– Минутку! – послышался голос у них за спиной. – Не надо никого вызывать.
Они обернулись – и мужчина, очевидно, какой-то местный начальник, и Логинов. По дорожке от ворот к ним, лишь изредка опираясь на палку, шел человек в круглых черных очках, одетый в траурного цвета одежду. За ним тенью следовал еще один знакомый Логинову субъект: это был шофер синего «фольксвагена», весьма крепкого телосложения охранник, он же – «Коля».
– Герман Михайлович, доброе утро!
Местный начальник улыбнулся; но сдержанно, не так, как если бы он встретил приятеля.
– Здравствуйте, Павел Алексеевич! Давненько вас не было в наших краях…
– Не нужно вызывать охрану! – Редактор Третьего остановился возле них, слегка опираясь на палку. – Это наш товарищ…
– Понятно, – Герман Юрьевич бросил на молодого парня, которого он принял за наркомана, странный взгляд. – Понятно, – повторил он. – Ну, тогда я пошел? А то мне перед открытием надо всю территорию осмотреть…
– Да, конечно, – не поворачивая к нему головы, сказал Редактор. – Идите, Герман Юрьевич. Мы тоже здесь не задержимся…
– Так, так… Это опять вы, – сказал Дэн, когда местный начальник, удивительно похожий на «бригадира Геру», оставил их небольшую компанию. – Человек в черном и его тень. Что вам от меня нужно, господа?
– Пойдемте, поговорим, – сухо сказал Редактор. – Ничего, если я возьму вас под руку?
Дэн не успел никак отреагировать: прямо перед ними – в двух шагах! – открылось сияющее золотым светом арочное пространство. Шагнув в проем, они оказались в «междустенном» пространстве, залитом янтарным светом…
– Вы напрасно покинули «зону»! – сказал Редактор.
– Вы сказали – «зону»? – переспросил Дэн. – Я что, числюсь в роли зэка?
– Я сказал то, что сказал. К счастью, наша мониторинговая служба успела своевременно среагировать. Иначе…
– Иначе – что?
– Могли бы произойти достаточно неприятные вещи… Кстати, как ваши глаза? Не щиплет? Резь и головные боли прошли?
– Я в норме. Этот ваш окулист, похоже, дело знает…
Дэн вдруг остановился, как вкопанный.
– А где ваша «тень»? Где ваш охранник? Что-то я его не вижу.
– Он не может сюда пройти.
– Почему? – удивился Логинов. – Мы-то с вами без труда прошли?
– Потому что он не обладает всеми теми способностями, которыми обладаем мы с вами, – спокойным тоном сказал Редактор. – Сюда никто не может войти… никто! Куда вы смотрите?
Дэн и вправду смотрел неотрывно в пространство между двумя уходящими вдаль стенами.
Он надеялся увидеть там ступени.
И еще сидящую на них странную особу в лохмотьях с жестяной кружкой, в нелепо смотрящейся на ней розовой шляпке. У ног которой в позе сфинкса лежит черная кошка по имени Лиза. Но, увы, их там уже не было…
– Никто, значит, не может войти? Только мы с вами… так получается?
– Вы кого-то здесь видели? – резко спросил Редактор. – Кого? Опишите этого человека! Или это существо!..
– А почему я должен отвечать на ваши вопросы? Вы, кстати, обещали мне работу.
– Мое обещание остается в силе… Вы должны с нами сотрудничать, Логинов. Это в ваших же интересах. Так кого вы здесь видели?
– Так… Одну бродяжку.
– Это была женщина?
– Это был не пойми кто такой! – процедил Логинов. – Нищенка… сумасшедшая!
– Вы ее разглядели?
– Нет, – Логинов вдруг вспомнил, о чем его просила эта особа. – Нет, я ее толком не разглядел. Она исчезла также внезапно, как и появилась.
– Вы видели ее во внутренней зоне? Или здесь, между этими стенами?
– Здесь…
Редактор, помолчав немного, сказал:
– Ладно, о ней мы поговорим позже. Пойдемте… здесь тоже не стоит надолго задерживаться!
Они шагнули в другой проем, высветлившийся, открывшийся в противоположной от условного входа стене. И тут же оказались в том самом сумеречном зеленовато-сером мирке, в котором Логинов провел несколько часов своей жизни.
Редактор уверенно, словно он был зрячим человеком, а не слепцом, проследовал по одной из дорожек к какому-то известному ему месту. Дэн шел следом за ним… А что ему еще оставалось делать.
Павел Алексеевич опустился на скамью.
– Присаживайтесь, Логинов. Нам надо о многом поговорить.
Дэн сел на лавку. Но не близко к этому человеку, не рядом с ним; он устроился на другой стороне скамьи.
– Я не кусаюсь, – усмехнулся Редактор. – И я не такой ужасный человек, как вы сейчас обо мне думаете.
– Откуда вам знать, о чем я сейчас думаю? – огрызнулся Логинов. – И откуда мне знать, кусаетесь вы, или нет?! Как по мне, то вы выглядите опасным человеком…
– Если и опасным, то не для вас. Мы с вами, Логинов, в некотором роде – коллеги. Более того, мы союзники, у нас сейчас одно общее дело.
– Моя девушка и ее друг захоронены на Новодевичьем?
– Нет, это не так. Это неверная информация… Они похоронены в других местах. – Помолчав, Павел Алексеевич уточнил. – Любовь Шаховская захоронена на Котляковском, а Бородин – на Гольяновском.
Некоторое время царило напряженное молчание. Дэн первым нарушил эту удивительную стерильную кладбищенскую тишину.
– Странно, – сказал он. – А мне тут кое-кто показал их могилы… Они здесь, на этом кладбище.
– Не нужно понимать все так буквально… Я же сказал, физически они захоронены в других места. Во-вторых… это уже вопрос… кто именно показал вам их могилы?
– Некто, назвавшийся кличкой «Гера».
– Гера? Хм…
– Он же, этот некто, потом обозначил себя, как «бригадир перекрестка». И стал даже требовать от меня деньги…
– Так, так… – в голосе Редактора прозвучали странные нотки. – Значит, он сам вышел на вас… Не думал, что это случится так скоро.
– Не понимаю, о чем это вы? Почему кто-то должен на меня «выходить»? Да еще и требовать с меня деньги за некое посредничество?!
– Потому что так устроен мир, – на губах Павла Алексеевича появилась мрачноватая усмешка. – Везде все одно и то же.
– Где это – «везде»? В России? В Америке? В Эфиопии или на Гаити?
– Я сказал – везде, не имея в виду географических рамок. Позже вы, вспоминая этот наш разговор, поймете, что за мысль я пытаюсь донести до вашего сознания… Да, Логинов, именно так делаются дела… Зачастую деньги решают все. Хотя, должен сказать, бывают и исключения.
– Знаете что… – сердито произнес Логинов. – Я не собираюсь быть чьей-то марионеткой! Я несколько дней назад потерял близкого человека! И мне эти ваши игры…
– Понятно, – перебил его Редактор. – Я вас прекрасно понимаю.
– Да откуда вам знать?! – вспыхнул Логинов. – Вот что, спрашивается, вам «понятно»?! Если мне самому ровным счетом ничего не «понятно»!!
– Я сказал, что «понимаю вас», имея на то веские основания, – выдержав паузу, спокойно произнес Павел Алексеевич. – В свое время я прошел примерно через то же, что и вы. Поэтому имею представление о таких вещах… хотя каждый из-подобных случаев по своему уникален.
Логинов покосился на человека в черном; тот сидел на скамье прямо, опершись двумя руками на набалдашник палки. У Дэна на языке крутилось множество вопросов. Но первым заговорил этот странный человек:
– Мы должны сотрудничать. Другого выхода ни для вас, Логинов, ни для организации, которую я представляю, попросту нет. Мы многое уже о вас выяснили. Но очень много не знаем и до сей поры… Повторяю, альтернативы нашему дальнейшему сотрудничеству я лично не вижу.
– Это почему же? Объяснитесь, каким боком я и мои проблемы соотносятся с этой вашей организацией? Как, кстати, она называется? Наверное – Госбезопасность?
– Узнаете… но в свое время. Почему мы должны сотрудничать? Есть объяснение короткое, а есть длинное… очень длинное, очень пространное.
– Для начала, готов выслушать короткое.
– Говоря понятным нам обоим языком, Логинов, мы имеем дело со сложным взаимосвязанным скриптом, вписанным неизвестным нам лицом или организацией в глобальный метаскрипт…
– И что? Это ваши проблемы.
– Позвольте, я закончу! Итак, Логинов, мы имеем дело со скриптом, частью которого – важнейшей! – являетесь вы лично и та история, участником которой вы оказались.
Павел Алексеевич лишь начал развивать тему, он обрисовал ситуацию лишь пунктиром, как вдруг в этот их важный разговор вмешалась некая инстанция.
Логинов вначале ощутил странную вибрацию, похожую на ту, что он испытал, когда открылась арочная дверь. Затем услышал громкий трезвон – похоже на телефонный звонок.
И еще. Возле того места, где они устроились на лавке, растет дерево – липа. Деревьев, как и кустарников, здесь, кстати, немалое количество… Так вот: это дерево в такт этим ощущаемых Логиновым всем телом вибраций, в унисон разносящимся по всей кладбищенской округе требовательным звонкам, тряслось, сотрясалось, вибрировало – резонансные колебания сотрясали и сам ствол, и крону с намертво, казалось, приклеенными листьями…
