Уставшая лошадь почуяла запах смерти, всхрапнула и замерла, как вкопанная, отказываясь идти дальше. Мне пришлось взять ее под уздцы.
– Почти на месте, – сказал я и вдруг увидел, что Ласка покидает седло. – Эй, ты куда!
– Я быстро! – Она бросилась назад.
– О, нет! – простонал я, когда она вернулась, вооружившись посохом колдуна. – Зачем нам эта штука?
– На всякий случай. Мне с ним спокойнее.
– А мне нет. Я помню, что с тобой было в Песьей Травке, после того, как ты завладела точно такой же гадостью. Он пьет жизнь. И может убить тебя.
– Мы должны выбраться из города. Любым способом. Если думаешь, что я испытываю восторг от использования хилсса, то заблуждаешься. Но если не окажется иного пути – я им воспользуюсь. Не спорь! Ты ведь знаешь, что у нас нет выбора. Просто выведи меня отсюда, а об остальном я позабочусь.
Как и у всех кошек, у Тиф имелись в запасе не только девять жизней, но и вцепившаяся в хвост удача.
Когда создание Бездны превратилось в прах, Проклятая и не подумала испугаться. Однажды, еще во время Войны Некромантов, с ней случилась та же самая неприятность – зазевалась, забылась, и пришлось выкручиваться. Так что на этот раз она знала, как действовать.
Бросила под себя и пленника целый ряд щитов из густого воздуха. Каждый из них ловил их тела, пропускал через себя и замедлял падение. Так что когда Тиа и Шен оказались на земле, то отделались лишь незначительными ушибами и испачканной одеждой.
Тиф, сплюнув вязкую слюну, встала на четвереньки, затем на колени. Сверху, смешиваясь с дождевыми каплями, падали крупные хлопья черного пепла – это все, что осталось от бабочки. Дочь Ночи отметила, что во время приземления едва не угодила в большую, разжиревшую от непогоды до совершенно неприличных размеров, лужу.
Проклятая обернулась, проверяя, как там мальчишка, и едва не завопила от злости на саму себя. С этим падением она совершенно забыла о том, что следует удерживать узы на «искре» Ходящего. И тот дотянулся до Дара. Она увидела, как в его голубых глазах разгорается нешуточный огонь магии, и неожиданно для самой себя оказалась парализована страхом. Тиа ожидала от Целителя копья ослепительного света, которым тот едва не убил ее в Песьей Травке.
Но ничего не случилось.
Магия не далась в руки Ходящему и погасла. Зарычав от ярости и разочарования, парень быстро запустил руку в небольшую сумку, перекинутую через плечо.
Проклятая не знала, что он собирается оттуда достать. Но это вполне могло быть опасным, и она решила подстраховаться, «ударив» беглеца под колени и «прижав» к земле. Шен зарылся лицом в мокрую жижу. Убийца Сориты, мстя за свой испуг, «подержала» пленника в грязи.
– Ты меня огорчаешь, – хмуро бросила она, подходя. – Я думала – мы друзья.
Целитель, отплевываясь грязью, в достаточно грубой форме поведал Проклятой, куда той следует засунуть «друзей», и что он с ней сделает, как только ему представится такая возможность. Он вновь потянулся к сумке и вновь оказался обездвижен.
– Я готова поверить в твою ложь, мальчик, но не ври хотя бы самому себе, – пропела Тиф в ответ. – Ты не можешь ничего. Все, что не касается лечения царапин и незначительных болячек, для тебя невозможно. Я уже говорила тебе и повторю еще раз – ты необученная пустышка. Пшик. Что у тебя в сумке, кстати говоря?
Ходящий тут же отправил Дочь Ночи если и не в Бездну, то куда-то очень близко к ней.
У мальчишки был характер, и Тиф это нравилось. С таким упорством из парня получился бы неплохой волшебник. Но никто не дал себе труд нормально его обучить и воспитать. Башня способна извратить самый лучший материал. Если требуется превратить золото в обычный песок – это к имперским магам.
Поучающим тоном Тиа продолжила:
– Советую не злить меня. Если не научишься подчиняться, мне придется на неделю препоручить твою смазливую задницу Ровану. После перековки, как только я скажу тебе лететь – ты полетишь или умрешь от горя, что не сумел выполнить мою просьбу. Так что, малыш, не разрушай нашу горячую дружбу. С твоей стороны это будет не слишком дальновидный поступок.
Но Шен не сдался. То ли он не слышал, что она сказала, то ли ему было плевать. Он попытался встать, и Тиа пришлось применить силу, чтобы его обездвижить.
– После всего, что я для тебя сделала, ты не ценишь мою дружбу. Жаль. Право, жаль, что ты столь упрям. Придется, и вправ…
Договорить Дочь Ночи не успела. Кто-то сбил ее с ног на середине фразы.
Когда в лицо дохнул пропитанный солью и водорослями ветер, я понял, что мы миновали Гавань. Впереди высились ободранные бараки, а за ними шумело разбушевавшееся море. Лаэн выпрыгнула из седла, сняла с головы черный платок, давно превратившийся в мокрую тряпку, не глядя, отбросила его в сторону.
– Лошадь нам больше не нужна.
– Не торопись, – посоветовал я, поворачивая за угол ближайшего строения. – Мы всегда успеем от нее избавиться. Посмотри!
В грязи у склада барахтался темноволосый мужчина. Его спутник стоял к нам вполоборота, и я сразу его узнал, хотя с момента нашей встречи в Псарьках парень сильно изменился. Порк. А точнее та, кто теперь владеет его телом – Проклятая.
Череп на посохе Лаэн потек, задрожал, уменьшился в размере и протяжно зевнул. Я потянулся за стрелой.
– Не мешай! – одернула она.
Порка-Тиф сбило с ног и протащило по размокшей земле ярдов восемь. Лаэн выругалась. Что-то пошло не так, как она ожидала. Проклятая довольно быстро оправилась – проворно вскочила, и в нашу сторону полетел сотканный из тумана шар.
– За меня! – рявкнула мое солнце, двумя руками перехватывая посох у края. Лаэн, воспользовалась хилссом, словно палкой для игры в свинкиных детей[18]. Ударила по заклятью, отбивая его назад. Мерзкая дрянь врезалась в склад и покрыла его стены инеем.
А потом началось настоящее безумие. Над головой грохотало, шипело, трещало и выло. Вспышки, пар, дым, холод и жар продолжались, казалось, целую вечность, и закончились так же внезапно, как и начались.
К моему удивлению, мы остались живы. От земли поднимался пар. Все окрестные постройки превратились в развалины, многие из них тлели. Росшие на окраине города кипарисы, несмотря на дождь, пылали от корней и до самой верхушки.
Проклятая исчезла.
Я успел подхватить Лаэн в тот момент, когда она с тихим стоном начала падать. Из ее носа текла кровь, волосы потускнели, под глазами залегли темные круги.
– В порядке. Я в порядке, – прошептала она, запрокидывая голову.
Капли дождя смешивались с кровью и стекали по губам и подбородку.
– Что с ведьмой? Ты убила ее? – спросил я, хлопоча над ней.
– Это было бы слишком большой удачей. Тиф удрала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
