— Витя… — забормотала Света трясущимися губами. — Ты убивать меня приехал, Витя? Но за что? Я молчала, я никому ничего не говорила, вот честное слово, никому ни одного словечка… Никто не знает, что я здесь… Мы с Сережей скоро поженимся… Не убивай меня, Витя! Я детей хочу… Мы никому ничего плохого не делаем, работаем как лошади, город кормим… Витя!
— Да не собираюсь я тебя убивать! — воскликнул Витька отчаянно. — Мне помощь твоя нужна! Пристанище! Мы заплатим! Хорошо заплатим, долларами!
— Пристанище?.. — непонимающе произнесла Света. Она все еще не могла оправиться от испуга.
— Скажи, девка, ты добро помнишь?! Ты помнишь, кто тебя тогда спас, хоть ты и пыталась его предать?! Помнишь?!
— Помню… Север… — прошептала Света.
— Вот-вот, Север! Ведь тебя там, у Дато, все равно рано или поздно убили бы! Или на панель отправили… Север тебя, считай, из могилы вытащил.
— Да, да… Я ему очень благодарна… Я так теперь счастлива! Я и Сереже моему про него рассказала…
— Ну вот! А Север ранен, кровью истекает, может умереть! Ему нужен покой и врач! Так пустишь нас к себе?!
Света, поверив наконец, что убивать ее не будут, улыбнулась сквозь слезы.
— Ну, конечно, пущу! Вы на машине? Сейчас ворота открою!
За недолгий срок, прошедший с тех пор, как Света уехала из Москвы, девушка сильно изменилась. Ее холодность, надменность, снобизм куда-то исчезли, вся она так и лучилась, на щеках играл здоровый румянец, а в уголках глаз пряталась лукавая улыбка. Все это Витька разглядел, когда Света, совсем перестав бояться, помогала выгружать раненого Белова.
— Вот с врачом будет туго, — сказал Витьке Сергей. — Здесь все друг друга знают… Огнестрельное ранение — не шуточки. Любой врач оповестит милицию.
— Что же делать?! — схватился за голову Чекан.
— Витька, езжай в Москву… — прохрипел Север. — Запомни телефон… Адрес больницы… Врач — Павел Михайлович Кузовлев… Привези его сюда, он не выдаст… Мила!
— Я здесь, малыш! — Она схватила его руку, прижалась лбом. — Я рядом! Я всегда, всегда буду рядом! Только не умирай!
— Мила… — прошептал Север, превозмогая боль. — Что бы ни случилось, знай: я люблю тебя, Мила!
— Только не бросай меня! Не оставляй одну! Не уходи!
— Я постараюсь, девочка… — Север облизал пересохшие губы. — Витя, езжай!
…До Москвы Чекан добрался за три часа — он гнал машину на предельной скорости.
62
Павел Михайлович был в своем кабинете, когда к нему заглянул молодой врач.
— Пал Михалыч, к вам рвется какой-то мужик — здоровенный такой, лет тридцати. Говорит, насчет вашего пациента, Белова…
— Что?! Белов?! — встрепенулся главврач. — А Лиза где? — тотчас спросил он, вспомнив неприятную историю ее похищения и последующую беседу с вором в законе.
— Лиза на обходе. Только что ее видел.
Павел Михайлович облегченно вздохнул.
«Белов. Опять Белов, — подумал он. — Что за одиозная личность такая этот Белов? Может, он и впрямь легендарный бандит Зубцов? Но парень-то вроде хороший…»
— Зови этого визитера! — распорядился он.
— Здравствуйте, Павел Михайлович! — проревел Витька с порога. Он прошел к столу, сел и наклонился вперед.
— Нас здесь никто не может подслушать?
— Нет, — покачал головой врач. — Так что с Беловым?
— Огнестрельное ранение. В спину. Проникающее.
— Ого! — охнул врач. — И, конечно, милиции ничего сообщать нельзя?
— Конечно… — потупился Витька. — Но мы вам так заплатим!..
— Где он?
— Три часа езды на машине.
— Боюсь, не успею. Умрет…
— Нет, что вы! С ним его жена, она не даст ему умереть!
— Я еще кое-чего боюсь. Вы знаете, что мою… ну, жену, похищали?
— Слышал…
— Мне бы очень не хотелось, чтобы это повторилось. Так что учтите: если те люди опять заинтересуются Беловым, я им все расскажу.
— Ваше право… Только спасите его, доктор! А с теми людьми мы рассчитаемся, видит Бог, рассчитаемся!
— Это меня не касается. Хотя, если рассчитаетесь, буду рад. У вас машина где?
— Во дворе.
— Надо ехать на больничной, там есть все необходимое для операции. Ведь он не в клинике лежит?
— Не в клинике.
— Вот видите! Кроме того, понадобится ассистент, — он нажал кнопку селектора. — Ирочка, найди мне Лизу!
Вскоре появилась Лиза.
— Паш, звал? — спросила она и осеклась, заметив постороннего. — Звали, Павел Михайлович?
— Да, Лизочка, — улыбнулся Павел. — Собирайся, едем на операцию. Далеко. Огнестрельное ранение.
Лиза, озабоченно кивнув, заторопилась из кабинета.
— Наверно, шофера брать не следует? — спросил врач и сам же ответил: — Конечно, не следует. Придется нашу машину вести вам, молодой человек. Как, кстати, вас зовут?
— Виктор.
— Вы можете свой автомобиль оставить здесь, Виктор?
— Могу. Потом приеду, отгоню.
— Вот и хорошо. А то, сами понимаете, мне перед работой садиться за руль…
Некоторое время спустя спецмашина «скорой помощи», ревя сиреной, неслась по улицам Москвы.
63
Север умирал. Мила металась по комнате из угла в угол. Лида, чувствуя, что ее присутствие тяготит подругу, оставила Милу наедине с мужем. И теперь Мила, задыхаясь от бессилия и отчаяния, закусив губы, слушала Севера, который в бреду постоянно повторял ее имя.
«Что я наделала! — думала Мила. — Что я наделала! Единственный любимый, по-настоящему желанный, боготворимый человек гибнет! И виновата в этом я! Почему, ну почему я не согласилась уехать с ним сразу, еще тогда, когда он предлагал в первый раз?! Струсила… Побоялась, что предам его… А теперь?! Предаю на каждом шагу! Тварь, проститутка!.. Боже, спаси его! Только бы не умер, только бы не умер!..»
— Мила! — вдруг позвал Север слабым, но совершенно осмысленным голосом. — Мила, подойди ко мне!
Она метнулась к его постели, судорожно схватила руку, глядя умоляющими, полными слез глазами.
— Что?.. Что, родной?..
— Мила, я сейчас умру. Освобожу тебя. Видно, не судьба нам… Живи как хочешь, маленькая. Не знаю, кто наслал на тебя твою болезнь, но, поскольку она есть, я не осуждаю тебя… Просто жить с этим не могу. Я понимаю, что мешаю тебе… До того, как я появился, ты была счастлива. Ведь счастлива, верно? И проклинаешь меня в душе? Так будь счастлива дальше! Хорошо, что меня подстрелили… Прощай!
— Нет! — закричала Мила. — Не уходи, малыш! Не была я счастлива, не была, я презирала себя и сейчас презираю! Не бросай меня, мальчик мой! Я… клянусь тебе, больше ни о какой панели речи не пойдет! Только останься жив! Я буду только твоей, только с тобой, но живи! Не бросай меня!
— Это… правда? — Север с трудом приподнялся. — Я тебе не в тягость, не мешаю тебе жить? Ты действительно хочешь, чтобы я остался, ты действительно победишь нимфоманию?
— Клянусь тебе! Никто мне не нужен, кроме тебя, никто! Только живи! — Мила сама верила в то, что выкрикивала. — Без тебя мне никогда не выбраться, а с тобой!.. Да мне сейчас даже думать противно о своем прошлом!
— Не верю…
— А ты поверь! Поверь и сам убедишься! Только для этого надо жить!
— Что ж… — Север сжал ладонь жены. — Попробуем… Попробуем заново… Но один Бог знает, как я устал!
64
— У вашего мужа стальной организм, деточка! — говорил Павел Михайлович Миле, моя руки после операции. — Столько часов прождать врача и не умереть… Феноменально!
— Как он сейчас, доктор? — спросила Мила, подавая полотенце.
— Спит. Проснется — пойдет на поправку.
— Вы пока не уедете?
— Нет. Дождусь его пробуждения, проверю состояние… Мы же с Лизой оформили отпуск за свой счет на три дня.
Север проспал двое суток. Очнувшись, он увидел над собой склоненные лица Павла Михайловича и Милы.
— Ну что, будем жить, дружок? — спросил врач весело.
— Будем… — тихо ответил Белов. — Скажите, доктор, я транспортабелен?
— А куда ты собрался?
— Нам надо срочно уезжать отсюда… Если об ограблении узнает Столетник, мы подставим Светку и вас… Федя догадается, что грабил я…
— Он бредит? — озабоченно обратился Павел Михайлович к Миле.
— Нет… Но ты зря волнуешься, малыш! — успокоила она мужа. — Вчера по телевизору передали репортаж о возвращении государству уникальной коллекции золотых монет. Так вот, при ее захвате милицией погиб вор в законе по кличке Жаба. В квартире, где обнаружилась коллекция, нашли еще шесть трупов, в том числе троих граждан Америки, беглого уголовника по кличке Рыло, известного вора-домушника по кличке Урод и самого хозяина квартиры. Так что все, кто мог знать об ограблении, мертвы. Никого мы не подставим, Север, не волнуйся. Столетнику не от кого узнать, где мы…
— Слава Богу! — вздохнул Север. — Павел Михайлович, вы когда в Москву?
