— Вы забыли, — сказала я, раздельно выговаривая каждое слово, — что машина вам не принадлежит. Насколько я знаю своего дядю, он скорее уничтожит ее, чем отдаст военным.
— Мы все знаем о Майкрофте, мисс Нонетот. Он поймет, что такой рывок в науке не должен оставаться собственностью одного человека, который просто не способен оценить истинный потенциал своего открытия. Эта технология принадлежит нации.
— Вы ошибаетесь, — упрямо ответила я, поднимаясь, чтобы уйти. — Почти настолько, насколько вообще можно ошибаться. Майкрофт уничтожает все приборы, которые, как он считает, могут иметь военное применение. Если бы ученые перестали мечтать о возможном использовании своих изобретений, планета стала бы куда более безопасным местом для всех нас.
Дэррмо неторопливо поаплодировал.
— Отважные слова, только вот мораль мне читать не надо, Нонетот. Если вам нравятся холодильник, машина, хороший дом, асфальтовые дороги, медицинское обслуживание, благодарите военную промышленность. Благодарите военную экономику, которая дала нам все это, и «Голиаф». Крым — это благо, Четверг. Благо для Англии, и в особенности для экономики. Вы издеваетесь над военной промышленностью, но без нее мы были бы десятиразрядной страной, которая из сил выбивалась бы, чтобы поддерживать уровень жизни, как у наших европейских соседей. Вы этого хотите?
— По крайней мере, у нас была бы чистая совесть.
— Наивно, Нонетот, наивно.
Дэррмо снова стал катать мячик, и за объяснения принялся Брэкстон:
— Офицер Нонетот, мы в этом деле полагаемся на максимальную помощь со стороны «Голиафа». Мы хотим, чтобы вы помогли нам взять Аида. Вы знаете его с колледжа, и письмо он прислал вам. Мы согласимся на его условия и устроим встречу. Затем сядем ему на хвост и возьмем его. Все просто. «Голиаф» получит Прозопортал, мы — рукопись, ваши дядя и тетя — свободу, а ТИПА-5 — Аида. Каждый получит свое, и все будут довольны. А пока надо сидеть тихо и ждать новостей.
— Я знаю технологию выслеживания вымогателей не хуже вас, сэр. Аид не дурак, не рассчитывайте, что вам удастся его обдурить.
— До этого не дойдет, — ответил Пшикс. — Мы отдадим ему деньги и схватим прежде, чем он сумеет удрать. Я полностью доверяю оперативникам Дэррмо.
— И тем не менее, сэр, Ахерон куда умнее и жестче, чем вы можете себе представить. Мы должны провести операцию сами. Нам вовсе не нужно, чтобы дэррмовские наемники палили во все стороны.
— Предложение отклоняется, Нонетот. Вы будете делать то, что я скажу, или не будете делать ничего. Все.
Наверное, мне стоило бы разозлиться сильнее, но не получалось. Впрочем, не удивительно: «Голиаф» никогда не идет на компромисс. А где нечему удивляться, там и злиться особо не на что. Придется работать с тем, что есть.
Когда мы вернулись в кабинет, я снова позвонила Лондэну. На сей раз ответила женщина. Я попросила позвать его к телефону.
— Он спит, — последовал краткий ответ.
— Вы не можете его разбудить? — попросила я. — Это очень важно.
— Нет, не могу. Кто его спрашивает?
— Четверг Нонетот.
Женщина захихикала. Мне это сразу не понравилось.
— Он все мне о тебе рассказал, Четверг.
Она говорила с таким презрением, что во мне вспыхнула мгновенная неприязнь.
— А с кем я говорю?
— Это Маргариточка Муттинг,[16] дорогуша, невеста Лондэна.
Я бессильно откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Нет, не может быть. Теперь понятно, почему Лондэн так настойчиво спрашивал, смогу ли я простить его хотя бы когда-нибудь.
— Что, задумалась, лапуля? — насмешливо спросила Маргариточка. — Лондэн — потрясный мужик. Он тебя почти десять лет ждал, но, подозреваю, теперь он мой с потрохами. Знаешь, если ты везучая, мы пошлем тебе чуток свадебного пирога. Захочешь сделать нам подарок — свадебный список в Кэмп-Хостоне.
Я проглотила комок в горле.
— И когда же радостный день?
— Твой или мой? — рассмеялась Маргариточка. — Твой — понятия не имею. А наш с моим милым Лондиком — через две недели в субботу.
— Позвольте мне с ним поговорить, — попросила я чуть громче.
— Ну, может, когда он проснется, я скажу ему, что ты звонила.
Я повысила голос:
— Хотите, чтобы я пришла и начала колотить в дверь?
Безотказэн привстал из-за стола и удивленно поднял брови.
— Слушай, ты, тупая сука, — тихо, чтобы Лондэн уж точно ничего не услышал, прошипела Маргариточка, — ты могла захомутать Лондэна, да профукала. Все кончено. Поди поищи себе какого-нибудь придурка-литтектива — там у вас идиотов до хрена.
— Послушайте…
— Нет, это ты слушай, — отрезала Маргариточка. — Если ты попытаешься влезть и разрушить мое счастье, я сверну твою дурацкую шею!
Связь прервалась. Я спокойно положила трубку и сняла со спинки кресла пиджак.
— Ты куда? — спросил Безотказэн.
— На стрельбище, — ответила я. — Должно быть, я там на какое-то время задержусь.
Глава 22. ИГРА В ВЫЖИДАНИЕ
Гибель каждого очередного Феликса вновь заставляла Аида скорбеть по Феликсу номер один. И то был страшный удар для него. Дело не столько в потере верного друга и коллеги по преступлениям, сколько в ужасающем осознании того, что чуждые ему чувства — которые он воспринимал как предательские по отношению к своему получеловеческому происхождению, — иногда могут быть невыносимы. Немудрено, что они с первым Феликсом так ладили. К великому сожалению для Феликса, он не был наделен демоническими способностями Аида и получил пулю в живот в тот самый день, когда Аид попытался ограбить банк «Голиафа» в Хартлпуле в 75 году. Феликс стоически принял смерть и, прежде чем Аид тихо избавил его от дальнейших мучений, завещал другу «продолжить дело». В память о друге Ахерон снял с Феликса лицо и унес с места преступления. Каждый следующий слуга, вырванный им из общества, получал сомнительную честь носить не только имя друга Ахерона, но и его лицо.
Мильон де Роз. Жизнь после смерти Феликса Чистлиста
Безотказэн разместил объявление в «Суиндонском глобусе». После этого мы все собрались в кабинете Виктора, чтобы сверить наработки.
— У нас семьдесят два обращения, — объявил Виктор. — Увы, все они — по поводу кроликов.
— Ты мало запросил, Безотказэн, — пошутила я.
— Я не слишком разбираюсь в кроликах, — высокомерно отозвался Безотказэн. — Мне показалось, что это хорошая цена.
Виктор положил на стол папку.
— Полиция наконец опознала парня, которого ты застрелила у Старми Арчера. Того, без отпечатков. Ты была права насчет лица: оно не его.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
