тебе в наследство Андре. Теперь, когда земли отвоеваны, а люди воочию узрели методы церковников, которыми оказались жрецы Аты, это будет проще.
Я неопределенно кивнула. Волк говорил разумные вещи. Действительно, за эти дни мы видели немало случаев, когда вражеские бойцы переходили на нашу сторону. Дезертиров не было. Люди готовы были биться. Готовы были отдавать жизни. Но за правое дело. Узрев воочию, на что способна магия безумия, люди не хотели сражаться за тех, кто управлял ею.
— Тогда, в повозке, — пробормотала я, — тогда не потребовалось никакого заклинания…
Я была уверена, что разгадка в риолине. И в нас с Фиаром…
Мы вступили в союз. Воплотили пророчество.
Отбили Источник. Остановили магию Аты… Почти…
Мне ведь тогда, в повозке, делать ничего не пришлось. Риолин сам втянул в себя проклятую магию. И притом не почернел ни одной гранью. Что-то подсказывало мне, что сейчас у камня есть причина бездействия.
— В нем, — пробормотала я, — в камне вся магия, накопленная нашим родом. Родом Альбето.
— Одним из сильнейших, — кивнул Зверь.
— И последним, — добавила я.
И тут меня осенило.
Стараясь не медлить, чтобы не начать сомневаться в своей догадке, я решительно шагнула к оскверненному Источнику и, размахнувшись, зашвырнула бесценный камень в одну из дымящихся расщелин.
— Эя, — только и успел вымолвить Зверь.
В следующий миг пол зашатался, со стен и потолка посыпались камни. Серое покрывало накрыло едва различимое в тумане тело Андре, и я часто заморгала, потому что уже видела такое раньше.
Зверь, в отличие от меня, не мешкал. Он опрокинул меня на пол и закрыл собой.
Я зажмурилась, готовясь задохнуться под камнепадом в этом фиолетово-черном тумане…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
А потом все закончилось.
Я перестала чувствовать вес Зверя.
С наслаждением вдохнула полной грудью.
— Эя, — раздался ошарашенный голос мужа.
Я подняла голову и ахнула.
На том месте, где только что громоздилась груда камней отвратительного вида, возвышался огромный зеленый кристалл. Точь-в-точь риолин, который я привыкла носить на шее, только огромный. Размером с небольшой замок. Его мерное зеленоватое сияние навевало легкость и умиротворение. Не надо было быть наследственным магом, чтобы понять, это истинная магия. Свечение кристалла пульсировало, словно внутри билось большое сердце. Я поморгала, привыкая к свету, и ахнула: внутри этой светящейся горы по-прежнему сиял фамильный герб Альбето: четырехлистник с каплей росы посредине, опоясанный лентой.
— Как ты догадалась? — хрипло спросил Фиар.
Я пожала плечами.
— Показалось, что правильно будет вернуть магию природе, — пробормотала я, все еще не веря, что получилось. Получилось!!!
— Как ты себя чувствуешь? — тут же поинтересовался Зверь.
— Вообще ничего не чувствую, — широко улыбнулась я. Когда муж нахмурился, пояснила: — Не чувствую в себе магии.
Прислушавшись получше, снова кивнула.
— Почти, — добавила я. — Ты разочарован? Пророчество предрекало тебе союз с магом стихий… Боюсь, у меня силы сейчас только на стайку осветительных мотыльков.
Я щелкнула пальцами, сосредоточившись, и над нами запорхали два мотылька, с розовыми и голубыми крылышками.
Зверь широко улыбнулся и привлек меня к себе.
— Мы сделали это, Эя! — сказал он восторженно. — Ты сделала!
Похоже, мысли о победе и воплощении пророчества доходят с запозданием не только до меня.
Я кивнула. А затем запрокинула голову и счастливо расхохоталась.
А потом меня схватили в охапку и кружили, кружили, прижимая к себе и целуя снова и снова.
И я впервые наконец-то ощутила, что мы одни. По-настоящему одни. Впервые без груза ответственности на плечах. Конечно, не за Заповедные земли и не за Стаю Семи Лесов, нет. За торжество добра в мире. За человечество. За свободу волков. Только когда этот груз камнепадом обрушился с плеч, мы, судя по взгляду, которым обменялись, как-то одновременно поняли, насколько он был тяжел…
И оказалось, Зверь умеет не только улыбаться. Смеяться у него тоже получается. Беззаботно, по-мальчишески. Правда, когда меня подбросили несколько раз в воздух, как маленькую, а затем поймали, подумалось (когда как следует отвизжалась), что с беззаботностью кто-то переборщил. Совсем чуть-чуть.
Эпилог
Прошел почти месяц с тех пор, как волки и люди решили заново учиться жить бок о бок. После нелегкой победы над силами Аты большинство свободных ушло обратно, в Заповедные земли. Большинство людей считало, что это правильно. Но были и такие (люди и волки), кто считал, что этот союз нужен обеим расам.
Погостив в замке в Ньюэйгрине пару недель, у мамы и сестер, я все же безумно рада была вернуться домой… Но сначала подписала документы, по которым новой наследницей Ньюэйгрина стала Микаэла.
У Виталины есть замок и земли — наследство, оставленное ей родным отцом, графом Эрсийским. При грамотном управлении поместье вновь начнет приносить прибыль. Впрочем, они с герцогом Эберлеем предпочитали блистать при дворе, до поры до времени не особо озадачиваясь, откуда берутся деньги.
У меня же есть замок на севере Заповедных земель. Рядом с селением одичавших. А еще у нас с мужем целый Полерский лес… и все Заповедные земли. Этого более чем достаточно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мы с мамой решили, что земли Ньюэйгрина, оставленные Микаэле моим отцом, будут отличным приданым, а замок и титул герцогини перейдет ей по наследству.
Мне титул ни к чему.
С нами в новый дом прибыла Мила. Самая преданная из камеристок все-таки дождалась, когда я возьму ее с собой навсегда, как и обещала. Учитывая ее страх перед волками, девушка решилась на небывалый подвиг ради меня. Правда, однажды я заметила, как она смотрит на одного из молодых волков черной стаи… И стало понятно, что со страхом своим Мила справится. И в ближайшее время.
