В смысле, блин, когда это случилось?
«В букете Иванеску была записка. Не знаю, как ты ее просмотрела, но я ее уже сожгла».
Как такое возможно? А показать? А ты-то когда письмо написала? Мы же только перед встречей с Миладивой придумали обратиться к пиратам! Опять я выпала из реальности?
«Вовсе не писала. Это магия, детка. Только ростовщики и купцы нуждаются в бумажках, у них же бухгалтерия. А крутые бандиты получают весточки в виде шепота внутри головы. Но, разумеется, только те, с кем был заключен определенный договор или наложено долговое обязательство, сиречь, клятва…»
Вы все тут психи, я убеждена. И что, никто не пойдет к врачу, услышав подозрительный голос в голове? И к чему была ответная записка? Почему ты не услышала шепот в голове?
«Потому что я умерла, хайе! Не забивай себе голову, мне три сотни лет, и я многое умею. А насчет того, что ты иногда теряешь над собой контроль — так это нормально. Можно подумать, пока ты была дома, у тебя никогда не случалось такого, чтобы ты совершала некие действия, а потом о них не помнила!»
Ну, было, да. Однажды очень долго не могла найти перед зачетом любимые «счастливые» экзаменационные трусы, а через неделю обнаружила их в морозилке, когда полезла за мясом на суп. Вряд ли я сложила их туда нарочно, чтобы порадовать себя смерзшейся в ледяной комок тканью. Просто задумалась о чем-то, а организму была дана установка «высушить постиранное», вот он и справился, как мог, без участия мозгов. С трусов ведь и правда не капало. Так что это Валерин косяк. Словом, я действительно иногда отключаюсь от реальности, погружаясь в свои мысли. Ясно, разобрались.
В день свадьбы я перманентно находилась в этом состоянии. Тут помню, тут не помню, тут рыбу заворачивали. Отчетливо врезался в память эпизод «знакомства» со свадебным платьем.
— Я это не надену! — первое, что сказала. Второе и третье было непечатным вот совсем.
— Но почему?! — горестно воскликнула Кошачий глаз, оглаживая платье.
— Потому что это не свадебное платье, а сценический наряд стриптизерши, причем уже после того, как она сняла все лишнее! Что за хренотень, Лида? Кто придумал такое надевать в, мать, ты только вдумайся, храм! У вас там что, жрецы в одних плавках гоняют? — я снова смогла исторгать не только ругательства, но и связывать между собой приличные слова.
И причина моего возмущения была ясна. Корсет в наличии имелся, но он был прозрачным, даже чашечки. Юбка представляла собой некое газово-кружевное безобразие такой длины и пышности, что не столько прикрывало задницу, сколько интригующе ее обрамляло. Все кроваво-красного цвета. Королева Марго, блин. Ну-ка, где моя цепь с пуделем?
— Или погоди, этот разврат надевается под основное платье, да? Где же оно, почему не принесла?
— Миледи, это и есть ваш свадебный наряд! Он должен демонстрировать всем вашу красоту, смелость и символизировать традиционную в вампирских семейных отношениях свободу. Ведь вы вольны выбирать степень близости с супругом, а также с кем еще вы хотите дружить уже будучи в замужнем статусе. Замужняя женщина может себе позволить гораздо больше, чем незамужняя, и не надо ничего скрывать. Чем больше мужчин вами интересуется, тем ценнее вы в глазах супруга.
У нас это называется доступность. Или слабость на передок. Хотя нет, я даже не знаю, как это назвать. Что взять с этих вампиров? Ну, не существует у них тут догмы «один/одна на всю жизнь». Вариантов масса, жизнь длинная, скучная. Их тоже можно понять, если попытаться. Но платье — дерьмо, и его я не надену. У меня и так на лбу прыщ.
«Платье как раз бы успешно отвлекло внимание,» — хихикала леди Ди. Развлекаетесь, принцесса, за мой счет. Давай лучше найдем что-нибудь более подходящее случаю из имеющегося запаса одежды.
«Я бы порекомендовала тебе упаковаться в это очаровательное безобразие, а сверху надеть непрозрачную накидку. Вот, смотри, этот шелковый балахон вполне подойдет.»
Это пододеяльник, вообще-то. Что он делает в моей гардеробной?
— Лида, помоги-ка, — восторженно щебечущая девушка помогла мне упихаться в корсет. Ну, ни дать, ни взять звезда Мулен-Руж. Пару перьев в зад воткнуть и совсем будет хорошо. Ну или в волосы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Прическу вампирша соорудила самую простую: скрутила жгуты из боковых прядей и скрепила их на затылке. Зато эта простота шикарно оттеняла роскошную тиару с бледно-голубыми топазами и ожерелье из того же комплекта. Тяжелое, как хомут. Холодное. Чуждое. Кроме того, девушка умело замазала мой растущий рог косметикой так, что он стал виден только под определенным углом, в виде небольшой неровности. Удивительно, но и макияж она нанесла светлый и незаметный, как принято среди большинства невест и у нас дома. Забавно, свадебное платье а-ля «здрасьте, мы из борделя» и невинное едва тронутое краской личико.
— Ко… блин. Лида, а кто, собственно, заказал мне такое платье? И не сохранилось ли где другого наряда для невесты?
Девушка нахмурилась.
— Приказ о подготовке к свадьбе отдали только вчера вечером, это сделал лично император. Фасон наряда выбирала его матушка, потому что из замужних она одна была свободна в этот момент, к тому же никто и не решился бы вмешиваться или оспаривать ее выбор. Обычно это делает мама невесты или ее замужняя родственница, но у нас, сами понимаете, только леди Вирджиния.
А. Вот откуда ноги растут. И чему я, собственно, удивляюсь? Свадебный торт, поди, в виде хера сделали? Фигурок похабных навтыкали, как инструкцию молодоженам? Ох, уж мне эти свадебные традиции!
— А все брачующиеся леди одеваются подобным образом?
— Далеко не все, конечно, этот наряд стоит баснословных денег, мало кто может такой себе позволить. У нас юные невесты одеваются в летящие полупрозрачные платья, которые подчеркивают беременность. А ваше помолвочное платье — вот оно, вы его только что в руках держали.
Вот этот пододеяльник? Отлично, замечательно и прекрасно, дайте два!
— Тогда я и его надену!
— Но так не принято… — попробовала было возразить Лида.
— Е-мое, женщина! Меня попросили нарядиться в этот разврат? Я его надела! Все, отвалите, господа, дальше оденусь во что хочу. Это же тоже традиционное одеяние?
— Да, его еще леди де Божоле выбирала, самое, что ни на есть, традиционнейшее платье невесты. Символизирует невинность девушки. В смысле, чистоту помыслов, — торопливо исправилась она, понимая, что ляпнула глупость. Это у оборотней ценится невинность, возможно, у эльфов. Теоретически. Но уж точно не у раскрепощенных вампиров. Главное, чтобы не застукали с кем-нибудь — и сойдет, будет считаться невинной. В душе, так сказать.
Я все лучше думала о бывшей гувернантке и все хуже о досточтимой матушке императора. До чего же бывает обманчива внешность! И Вирджиния с маниакальным упорством не упускает случая добиться, чтобы меня буквально подбрасывало от гнева. Упырица.
После этого все покатилось более-менее гладко. Свадебный букет мне вручила мрачная более обычного де Божоле. А, ну да, одна из ее племянниц, должно быть, уже покинула дворец. Как тут не расстроиться? Однако, внимательно осмотрев меня, она как будто приободрилась и даже расщедрилась на скупую одобрительную улыбку.
Букетик был очень изящный из местного аналога флер-д-оранжа. Алого, разумеется. Последним штрихом моего наряда стала кроваво-красная фата, намертво прикрепленная к тиаре. Красное с белым выглядело очень… атмосферно, скажем так. Стоило мне обеспокоиться насчет холодной погоды (а что, я видела свадьбы, где самоотверженная невеста скакала по сугробам прямо в туфлях и платье с открытыми плечами ради красивых фото), как проблема сама собой решилась. Хвала почкам, для меня нашлось роскошное меховое пальто, в которое я со всей тщательностью укуталась, его длина скрыла даже ноги и немного волочилась по полу. Мой вампир оказался предусмотрительным. В том, что это сделал он, а не его мама, я не сомневалась. Зверюшек только жалко, из которых оно сшито.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
