Деймиен снова посмотрел на лошадь.
— Если вы находите ее подходящей для вас и если она вам нравится, то, думаю, можно простить ей эту глупую выходку.
— О да, она очень мне нравится, — с улыбкой ответила Миранда. Она разжала руку и протянула Кокетке на ладони кусочек сахара. Лошадь, шевеля губами, потянулась к руке девушки. — Видите, она просит прощения, обещает больше никогда так не делать. — Миранда снова улыбнулась. — Просто Кокетка еще не успела привыкнуть к своей новой жизни.
— Но вы не будете ее бояться? — Деймиен с беспокойством посмотрел на девушку.
— Конечно, нет. Разве я не могу с ней справиться? Мы с ней прекрасно понимаем друг друга. — Миранда рассмеялась и добавила: — Я знаю, вам очень неприятно — ведь это вы мне ее подарили. Но поверьте, Деймиен, вы тут совершенно ни при чем. Да-да, вы ни в чем не виноваты.
Деймиен потянулся к решетчатой двери, и Миранда решила, что он хочет выйти из стойла. Но граф еще плотнее прикрыл дверцу и теперь смотрел на девушку из-за решетки — словно узник из своей камеры. Миранда уставилась на него в изумлении. Немного помолчав, спросила:
— Что случилось, Деймиен? Он вздохнул.
— Оливер Куинн просит вашей руки. Вас это интересует?
— Нет, нисколько.
Деймиен усмехнулся.
— Не торопитесь, дорогая. Видите ли, я предупредил его, что ему потребуется очень много денег. Но не сомневайтесь, у него найдется любая сумма.
Миранда опустила голову, чтобы скрыть слезы, навернувшиеся на глаза.
— Милорд, вы знаете, кому принадлежит мое сердце.
— Но, Миранда, поймите…
— Я прекрасно все понимаю. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Я знаю, что вы ко мне неравнодушны. Но почему же вы меня все время отталкиваете?
Он пожал плечами и пробормотал:
— Вы думаете, что я вас отталкиваю? Почему вы так решили?
— Я думаю, что это связано с чем-то… Мне кажется, вас что-то угнетает, Деймиен. Что-то вывело вас из себя прошлым вечером. Полагаю, вас по ночам мучают кошмары. Помните ночь в гостинице? Вы тогда набросились на меня и чуть не задушили. А помните вечер в окрестностях Бирмингема? Когда вы расправлялись с этими негодяями, я заметила, что в вашем взгляде… Я видела… — Миранда внезапно умолкла — ей почудилось, что она переживает те страшные мгновения.
Деймиен пристально посмотрел на девушку.
— Так что же вы увидели?
— О, это было нечто ужасное… — Она со страхом взглянула на опекуна. — Это ведь наверняка связано с войной, да?
Деймиен неохотно кивнул.
— К сожалению, я слишком часто убивал. Я проливал кровь, и руки у меня в крови. Вот теперь и расплачиваюсь за содеянное.
— Но вы защищали Англию.
— Нет, я наслаждался войной, — проговорил граф вполголоса; при этом его глаза как-то странно заблестели, и на лице появилось то же выражение, что и накануне вечером. — Вы не знаете меня, Миранда, а если бы знали, то не доверяли бы мне.
— Я знаю, что вы порядочный человек, Деймиен. Какое-то время они пристально смотрели друг на друга Наконец Миранда проговорила:
— Поймите, Деймиен, я хочу помочь вам. Вы же когда-то помогли мне…
— Если вы хотите помочь мне, забудьте меня. Лорд Гриффит станет вам хорошим супругом. Думаю, вы и сами это понимаете. Он очень достойный человек.
Миранда в отчаянии воскликнула:
— Но мне не нужен лорд Гриффит! Неужели вы не понимаете, Деймиен? Ведь я люблю вас.
Граф поспешно отвернулся и пробормотал:
— Зачем вы это говорите? Предоставьте меня Господу и моей судьбе. Я опасен для вас, со мной вы будете несчастны.
Она прижалась лицом к решетке; щеки ее пылали.
— Почему вы так считаете? Чего вы боитесь? Скажите, Деймиен. Вы знаете обо мне все. И знаете, что и я была небезгрешна. Расскажите же, ответьте, почему мы не можем быть вместе?
Лицо графа исказилось страданием, и он на мгновение прикрыл глаза. Потом, не глядя на девушку, заговорил:
— Однажды ночью что-то случилось со мной, Миранда… Может быть, все дело в фейерверке — не могу это объяснить. Так вот, я забыл, где нахожусь. А находился я в Найт-Хаусе, с Элис и Гарри. Люсьена вызвали в министерство, и он попросил меня побыть с ними, пока не вернется. И что-то вдруг… Словно что-то взорвалось в моем сознании.
— Взорвалось?
— Да, я решил, что снова оказался на войне. Не спрашивайте, что это было, я все равно не смогу объяснить. Помню только одно: когда я пришел в себя, то держал в одной руке нож, а в другой пистолет. Но не помню, как схватил оружие. Миранда, неужели вы не понимаете? Ведь я могу убить в таком состоянии. Увы, я привык убивать. Я мог тогда убить Элис и даже Гарри, ребенка… — Граф умолк и печально вздохнул.
Миранда вдруг поняла, насколько несчастен и одинок этот человек. Ей хотелось обнять его, и она дернула решетку, пытаясь открыть ее. Но Деймиен, отцепив ее пальцы от железных прутьев, тихо проговорил:
— Возвращайтесь домой. Теперь вы знаете все. Уходите, Миранда.
— Нет, — ответила она. — Я хочу помочь вам.
— Мне не нужна ваша помощь. Вы ничем не сможете мне помочь.
— Я сумею вам помочь, если вы будете мне доверять. Милорд, я прошу только одного: позвольте мне поддержать вас.
— Оставьте меня, — прошептал он.
— Деймиен, не гоните меня! — в отчаянии воскликнула Миранда.
Граф криво усмехнулся:
— Неужели вы вообразили, что сможете стать моей нянькой? Вы собираетесь ухаживать за мной так, словно я подхватил простуду? Миранда, я увлеку вас следом за собой в этот ад. От моей болезни нет исцеления. Я знаю, я уже все перепробовал.
— Вы только старались заглушить в себе это, но никогда никого не любили. И вас никто не любил.
— Мне это не нужно. Я всегда жил без любви.
— Вы ужасно упрямы, — прошептала она в ярости. — Неужели вам действительно никто не нужен? Да вы просто глупец! Вы словно дикий зверь. Скалитесь на всех, кто протягивает вам руку, и набрасываетесь на каждого, кто к вам приближается.
— Я опасен, Миранда, — хоть это вы можете понять? И если я вырвусь из клетки, то перегрызу вам горло. Поймите, я не всегда могу себя контролировать.
— Вы меня не испугаете, лорд Уинтерли. Я тоже кое-что пережила в жизни, и я не оставлю вас. Не вы один смотрели в глаза смерти. Я видела моих мертвых родителей. Более того, я видела, как они умирали, но не могла спасти их, не могла им помочь. Но вас я не хочу потерять. Вы должны поверить мне, должны победить свое упрямство. Вам не следует оставаться одному. Вы ведь воевали и знаете: победить можно только вместе, а в одиночку — никогда.
— Война — мужское занятие, и правила у войны мужские. Женщине не следует брать на себя непосильное бремя.
— Почему вы так упрямы? Если бы мой дядя Джейсон считал вас опасным безумцем, то не назначил бы моим опекуном.
