В Альмаре жили мирно, спокойно, особенно в богатых кварталах города. Ни решеток на окнах, ни тяжелых дверей, ни собак, ни сторожей. Не было нужды, стабильна и постоянна была власть, богато было княжество, крепка стража, изгонявшая лихой люд за городской ров, а подчас и отправляя в шахты. И теперь это стало бедой для тех, на кого указал княжеский перст.
Не скрываясь и не стесняясь, не опасаясь никого, десяток подлетел к дому. Бойцы спрыгивали с седел, перебирались через ограду в сад. Со звоном посыпались стекла, затрещали рамы – вольные лезли в окна. Изнутри слышны были крики – просыпалась испуганная прислуга.
Входная дверь с грохотом распахнулась – кто-то, кажется Барат, открыл замок изнутри. Холл с лестницами, испуганная женщина в ночной сорочке, тучная, в чепце, наверняка прислуга. Ее схватили за руку, потащили на улицу. «Усадебник» Бирр крикнул:
– Пока в саду собирайте! Прислугу отдельно!
Дом наполнился топотом сапог, криками, запахами конского пота, сапожной ваксы и неуловимым запахом оружейного железа.
Злой впереди, а мы с Ниганом за ним следом побежали вверх по лестнице. Треснул выстрел, порвал на миг темноту вспышкой. Мы пригнулись, пуля ударила в деревянные перила, разлохматив их и бросив щепку в лицо выругавшемуся Нигану. Кто-то укрылся за полуоткрытой дверью. Когда он вновь высунулся – темное пятно на фоне темной стены, успел первым выстрелить я, дважды. Гулко отдалось от стен, дважды подпрыгнул ствол, и укрывавшийся человек осел на пол, звякнув, выпало из руки оружие.
Снизу, следом за нами, уже бежали, держа револьверы наготове, но больше в нас никто не стрелял. Из двери, ведущей в покои третьего этажа, показался высокий седой человек с маленькой бородкой, одетый в кавалерийские бриджи и белую рубашку. В одной руке он держал револьвер, в другой – настольную лампу, тускло освещавшую его и стену за ним, на которой черным пятном отпечатался его искаженный силуэт. Он крикнул:
– Кто вы и по какому праву?
– По приказу Его Владетельной Светлости, князя Вайма! – крикнул Бирр. – Не сопротивляйтесь, и тогда ваша семья не пострадает, таков приказ.
– Ах… князя, – с кривой усмешкой ответил человек с лампой. – Мог бы и сам догадаться, – добавил он. – Я сдаюсь, и будет досадно, если безопасность семьи окажется обманом.
Провернув револьвер на пальце, он протянул его рукояткой вперед, сначала Бирру, а когда тот собрался его взять, передумал и сунул оружие Нигану. Тот кивнул и молча его забрал.
Вязали пленному руки Бирр и Злой, вязали быстро, ловко и умело. Семью он позвал сам, никто больше не сопротивлялся, кроме убитого мной ординарца. Ни жену – полноватую женщину лет сорока, ни детей связывать не стали, просто свели вниз и затолкали в фургон, за которым сразу пристроились двое конных. Пленному же оказали честь ехать во втором фургоне в одиночестве.
Как-то неожиданно дом заполнился другими людьми, тусклыми и незаметными, похожими на нашего провожатого Бирра, которые начали открывать шкафы, выбрасывая из них вещи, перебирать книги, двигать мебель. Обыск. Интересно, что они хотят найти? А интересно ли мне на самом деле?
Бирр куда-то исчез, оставшись, кажется, в доме арестованного, теперь командовал Злой. Он свистнул, и колонна из двух повозок и десятка вольных на рысях помчалась на выезд из города.
– Куда теперь?
– В усадьбу генерала Майра, – ответил Злой. – Его только что арестовать должны были. Усадьба отходит… хм… «Усадьбе», туда всех арестованных везут.
3
Мрачное утро нового дня. Серая усадьба с огромным двором, больше похожим на военный лагерь. Еще не погасшие костры, пылавшие всю ночь, вооруженные люди, в военной форме Рисского княжества и такие, как мы, похожие скорее на разбойников, чем на солдат. Люди в обычной одежде, с лицами уставших палачей, кем они и были всю ночь напролет.
Тюремные фургоны и просто клетки на телегах, в которые заталкивают людей, в основном женщин, детей, стариков, а затем куда-то увозят. Это семьи тех, к кому мы всю ночь ломились в дома, кого вытаскивали из постелей, кому грозили гибелью близких и обещали их жизнь в обмен на то, что арестованные не станут сопротивляться, пойдут на бойню покорно, как скот на забой. И они шли, жертвуя собой, чтобы спасти от смерти тех, кого должны были спасти.
Серый мрачный каменный сундук усадьбы стоял на огромном, глухом подвале со сводчатыми высокими потолками. И в этом подвале горели огни, скрипели блоки, звенел выкладываемый на жаровни пыточный инструмент. Крики вздымаемых на наскоро сооруженные дыбы метались под тяжелыми каменными сводами, пахло горелой кожей, смесью из крови и дерьма, как обычно пахнет там, куда заходит посмотреть на людей смерть, предвкушая новую пищу. Бубнили голоса дознавателей, скрипели перья писарей, заполнявших бесчисленные листы допросных протоколов.
В происходящем не было видно даже зверства, лишь утомление от бессонной ночи, спешка и целеустремленность. Подписавших признательные листы деловито снимали с веревок, оттаскивали к стене, где лекарь небрежно и наскоро перевязывал их раны, а маленький плешивый кузнец сноровисто заклепывал на вывихнутых запястьях и щиколотках кольца кандалов, выбирая их из глухо звенящей кучи, сваленной у самых дверей.
Весь взвод был во дворе. Люди, мрачные и молчаливые, расселись на траве вокруг двух костров. Кто-то ел, кто-то чистил оружие, кто-то пытался спать, но сон ни к кому не шел. Это не было усталостью воина, той, которая накатывает после боя. На душе было мрачно и тоскливо, ощущение того, что ты делал сейчас нечто очень плохое, прилипало к душе, как смесь крови и грязи к телу. Мы знали, на что шли, но знание не оправдывало ничего.
– Ну все, вот и закончили, – сказал подошедший Арио, усаживаясь рядом, на край расстеленного мной пледа.
– Что закончили? – обернулся я к нему.
– Его Владетельное Высочество Вайм, князь Рисский, спасен от козней заговорщиков, готовых сместить его с законно занимаемого престола, – монотонным голосом заговорил Круглый, – и привести к власти его душевнобольного брата, намереваясь править из-за его спины. Во вред княжеству, разумеется. Попытка переворота инспирирована лазутчиками из Валаша, чьему коварству нет предела.
Я кивнул. Все понятно, трудно чему-нибудь удивляться.
– Что теперь?
– Теперь… теперь никто не будет помехой на пути, – посмотрев в сторону здания усадьбы, сказал Арио. – А Вайма ждет Путь. Рисское княжество ждет, и все земли от моря южного до моря северного. Идет… идет новая эпоха.
– А с ними? – кивнул я на усадьбу.
– Какая судьба может ждать заговорщиков? – пожал плечами мой собеседник. – Рисский закон «О заговорах против Престола» описывает их дальнейшую судьбу детально, по шагам, можно сказать, до каждого движения рук палача.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
