Однако сегодня он забыл о смывании грехов и направился прямиком в Лэнгли. Там он сразу прошел в архив ЦРУ и в секции Латинской Америки отыскал в компьютерной базе данных файл о деятельности «Компании» в Сальвадоре в 1980-х годах.
В формулировке задачи говорилось о необходимости построения в регионе демократии как оплота против коммунистического режима сандинистов, который уже пустил корни в соседнем Никарагуа и угрожал правительствам Гватемалы и Сальвадора. Там же он нашел упоминание об операции «Плачущая горлица», которая проводилась весной 1984 года и которой руководил кто-то из посольства США в Сан-Сальвадоре. Все подробности операции «Плачущая горлица» в файле были доступны «только для чтения» и только по специальному разрешению за подписью заместителя директора ЦРУ. Вот оно. Ни одна другая операция в этом деле засекречена не была.
Паламбо просмотрел список сотрудников ЦРУ, прикрепленных к посольству в те годы, и увидел знакомую фамилию — Джо Лихай. Это был худощавый дружелюбный ирландец, которого он знал по работе в контртеррористическом центре.
Лихая Паламбо нашел в застекленном кабинете, откуда как на ладони был виден весь разделенный перегородками офис центра.
— Джо, есть минутка?
Лихай, как всегда, одет был безукоризненно — синий костюм, начищенные до блеска ботинки. С гладко зачесанными волосами он выглядел как банкир с Уолл-стрит. Замаскировать гнусавый филадельфийский говор было куда труднее.
— А в чем дело? — поинтересовался он.
— Да хочу попросить тебя кое-что вспомнить из прошлого. Может, по чашке кофе?
Они прошли в кафетерий, где Паламбо взял два кофе с молоком, и устроились за столиком в дальнем углу.
— Джо, ты же был в Сальвадоре?
— Тогда ты еще мучил первокурсников в Йеле, — ответил Лихай.
— Было дело, — согласился Паламбо. — Что ты можешь сказать о «Плачущей горлице»?
— Это все давно быльем поросло. А тебе зачем? Ты что, проводишь проверку по этому делу?
Паламбо покачал головой:
— Да нет. Просто интересуюсь для себя.
— Давно это было. Еще в годы моей зеленой молодости. Я был мелкая сошка. Никто и звать никак.
— Джо, ну, пожалуйста, даю слово: все останется между нами.
— Как Вегас?
— Да, как Вегас. — Паламбо наклонился вперед. — Джо, расскажи о «Плачущей горлице».
Наклонившись к Паламбо, Лихай негромко произнес:
— Все выглядело как инструктирование. Надо было придать новобранцам товарный вид. А они — полная деревенщина, половина вообще только-только с набедренными повязками рассталась. Чтобы обучить их азам военного искусства, мы привезли из Форт-Брэгга отряд «зеленых беретов» и оружие. Надо же было поддержать демократию в регионе. В общем, все как всегда.
— А я думал, что этим у нас занимается Школа Америк в Форт-Беннинге?
— Разумеется. Она — официальная. А эта была тайная. Однако Эль Пресиденте был доволен тем, что мы делали, и даже взял некоторых из подготовленных нами ребят в свою личную охрану. Конечно, работа грязная. Ты же помнишь, как Данни Ортега «зацепил» Бьянку Джаггер, как сандинисты тогда взбаламутили весь регион. No mas Communista![34] Во всяком случае, идея была такова. Но все с самого начала вышло из-под контроля, и никто не знал, как оно пойдет. Пошло известно как — народ перепугался до смерти, и к восемьдесят четвертому все закончилось. Ортега стал президентом. А мы сложили чемоданы и поехали домой.
— А парни, которых вы обучали? Кто-нибудь из них поехал домой с вами?
— То есть?
— Ну, не знаю. Может, кто-то очень способный приглянулся вам и ему предложили работать на «Компанию».
Беззаботная интонация Лихая тут же испарилась.
— Вот сейчас ты заплываешь не на ту глубину. Здесь слишком темные воды…
— Джо, ну только между нами… между ирландишкой из Филадельфии и покровителем южных бостонских кварталов.
Лихай усмехнулся, но ничего не сказал.
Паламбо не отставал:
— Понимаешь, похоже, с одним из них я тут недавно пересекся. Он завалил пару шишек, оставив за собой кучу всякого колдовского вуду-дерьма, — обмазывал пули лягушачьим ядом, чтобы души жертв не преследовали его в этом мире. Слыхал когда-нибудь про такое?
Лихай мотал головой, а воспоминания искрами вспыхивали у него в глазах.
— Джо, ты точно ничего об этом не знаешь?
— Фил, ты пытаешься обсуждать сведения из «черной папки», — сказал Лихай. — Лучше остановись, если ты дорожишь своей прекрасной женой и детками, которые ждут тебя дома.
Самонадеянности Паламбо, как, впрочем, и его визави, было не занимать, и предостережение только распалило его.
— Парни, которых он грохнул, были связаны с Валидом Гассаном. Они собирались взорвать самолет. Притом изощренно — с помощью дрона, развивающего скорость до четырехсот миль в час и начиненного двадцатью килограммами «Семтекса». Это же фактически крылатая ракета. Никакая чертова «Боджиика»[35] с ним не сравнится.
— Похоже, убирает кого надо.
— Точно.
— Но если не фанатики в тюрбанах, то кто, по-твоему, за этим стоит? — спросил Лихай.
— Наверняка не знаю. Но догадываюсь. Подумай сам, сколько людей в конечном счете владеют сегодня такими ресурсами?
— Ты хочешь сказать, что это госзаказ?
— Именно. — Паламбо постучал костяшками пальцев по столу. — Но это только между нами.
Лихай на секунду поднял руку выше груди, символически осенив себя крестным знамением.
— В досье есть одна странность, — продолжил Паламбо. — Вот об этом я и хотел поговорить с тобой: имя человека, отвечавшего за ту операцию в Сальвадоре, нигде не упоминается. Похоже, его попросту вырезали перед тем, как оцифровать материалы. Джо, кто из наших руководил «Плачущей горлицей»?
Лихай взглянул на Паламбо и поднялся со своего места. Проходя мимо, он наклонился и шепнул ему на ухо одно-единственное слово: «Адмирал».
Паламбо посидел за столиком, пока Лихай не вышел из кафетерия.
«Адмирал» — это Джеймс Лефевер, заместитель директора ЦРУ по операциям.
55
— Семьдесят два часа, — сказал фон Даникен, сняв пальто и бросив его на спинку стула. — Это все, что у нас есть. Сейчас наша главная цель — Рэнсом. Тут сомнений быть не может. Он в таких делах не новичок — уже устраивал взрывы в Бейруте, Косово и Дарфуре. Он привык убивать и убивает профессионально.
Оперативная группа разместилась в «морге» — пустынном зале для заседаний в подвальном этаже штаб-квартиры Федеральной полиции, превратив его в мозговой центр расследования. На пяти составленных полукругом столах разместили компьютеры, телефоны и другую оргтехнику. Сейчас здесь находились только Зайлер и Харденберг. Мрачное помещение не способствовало хорошему настроению.
— Спокойно, Маркус, — сказал Макс Зайлер. — Почему семьдесят два часа?
Фон Даникен сел на стул и поделился с коллегами новой информацией.
— Сразу после взрыва он покидает страну, — заключил инспектор, подробно рассказав о всех преступлениях Рэнсома. — Скорее всего, наш доктор Рэнсом в воскресенье вечером полетит в Пакистан. Он может сколько угодно делать вид, что не знает о новом назначении, но все он отлично знает. Не исключено, что именно его люди и убили несчастного, чье место ему предстоит занять. Необходимо отыскать его как можно быстрее. Как дела с микроавтобусом? Кто-то же должен был его видеть.
Он имел в виду камеры наблюдения, установленные но всей Европе, в радиусе от Дублина до Дубровника.
— Никаких следов, — доложил Харденберг. — Майер сейчас в ИСВБ, пытается их пришпорить.
— Два миллиона камер — и ничего. Как же так? — Фон Даникен с досадой покачал головой.
И тут открылась дверь и в комнату ввалился Курт Майер, на ходу подтягивая брюки.
— А вот и ты, — сказал фон Даникен. — Мы только что о тебе говорили. Есть что-нибудь?
Майер посмотрел на озабоченные лица своих товарищей. Кажется, что-то произошло, но что именно? Он потряс пачкой фотографий:
— Лейпциг, десять дней назад. Снято около примыкающей к вокзалу Байеришерплатц. Наш микроавтобус.
— Слава богу! — сказал фон Даникен, рассматривая фотографии.
На снимках поразительной четкости был виден белый «фольксваген» со швейцарскими номерами. За рулем сидел бородач в очках в проволочной оправе.
— За рулем — Гассан. Как только у меня появились номера, я провел более детальный поиск. Семь дней назад в Цюрихе… — По кругу пошла следующая фотография. — За рулем — Блитц.
— Где размещена эта камера? — спросил фон Даникен.
— На углу Баденерштрассе и Хардплатц.
— Это же недалеко от компании Ламмерса, да?
— Да, — сказал Майер. — В паре километров. Обратите внимание на заднее стекло. В микроавтобусе перевозят что-то очень крупное. Мы проанализировали снимки и пришли к выводу, что это большие стальные ящики.
