— Но Гален...
— Да, знаю. — Губы Агаты горько сжались. — Он сын, которого мы с Галеном должны были произвести на свет, но не произвели, потому что никогда не приближались друг к другу настолько, чтоб хотя бы соприкоснуться.
— Ну, мне очень неприятно это говорить, но... э... — Род почесал за ухом, глядя в пол. Он заставил себя поднять глаза и встретиться взглядом с Агатой. — Все-таки, э, очень трудно зачать ребенка, э, ни разу не приближаясь друг к другу ближе, чем на пять футов.
— Истинно так! — обронила с испепеляющим презрением Агата. — И все же мой сын Гарольд говорит мне именно так, что Гален повстречал меня, посватался ко мне и женился на мне — и что со временем я родила ему сына, которым и является Гарольд.
— Но это же невозможно.
— Изумляюсь глубине твоей наблюдательности, — сухо сказала Агата. — И все же Гарольд здесь, и именно такова его повесть. Нет, более того — он говорит, что мы с Галеном вырастили его и всегда были вместе, и очень любили друг друга. — Взгляд ее унесся куда-то вдаль, а глаза затуманились, и он едва расслышал ее бормотание:
— Именно так, как я бывало мечтала, в молодые годы...
В конце концов внимание Агаты вернулось к ним. Она подняла голову, пронзив Рода негодующим взглядом.
— Ты хочешь сказать, что в этом нет никакого смысла? Если тело его не создавалось так, как следовало, то можешь ли ты изумляться, находя здесь его дух, не облаченный в плоть?
— Ладно, раз уж ты завела об этом речь... — откинулся в кресле Род. — Если его тело никогда не создавалось — то откуда же взялся его дух?
— Вот из этого я не могу выбить ни малейшего смысла, — призналась Агата. — Гарольд говорит, что повзрослев, он пошел в солдаты. Он сражался, проливал кровь и уходил от смерти, да притом не один раз, — и поднялся в звании до капитана. А потом, в последней своей битве получил тяжелую рану и смог лишь уползти и укрыться в близлежащей пещере. Там он лег и упал в обморок — и все еще лежит там во сне, похожем на смерть. Тело его лежит, словно восковая кукла — и дух его высвободился из него. И все же он не может отправиться в последний свой путь, стремясь изо всех сил добраться до Рая... — Она содрогнулась, плотно зажмурив глаза. — А вот как он мог рваться в такой путь, я сказать не могу. И все же он стремился, — она нахмурившись, снова поглядела на Рода, — но не мог; ибо хотя тело его и лежало во сне, похожем на смерть, тот все-таки не был смертью — нет, не совсем. И пробудить тело его дух тоже не мог.
— Кома, — кивнул Род. — Но оставь его там на достаточно долгий срок, и тело умрет от чистого голода.
Агата нетерпеливо пожала плечами.
— Он слишком нетерпелив. Нет, он ждать не станет; его дух устремился в пустоту и скитался безвременные века в царстве хаоса — пока не нашел здесь меня. — Она в замешательстве покачала головой. — Я не понимаю, как может произойти что-либо подобное.
— В пустоту... — медленно кивнул Род. Агата подняла голову.
— Для тебя это выражение что-то означает?
— Оно в некотором роде напоминает мне нечто, услышанное в одной поэме: «Ветер, дующий меж мирами». Мне это всегда представлялось царством Хаоса.
Агата рассудительно кивнула.
— Это похоже на правду...
— Это означает, что он явился из другой вселенной.
Агата вскинула голову, раздув ноздри.
— Из другой вселенной? Что еще за сказки про белого бычка, лорд Чародей? Есть только этот мир, с солнцем, лунами и звездами. Он и есть вселенная. Как может быть еще и другая?
Род покачал головой.
— «Как» — мне знать не дано, но, э, «мудрецы» в моем, э, отечестве, кажется, вполне согласны меж собой, что могут быть другие вселенные. Во всяком случае, они не в состоянии доказать, что их нет. Фактически, они говорят, что может существовать бесконечное множество других вселенных — а если так, то должны также быть вселенные, почти точь-в-точь такие же, как наша, даже вплоть до того, что там есть другая Агата и другой Гален. Точь-в-точь такие же, как вы. Но их жизнь пошла... ну, по иному пути.
— В самом деле, по иному, — у Агаты загорелись глаза.
— Но если дух Гарольда отправился искать помощи, то почему он не нашел Агату в той другой вселенной?
— Потому что она лежит в могиле. — Взгляд Агаты вонзился в глаза Роду. — Она умерла безвременно, от лихорадки. Также как и ее муж. Вот потому-то Гарольд и отправился искать через пустоту, и был полон радости, когда нашел меня — хотя боялся сперва, что я могу быть призраком.
Род медленно кивнул.
— Это имеет смысл. Он искал помощи и узнал знакомый с детства рисунок мыслей. Конечно же он настроился на тебя... Знаешь, все почти полностью сходится...
— Воистину, сходится, — начала улыбаться Агата. — Я все никак не могла взять в толк подобных мыслей, подкидываемых мне Гарольдом; и все же сказанное тобой находит место для всего поведанного им, и соединяет в единое целое, как части головоломки. — Она начала кивать. — Да. Я готова поверить. Ты наконец после двадцати лет открыл для меня смысл сказанного. — Внезапно она нахмурилась. — И все же душа его здесь, не отправляется на небеса, потому что тело лежит во сне, похожем на смерть. Как оно могло так продержаться, после двадцати лет?
Род покачал головой.
— Двадцати лет не прошло — во всяком случае в той вселенной, откуда он явился. Там время может двигаться медленней, чем здесь. К тому же вселенные, возможно, искривленные — и поэтому какое там время, какой год может определяться тем, где на той кривизне он вступил в нашу вселенную. Важнее, однако, другое, он может вернуться в собственную вселенную всего через несколько минут после того, как его тело впало в кому.
Но Агата опустила голову, закрыла глаза и замахала руками, сдаваясь.
— Нет, лорд Чародей! Умоляю тебя, остановись! Я не в состоянии понять твоих объяснений! С меня довольно, что понятно тебе.
— Ну, я не могу быть уверен, — оставил себе лазейку Род. — По крайней мере в отношении причин. Но я вижу, как все это сочетается с моей гипотезой.
— А это еще что за чары?
— Всего лишь слабые, пока гипотеза не доказана. А вот когда доказана, то становится теорией, а та и впрямь намного мощней. Но для Гарольда важно лишь, что ему нужно либо убить свое тело, чтобы попытаться попасть на небеса, либо исцелить его и вернуть в него свой дух.
— Исцелить! — Пылающий взгляд Агаты мог бы превратить кита в мелкую рыбешку. — Вылечить его или ничего не делать! Я буду сильно тосковать, когда его дух вернется в свое законное место и время, но, готова признать, это надо сделать. И все же я предпочла бы знать, что он жив!
— Ну, альтернативы я, по-настоящему, и не рассматривал. — Род, поджав губы, уставился в пространство.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
