Но я все еще мялась. Резать живого человека, пусть даже во сне, рука не поднималась. На фиг мне нужен дополнительный грех на душу? Я поджала губы и решительно покачала головой. Тогда помещик с ревом выхватил у меня из рук нож и замахнулся на беззащитного Лукашку, бедняга был крепко привязан, и, естественно, его бы зарезали, как овцу, если бы…
– Свободу несчастной жертве сатанистов! – Я повисла на руке жирного кровососа, окончательно теряя голову. Тот, не ожидая такой наглости, выронил нож.
В ту же секунду раздался голос Алекса:
– Алина, держи! – И мне под ноги упал противогаз. – Надевай, быстро!
– Что, газовая атака? – удивилась я, ища глазами командора и между тем быстро выполняя его приказ. Расспросы типа: «Зачем надевать противогаз?! Ведь он совсем не идет к моему вечернему платью и испортит весь мой антураж» – откладывались, потому что приставать было не к кому. Пока я надевала эту резиновую штуковину, какой-то карлик попытался вырвать ее из рук, но это была единственная попытка мне помешать.
Как только я надела противогаз, комната окуталась дымом, тут же раздались дикие вопли! Все, кто находился тут, начали корчиться, закрывая лапами морды, включая Урюпа и колдуна, тот вообще катался по полу, истошно вопя. Подняв бесхозно валяющийся ритуальный нож, я стала разрезать веревки, опутавшие руки и ноги несчастного Лукашки, который подключил свои голосовые связки к общему вою и к тому же еще заливался слезами. Я за шкирку стащила бедного юродивого на пол и волоком потащила в коридор, куда уже ломанулась вся нечисть. Но там тоже было все в дыму хоть глаз выколи. По пути Лукашка сообразил, что бежать надо быстрее, и, рванув с места, пропал из виду. Упыри и монстры падали на пол как подкошенные, некоторых же только слегка пошатывало, и они были похожи на одурманенных ядом тараканов.
Юродивый, скорее всего, успел сбежать. Теперь ему только ноги помогут. Тут ко мне подскочили Алекс с котом в противогазах. На шее у Мурзика висел крестик, так же как и у Алекса, от обоих так воняло чесноком, что и через противогаз чувствовалось. К моему величайшему удивлению, Мурзик держал в лапе… мой бюстгальтер. Стыдливо отворачиваясь, он протянул его мне, пробубнив еле слышно:
– На, надень. Нашел тут в одной комнате вместе с таджикским платьем, догадался, что твой. Стыд-то какой, прикройся скорей…
Тут только я вспомнила об открытой груди и густо покраснела. Все-таки мои товарищи – это не упыри какие-нибудь, и я бы никогда не стала разгуливать перед ними в таком виде, даже во сне! Чтобы скрыть смущение, я топнула ногой и рассерженно заорала:
– Нашел на что смотреть, тут уносить ноги надо!
– Точно, агент 013, время не ждет! – поддержал командор, схватив меня за руку, и мы бросились бежать не разбирая дороги. Видя, что дым за спиной начал рассеиваться, он кинул еще одну газовую гранату. – Выберемся через кухню, там есть черный ход, – на бегу бросил Алекс.
В коридоре, куда мы свернули, никого не было, несмотря на дымовую завесу, – я поняла это по абсолютной тишине. Вампиры, похоже, высыпали во двор через парадную дверь.
– Слушай, надеюсь, это не те газы, что использовали немцы в Первую мировую? Сколько помню, они запрещены Гаагским судом, – укоризненно напомнила я. – Отвернись, дай переодеться!
– Бога ради… Нет, обычный слезоточивый газ. Если мы уничтожим сейчас всех вампиров скопом, это будет неинтересно – с кем потом работать? – хмыкнул Алекс, но через противогаз я не могла оценить его неотразимой улыбки.
– Н-да, вот и вся романтика… А я-то обрадовалась, думала, что ты в неуправляемой ярости порешишь всех гадких тварей, посмевших поднять руку на твою… э-э… твоего боевого друга! Со словами, что они за это заплатят, бросишься в неравный бой. И не важно, что эти поганцы превосходят численностью вас с Мурзиком! Пусть хоть в сотню раз, хоть в тысячу… Ты не думая о себе (хотя мог бы подумать о коте!), бросишься мстить! Самой жестокой местью за свою… э-э… своего напарника.
Боюсь, всю эту тираду он просто не расслышал.
Мы добежали до кухни, и командор выбил ногой дверь. Эффектно так, хотя она открывалась совсем не в ту сторону, к тому же не была заперта, и оказался лицом к лицу с толстым здоровым монстром, огромное тело которого все было покрыто белым мехом.
– Йети? – удивилась я.
– Угу, – утвердительно кивнуло чудовище и полезло обниматься. Но Алекс успел дать ему ногой под дых и спас меня. Нет, естественно, этот удар не произвел на йети ни малейшего впечатления, просто теперь он переключился на Алекса. Я отпрыгнула в угол, нашла там табуретку и стала спешно приводить себя в порядок. Меняющееся платье заклинило на последней модели, в двух местах подол порвался, и видок лифчиком наружу был более чем оригинальным. Приемы рукопашного боя не давали моему герою никакого преимущества в бою. Казачья шашка никак не могла прорубить толстенный слой шерсти, жира и кожи йети. Сам виноват, надо думать, куда суешься! Мог бы прихватить гранатомет, а то и винтовку забыл. Вот дурная привычка пользоваться только оружием данной эпохи… Эй, минуточку, а газовые гранаты?! Но переспрашивать командора сейчас не время… Ладно, уточню потом.
Он уже два раза был сбит с ног чудовищем, и только случайно ему удавалось в последний момент увернуться от удара и вскочить на ноги. Наконец в очередной раз проскочив у йети под мышкой и оказавшись у него за спиной, Алекс вытащил из кармана крохотную гранатку и, дернув кольцо, бросил под ноги здоровяку. Я решила помочь и прыгнула на спину зверя. Мы с командором висели там минуты три. Когда же эта глыба надышалась газом и рухнула, Алекс схватил меня за руку, и мы беспрепятственно выбежали во двор.
Ночь, звезды, тишина, поблизости никого. Командор сорвал с себя противогаз, я тоже.
– А… где… агент 013? – едва отдышавшись, спросил командор. Я уставилась на него широко распахнутыми глазами. Значит, как меня спасать, спешки нет, а стоит коту пропасть… Озарение пришло к нам одновременно. Я вспомнила, как во время нашего бегства Пусик был затерт в толпе убегающей нечисти. Что, если с него сбили противогаз, он надышался и валяется теперь в той комнате в бесчувственном состоянии?
– Стой тут, – велел Алекс, вновь нахлобучивая на голову средство газовой защиты, – я быстро. – И нырнул обратно в дверь. Оттуда повалил дым, и я поспешила, зажав нос, отойти подальше вдоль задней стены дома.
– Ах, в-вот ты где п-прячешься! – раздался за спиной знакомый голос, и, резко обернувшись, я увидела Урюпа.
Дать деру не удалось, толстяк мгновенно схватил меня за запястье.
– Т-теперь уж н-не уйдешь, г-гадкая девчонка! – Он блеснул острыми клыками, примериваясь к моему горлу. Переломив свой миролюбивый характер, я со всего маху треснула его кулаком в челюсть. Упырь взвыл, сразу же отпустив меня, и схватился за подбородок.
– Больно? – без малейшей иронии произнесла я. – Коренные зубки целы? Так это ненадолго…
Но Урюп вдруг сделал испуганные глаза и отшатнулся от меня.
– Д-двое на одного? Н-нет уж, лучше я сб-бегаю за п-подмогой, – злобно прошипел он и бросился наутек. Обернувшись, я увидела Алекса, в руках у него бездвижно распластался укутанный в мое таджикское платье агент 013. Подбежав к нему, я смахнула слезу, накатившую при виде такого скорбного зрелища, и ласково провела рукой по взлохмаченной шерстке бесчувственного котика. Лицо командора не предвещало ничего хорошего.
– Он жив? – с надрывом спросила я, боясь услышать самое страшное.
Алекс удивленно поднял бровь:
– Конечно, что с ним сделается?
Кот глубоко вздохнул и открыл глаза.
– Я вас не задерживаю? – с некоторым чувством вины поинтересовался он. – Но, может быть, мы все-таки поторопимся, друзья? Не хотелось бы мне из-за таких олухов быть растерзанным вампирами… – Он бросил взгляд на мою грудь, убедился, что прикрыта, и снова потерял сознание.
– Надо поторапливаться. Я знаю короткую дорогу, – сказал Алекс, перекинув кота на плечо. Тот не преминул сделать возмущенную морду, но сколько можно с ним цацкаться?
По всему имению еще раздавались вопли жертв газовой атаки, и мы, беспрепятственно выскользнув в калиточку, очутились в лесу, а потом бежали, бежали и бежали… Естественно, в конце концов я сильно запыхалась. И хотя вокруг сотни страшно разозленных на нас упырей и неопознанных разновидностей монстров, а нас всего трое – у меня отчего-то пропал стимул бежать дальше. Что они с нами могут сделать, если это всего лишь сон? Тут у меня блеснула догадка, что мой избранник в этом сне может исполнять несколько иную роль, вовсе не идентичную той, что он играет в жизни.
– Алина, ты что, ногу подвернула?
Прикрывая руками озябшие плечи, я едва сдерживала праведное возмущение.
– Слушай, умник, а тебе не пришло в голову дать мне свой пиджак?!
Орлов грустно усмехнулся:
– Да приходило вообще-то, только это гимнастерка, а не пиджак. Но если ты настаиваешь, я отдам.
