говорю, — сложила руки на груди Риша и чего она от них ожидала, а впрочем что еще делать: признаться в собственной неумелости и попросить помощи слишком страшно. — Бездарности. Читаете целыми днями, а толком ничего не знаете. Хотя…. А где этот, еще один? Самородок. Прячется где-то?
— Он пошел домой, — все же подал голос Имий, безуспешно пытаясь забрать у нее книгу назад. — Проведать родных.
— Что? — Риша даже сама растерялась. — А вы, друзья дорогие, не объяснили ему, что поддерживание родственных связей противоречит Магической этике, и, вообще, маг должен перечеркнуть свою смертную жизнь, оставить в ней, все плохое и хорошее и начать все с чистого листа. К тому же, что за удовольствие смотреть, как близкие тебе люди стареют? Чего уставились?!
— Ну, такое дело, — попытался внятно ответить Хон, многозначительно переглядываясь с остальными, они все до одного были уверены, что Корнан просто не выдержал давления и бросил учебу, что имело довольно неприятные последствия для любого мага, но тем не менее иногда случалось. — Он же только начал обучаться, может ничего плохого, что повидает семью. Он как-то рассказывал мне про свою сестру, наверно сильно соскучился по ней.
Когда Корнан проснулся ему в голову стали приходить самые разные вещи, о которых он почему-то не подумал сразу. Диеш привязывал веревку к торчащему куску скалы и спросил:
— Демон не укусил тебя? — другой конец веревки черный маг обвязал вокруг пояса Корнана. — Его кровь на тебя не попала?
— Кто такие демоны? — с подозрением хмурясь, ответил вопросом на вопрос парень. — Нам никогда о них не рассказывали, как и магах смерти.
— Это существа из других миров, — Диеш внимательно посмотрел ему в глаза, в зависимости от того, что скажет парень ему следовало решить, как поступить с ним, убийство было ужасным и неправильным выходом, но если Тилли умрет, разве ему уже не будет все равно, разве все не потеряет смысл. — О других мирах ты тоже не слышал?
— Не слышал, — Корнан глубоко вздохнул, набираясь смелости, он не спросил об этом с самого начала, потому что понимал, что здесь что-то не чисто и если начать задавать вопросы, то Диеш его попросту не возьмет с собой, но правильно ли это. — Я не могу понять одного: почему Вы не попросили помощи у Совета?
Черный маг окинул его очередным пронизывающим взглядом.
— Ты сказал, что идешь потому что хочешь помочь Тилли, — Диеш доверял только самому себе. — Потому что влюблен в нее. И ты готов ради нее пойти на все? Даже рискнуть жизнью?
— Так и есть, — это совсем не то, что рассчитывал услышать Корнан.
— А если она не ответит тебе взаимностью? — Диеш был серьезен, возможно это действительно момент принятия решения, один взмах меча и единственного свидетеля этих событий больше нет. — Если разобьет тебе сердце или ты ее разлюбишь? Или тебе придется выбрать между ней и чем-то другим? Другой женщиной или Советом? Собой? Ты можешь быть уверен, что не поставишь ее жизнь под удар из-за того, что твои взгляды или чувства изменились?
— Уверен! — разозлился Корнан, да кто этот Диеш Кагра такой, чтобы задавать такие вопросы?! — Для меня Тилли — очень особенный человек! Даже если для нее это не так или если мне придется поступиться самыми важными вещами — я всегда буду на ее стороне и буду выбирать только то, что лучше для нее.
— Тогда послушай, — Диеш подбирал нужные слова, все эти истории с любовью и чувствами не важны, они только мешают и путают, он и сам из-за этого перестает понимать, что правильно, а что нет, а ведь это и есть единственное чем должен руководствоваться человек принимая решение. — Ты же умный парень. Ты сам своими глазами видел демона и живые деревья. Откуда они здесь? Почему даже такой всезнайка как ты никогда не слышал об этом? — он видел, как в глазах белого мага зарождается сомнение и продолжил: — Совет Великих магов занимается важными и благородными делами, которые помогают сохранять спокойствие и благополучие в этом мире, но есть множество вещей которые они скрывают от всех остальных и, поверь мне, они пойдут на все даже на самые грязные и отвратительные поступки, чтобы никто не узнал эти тайны. То что моя ученица оказалась в руках пришельцев из другого мира делает ее владелицей знаний, которых не должно быть ни у кого, кто не состоит в Совете. Если бы мы обратились к ним за помощью, то Тилли объявили бы погибшей от рук какого-нибудь монстра или стихийного древнего заклинания. Совет бы избавился от нее, будь в этом уверен. Если мы ее спасем, а мы обязательно это сделаем, никто не должен знать, что это вообще происходило и что мы что-то видели, иначе мы подставим под удар и себя и ее. Понимаешь?
Корнан молчал, оглушенный пониманием услышанного. Все так и было. Все сходилось. Он находился в пузыре своих детских обид и амбиций, потому и не замечал, что происходит на самом деле. Если существовали такие создания — Совет не мог о них не знать, потому что нет ничего о чем бы не знали Великие маги, говорили Моена видела сотворение этого мира. Но если не знали все остальные, значит это и правда держалось в тайне. Другие миры, магия смерти, демоны. О таких вещах уже болтал бы каждый в Вечноцветущем саду, сидя вокруг костра.
— Что такое Первый закон? — вдруг вспомнил Корнан. — Тогда Моена сказала Регару, что нарушен Первый закон.
Запрет на перемещение между мирами, — бесцветным голосом отозвался Диеш.
Вот тогда на него и нахлынули чувства. Мысли пронеслись вереницей через его и без того встревоженное сознание. Моена говорит Регару о вторженцах, он наверняка отправляется разобраться с этим, после этого Ричард заявляет, что Великий черный маг, создавший его, умирает. Ясно, как день, что эти события связаны. Скорее всего он уже там, куда они направляются. Если бы они переместились вместе с Ричардом, чтобы помочь учителю, то уже могли быть у цели. Какая ирония. Диеш усилием воли заглушает тревожную боль в груди. Нет никакого смысла переживать заранее, ничего не зная. Они скоро прибудут на место. Тогда и будет видно.
— Так ты мне веришь? — Диеш снова проверяет узлы на веревке.
— Да, — Корнан все еще в сомнениях: почему черный маг скрывал, что у него есть ученица, почему похитили именно ее, но это можно оставить на потом, все-таки сейчас было важнее спасти его сестру. — Это действительно очень подозрительно. Я обещаю, что никому ничего не скажу, но
