– Но я ведь и не хочу ее бесплатно. Я же не граблю вас? А вот ви еще ничего не принесли, а я уже потратил на вас деньги. А ви знаете, как тяжело они мне достаются? – он сокрушенно покачал головой.
– Нам, знаете ли, с добычей прошлой шкуры тоже пришлось попотеть. И досталась она нам ой, как нелегко! – честно признался я.
– Кто не работает в поте лица своего, тому Яхве не помогает! – глубокомысленно заметил Гринберг.
– Я к тому, что нам в прошлый раз просто повезло…
– Но теперь у вас будет нормальное оружие, так что повезет еще раз, – подвел итог Гринберг, – и, наконец, последнее.
– Еще условие?
– Можно сказать и так. Ви ведь понимаете, что оплачивая вам покупку оружия, я сильно рискую. Ви можете не вернуться после первого же рейда, и что тогда? Плакали мои денежки?
– И что вы хотите? – удивился я. – Написать расписку, что мы не умрем в течение месяца или перед рейдом оставить оружие в городе?
– Не смешите мои тапочки. Я хотел бы небольшую компенсацию за риск или, если хотите, возврата своих инвестиций с небольшой надбавкой.
– Насколько небольшой?
– Ну, скажем, 20 процентов, – вкрадчиво произнес Гринберг.
– Это грабеж!
– Помилуйте! Я, таки, иду вам на встречу во всем! – всплеснул руками Гринберг. – Выбил лицензию из полковника Айдена, покупаю вам замечательное оружие, и даже шкуру медведя, которую вполне заслуживаю в виде подарка от благодарных партнеров, согласен оплатить.
– За половинную стоимость! – возмутился я.
– Ай, какой ви мелочный! – отмахнулся Гринберг.
Ну, все, он меня разозлил.
– А знаете, что думаю я? – спросил я.
– Не имею малейшего представления, – вздохнул Гринберг.
– Мне кажется, что вы крайне заинтересованы в том, чтобы именно мы работали на вас. В ином случае вы бы не стали оплачивать нам оружие. Это раз. И во-вторых – шкуры вам нужны срочно, поэтому вы и переплачиваете за них.
– Ой! – отмахнулся Гринберг. – Ви много фантазируете, молодой человек. Моя щедрость всегда доводила до беды. Стоит только раз помочь людям, как они тут же садятся на голову. Вот, прямо, как ви сейчас.
– Это я-то сажусь на голову? – возмутился уже я. – Тогда почему бы нам прямо сейчас и не закончить этот разговор?
– И действительно! – хмыкнул Гринберг (похоже, я смог его разозлить). – Зачем, таки, иметь дело с тремя голодранцами, когда можно нанять другую команду. Они с радостью уцепятся за мое предложение. Рав Йигаль, кто там у нас дальше по списку?
– Эээм… – Толяныч явно растерялся от подобного поворота в нашем разговоре.
– Анатольевич! Можешь зарезервировать мне все оставшиеся «НКВД»? – попросил его я. – Сколько там денег надо?
– 4 комплекта по полторы тысячи! – моментально отозвался Анатольевич прежде, чем Гринберг успел вставить хоть слово.
Анатольевич тоже не лыком шит – явно уже понял, к чему я клоню.
– Ага! – я вновь повернулся к Гринбергу. – Так, получается, «НКВД» на Хрусте есть только у меня.
– Это, таки, вопрос пары дней. Первая же команда купит его. Или я куплю им, – буркнул Гринберг, – и, заметьте – это обойдется мне гораздо дешевле, чем покупка вам оружия.
– При условии, что у этих самых команд найдется человек, умеющий им пользоваться. И что будет, что купить. Я ведь зарезервировал все комплекты. Так?
Мы с Гринбергом одновременно повернулись к Анатольевичу.
– Ну…да… – промямлил тот. – Стандартная бронь на 5 дней.
– Рав Йигаль, ви слишком торопитесь, когда это не надо! – с недовольной миной произнес Гринберг.
Анатольевич развел руками.
– Зарезервировал и зарезервировал. Через пять дней вернет, если не насобирает денег.
– Насобираю! – ответил я. – Но, господин Гринберг, если хотите, один комплект могу уступить вам. За десять тысяч.
– Ви неимоверно наглый молодой человек, – процедил сквозь зубы Гринберг, – я, таки, подожду пять дней, и когда вам не хватит денег хоть на один комплект, сразу его заберу.
– Если я не оплачу штраф и не зарезервирую их снова! – ухмыльнулся я.
– Неслыханная дерзость! – возмутился Гринберг.
– С кем поведешься… – хмыкнул я. – Думаю, десяти дней будет более чем достаточно. Ждать столько вы не согласитесь. Как я понимаю – шкуры вам нужны уже вчера?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я улыбнулся и продолжил:
– И что-то подсказывает мне, что сейчас именно мы, трое, приносим шкур больше остальных.
– Ви себе льстите, молодой человек.
– Ну, пусть и не больше. Но именно наше качество выше других. Тут я уверен.
– Так, ви меня устали! – заявил Гринберг. – Так и быть, еще раз поддамся своей доброте и щедрости и предложу 18% за предоставленный кредит.
– 5%.
– Ой, вот этого не надо. Я сейчас скажу «17», ви скажете «6», потом я скажу «16» и так дальше. Давайте сразу сойдемся на 15 и все. Это мое последнее слово.
– 10.
– А ви упрямый.
– А вы – жадный! – улыбнулся я.
– Экономный! – поправил меня Гринберг. – И, не забывайте, кроме вас есть и другие команды, готовые работать за меньшие деньги и без всяких предварительных «инвестиций». Им нужно только время.
– Если бы у вас это самое время было – вы бы с нами не говорили! – ответил я. – Сразу бы выкатили условия и не шли на уступки. Да и по поводу команд мы вроде прояснили ситуацию – «НКВД» у них не будет.
– Тогда мне придется отказаться от своих планов, – грустно сказал Гринберг. – И полковнику это вряд ли понравится.
– Ну, тогда сами, вместе с полковником ловите волков и сдирайте с них шкуру вместе с той другой, нанятой вами группой колонистов. Так и быть, по 50 кредитов за шкуру я их вам обработаю в «НКВД».
– По 50 кредитов за штуку я, таки, сам могу их обработать! – рассмеялся Гринберг. – Хорошо, поддамся вам и соглашусь на 10%. Итого за контракт ви получите 20 000 кредитов. Плюс оплата за шкуру медведя. Не забывайте, это тоже важное условие. Если не добудете – за волчьи заплачу только по 150. Ну, и на продолжение сотрудничества можете не рассчитывать.
– Договорились! – кивнул я.
– Ну и с этих денег, – продолжил Гринберг, – ви мне отдаете 4000.
– Почему 4000? –удивился я – 10% от 3,5 это 350. Получается, мы вам должны 3850.
– Нет, ну какие мелочные люди пошли! – всплеснул руками Гринберг. – Могли бы и округлить. Ладно, 3900.
– «Могли бы и округлить»! – передразнил я его. – 3800.
– Молодой человек! – возмутился Гринберг. – Ви почему-то решили, что можно мне хамить и обманывать?
– Почему вам можно, а мне нет?
– В силу сложившихся обстоятельств! – моментально ответил Гринберг. – Ви и так выбили из меня умопомрачительные условия и дальнейший торг не уместен. Тем более, за какие-то копейки на фоне вашей общей награды.
– Мы уже не торгуемся, мы складываем два плюс два. И выходит 3850.
– Ладно, будь по-вашему. Но запомните мою доброту! – обреченно вздохнул Гринберг.
***
После того, как договор все-таки был заключен, нас вновь выперли со склада – Гринберг пожелал поговорить с Анатольевичем без свидетелей. А Анатольевич, в свою очередь, пригласил нас обратно для выбора оружия через час-два.
И мы вновь побрели к бару.
Речной жил. В отличие от прошлых моих посещений, сегодня было видно, что это не военный гарнизон, а почти обычный город: вон тучная женщина в рабочем комбезе тянет корзинку с продуктами (почему-то я решил, что это вполне может быть та самая Зинка из столовой). Вон двое детей играют прямо на улице, бросая камешки в загодя выкопанную ямку. Интересно, почему они тут? Вроде как у персонала и военных есть свой квартал, и в эту часть города они не выходят.
– Алия! Дон! Идемте!
Из здания, где сидели геологи, вышло две женщины в сопровождении тощего юноши. Одна из них и окликнула детей. То ли работницы геологического отдела, то ли жены сотрудников…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я оглянулся на Шендра и Литвина. Оба шли, глубоко погрузившись в размышления. Неужели так им не пришлось по душе заключенное мной соглашение? Вообще, я, конечно, толком с ними не советовался. Но все же, когда пришла пора говорить Гринбергу «да» или «нет», я спросил их мнения. И оба согласились. Так что это за постные лица теперь?
